Шпионский берег (ЛП) - Тесс Герритсен
Наконец Бен встречает мой взгляд в витрине, и пожимает плечами. Его лицо раскраснелось, а бритая голова блестит от пота. Дома, в штате Мэн, сегодня максимум двадцать два градуса, и никто из нас — ни Бен, ни Деклан, ни я — еще не привыкли к бангкокской жаре. Когда мы были моложе, мы могли перескакивать из одного часового пояса в другой, выпрыгивать из самолета, напиваться в баре, а на следующее утро быть готовыми к битве. Те дни прошли, и я вижу усталость на лицах Бена и Деклана. Нет ничего печальнее, чем три старых шпиона, пытающихся доказать, что они все еще могут бежать впереди паровоза.
Я качаю головой, показывая, что пора возвращаться. Жара и смена часовых поясов на этот раз победили нас, но, по крайней мере, в этой маленькой прогулке на рынок мы кое-чему научились: никто больше за мной не следит. Бен и Деклан плетутся немного позади, и я веду их обратно в отель, чтобы мы все могли вздремнуть.
Когда опускается темнота, у меня наконец-то получается стряхнуть с себя свою тропическую вялость и я выхожу на улицу, в бархатистую бангкокскую ночь. Я замечаю своих друзей на краю террасы отеля, они оба стоят у перил. Бен стоит спиной и смотрит на реку, его лысая голова слабо поблескивает в тени, в то время как Деклан смотрит в мою сторону, его поза обезоруживающе расслаблена, даже когда он наблюдает за террасой. Годы, проведенные на пенсии, не притупили их инстинктов. Они обеспечили обзор на 360 градусов, так что знают, что я иду, но никто не произносит ни слова, пока я не оказываюсь прямо рядом с ними.
Деклан поднимает свой бокал в знак приветствия. Я слышу позвякивание кубиков льда в его стакане и улавливаю цитрусовый аромат джина с тоником. — Хорошо вздремнула? — спрашивает он.
— Да. Боже, я совсем забыла об этой чертовой жаре. Вам двоим удалось поспать?
Деклан хмыкает. — Мы стареем, Мэгс. Дневной сон теперь стал неотъемлемой частью нашей жизни.
— А это значит, — говорит Бен, поворачиваясь к нам лицом, — что мы должны идти в ногу со временем.
— Хватает и того, что мы еще можем ползать. — Деклан делает глоток своего джина с тоником, и звон кубиков льда, вместе с шумом реки, разбивающейся о берег, напоминают портал для путешествий во времени. Эти звуки возвращают меня прямиком в те ночи, когда задания приводили меня в этот город, и я стояла у этой же реки, вдыхая воздух, слегка отдающий дизельными выхлопами от лодок, снующих вдоль Чао Прайя. Если бы только этот же портал мог перенести и меня обратно в мое молодое тело, к той Мэгги, которой не нужен дневной сон, у которой не болит лодыжка после долгой ходьбы. Чьи волосы все еще темные и блестящие.
Бен прислоняется спиной к перилам, и огни проплывающего мимо туристического катера отражаются на его голове разноцветным сиянием. — Что ж, похоже, наша траловая сеть оказалась пустой.
— Это всего лишь первый день, — говорит Деклан. — Возможно, мы обнаружим их завтра.
