Бентли Литтл - Дом (др. перевод)
Марк осторожно двинулся по коридору, напряженно вслушиваясь и всматриваясь, готовый к любым неожиданностям. Внезапно он застыл на месте, услышав детский смех. От этого звука у него заледенела кровь в жилах: тембр был детским, однако интонации говорили о жизненном опыте взрослого.
Смех доносился из глубины коридора.
Из комнаты Кристины.
Приближаясь к закрытой двери, Марк почувствовал горьковатое зловоние собственного пота. Кулаки у него были стиснуты, ладони взмокли. У него до сих пор не было никакого плана, он понятия не имел, как поступит или хотя бы что ему следует сделать. Однако выбора у него не было – только идти напролом. Остановившись перед дверью, Марк собрался с духом и взялся за дверную ручку.
И распахнул дверь.
Умственно отсталая девочка сидела на кровати Кристины, скрестив под собою ноги. Она посмотрела на Марка, и он впервые увидел, что выглядит она в точности так же, как выглядела в детстве Кристина. До сих пор он этого не замечал.
Но было ли так и раньше?
Марк не мог точно сказать. Он не помнил.
– Марк, – сказала девочка.
Вокруг нее лежали куклы. Десятки кукол. Она смастерила их из ворса и волокон, ниток и пыли, и они полностью покрывали ковер, тумбочку и кровать. Каждая кукла была неповторимой, с глазами и ртом из каких-то других материалов, но в то же время во всех присутствовало какое-то единообразие, одинаковость, указывающая на то, что они все сделаны руками девочки.
Все куклы таращились на Марка.
И улыбались.
– Ты знаешь, как мне это нравится, – продолжала девочка.
Вместо ответа Марк ударил ногой ближайшую куклу. Он ударил ее со всей силой, однако в ней не было веса, массы, тяжести, поэтому, вместо того чтобы отлететь в противоположный конец комнаты, фигурка шлепнулась на пол меньше чем в одном футе.
Девочка покачала головой, и она уже не была похожа на сестру Марка.
– До свидания, – сказала она.
Улыбнувшись, девочка исчезла, но тотчас же появилась вновь, бьющаяся в крепких руках… Дэниела?
Да, это был Дэниел, но только, подобно Кристине, он был сияющим и прозрачным, похожий на голливудские спецэффекты, и Марк тотчас же догадался, что он мертв. Девочка кричала, брызгала слюной, пыталась укусить сияющие руки, обвивающие ее. Судя по всему, она попыталась бежать в Потусторонний Мир, однако Дэниел отправился за ней туда, схватил ее и вернул обратно. И снова Марк подумал, что все это не случайно, что все было спланировано и намечено заранее.
Кем или чем – он не знал, но у него не было времени ломать над этим голову. Куклы разом набросились на него, двигаясь быстро. Дэниел и девочка продолжали бороться на кровати, а Марк повернулся лицом к ковыляющим, ползущим, прыгающим созданиям, готовясь встретить их.
Первая добравшаяся до него кукла стала карабкаться вверх по его ноге. Марк попытался схватить ее, но хватать было нечего – ни скелета, ни твердой сердцевины. Его пальцы, сомкнувшись вокруг мягкого пучка волос, встретились с ладонью. Ощутив на запястье болезненный укол, Марк увидел, что кукла выкрутила шею и кусает его. Схватив правой рукой фигурку за ноги, а левой – за голову, он разорвал, разодрал ее пополам. Отдельные части куклы рассыпались на составные элементы, как только удерживавшая их вместе энергия или сила рассеялась, исчезла.
Выдернув из кожи иголку, Марк увидел, что фигурка потеряла определенную форму, а превратилась в спутанное месиво волос, шерсти и мусора.
В это мгновение к нему подбежала вторая кукла, и Марк разорвал пополам и ее, лихорадочно работая руками. Он расправился с нею еще до того, как она успела до него добраться.
Марк поднял взгляд на кровать, но Дэниела там уже не было. Девочка прыгала на матрасе, тыча в него пальцем и возбужденно бормоча на каком-то непонятном языке. Марк не знал, то ли она одержала верх над Дэниелом, то ли тот выполнил то, что хотел, и удалился по своей воле, но у него не было времени размышлять над этим. На него набросились новые куклы, сразу шесть или семь, и он вступил с ними в схватку, хватая, дергая, разрывая, не в силах определить, скольких он уже уничтожил и сколько еще осталось.
Оказалось, что сражаться с куклами гораздо проще, чем он предполагал, и несмотря на эпизодические уколы и царапины, куклы не могли причинить ему существенного вреда.
И они были совсем не такими страшными, как его уверяли.
Бумажные тигры.
Некоторые куклы действительно были частично сделаны из бумаги, и у Марка мелькнула мысль, не являются ли все угрозы девочки такими же иллюзорными, нереальными, более психологическими, нежели физическими. Быть может, единственным ее оружием против Марка и его товарищей была способность играть на их же собственных страхах.
Нет. Она убила Кристину. И, вероятно, убила Дэниела.
Так что ему необходимо быть предельно осторожным. Ни в коем случае нельзя ее недооценивать.
Марк уничтожил все куклы. Девочка даже не пыталась вмешаться, прийти им на помощь, и это показалось ему странным. Она могла бы напасть на него, пока он был занят, пока его внимание было отвлечено. Вероятно, внезапное нападение позволило бы ей добиться ощутимого преимущества. Но девочка оставалась на кровати, прыгая и крича на каком-то странном непонятном языке.
Отодрав голову последней кукле, Марк разорвал проколотые шилом дырки, служившие той глазами, и выпрямился, окруженный кучей пыли, мусора, волос и грязи. Обернувшись, он посмотрел на девочку.
Та его боялась!
Это очень его удивило. Марк не знал, как и почему это произошло, не знал, чему приписать свое внезапно обретенное могущество, и все же у него хватило ума воспользоваться этим преимуществом, и, не дав себе времени передумать, он бросился к кровати.
Девочка попыталась бежать, но оказалась недостаточно проворной. Бросок Марка застиг ее врасплох. Схватив девочку за грудь, он толкнул ее в стену. Она оказалась физически сильнее его, он чувствовал силу ее мышц, чувствовал в ней сжатую пружину энергии, однако изумление и страх девочки дали ему кратковременное преимущество. Он пнул ее коленом в пах, ударил локтем в грудь и стиснул руками ей горло.
Марк уже давно ждал, страстно желал этого. Именно это ему сказала Кристина, именно этого, несомненно, хотели Дэниел и остальные. Однако его руки сомкнулись у девочки на шее и уже готовы были свернуть ее…
… но он не смог это сделать.
Пусть девочка олицетворяла зло, пусть за многие годы – наверное, за многие столетия – она натворила немало бед, Марк не смог заставить себя убить ее. Что ни говори, она была ребенком. Какой бы порочной она ни была, девочка еще не стала взрослой, и это определяло все. Теперь Марк понял, почему уличные банды для расправы с некоторыми своими жертвами привлекали подростков. Какое бы гнусное преступление ни совершил ребенок, его практически никогда не осудят на смерть, и наказание непременно будет смягчено ввиду юного возраста.
Однако она не ребенок. Совсем не ребенок. Об этом не может быть и речи.
И все же, когда Марк посмотрел на ее детское лицо, ощутил в своих руках ее хрупкое тело, он понял, что не сможет ее убить.
Девочка посмотрела ему в лицо – сама невинность, – и вдруг эту невинность медленно смыло. Она похотливо улыбнулась, на ее развращенном лице отразились порочность и плотская страсть, и Марк наконец прочувствовал сердцем, а не просто понял умом, что она никакой не ребенок. И никогда не была ребенком.
Он крепче стиснул ей горло, недоумевая, зачем она так поступила, зачем разоблачила себя. Неужели она хочет, чтобы он ее убил? И это придаст ей новые силы? Или же она просто играет с ним, издевается, дразнит, перед тем как его прикончить?
Марк почувствовал, как под его руками напрягаются мышцы, почувствовал, что у девочки прибавляются силы.
Рядом сверкнула яркая вспышка, ослепительное сияние, на мгновение отвлекшее внимание девочки.
И Марк свернул ей шею.
Он успел увидеть, как в это последнее мгновение, когда жизнь уже покидала ее, на лице у нее мелькнуло озарение, и он понял, что она этого никак не ожидала, даже не рассматривала такую возможность.
С последним выдохом девочка плюнула ему в лицо.
Рядом с кроватью стоял Дэниел, источник свечения.
– Быстро ты соображаешь, – одобрительно заметил он.
Марк посмотрел на призрак своего товарища. У него не было времени определить источник яркого света, он предположил, что это творение рук девочки, направленное против него, и решил действовать быстро лишь потому, что не сомневался: другой возможности у него не будет. Марк никак не ожидал, что на самом деле это призрак Дэниела умышленно отвлек внимание девочки. Опустив безжизненное тело на кровать, он повернулся к сияющему силуэту.
– Дэниел?
– Собственной персоной. – Призрак усмехнулся. – Ну… точнее, мой дух.
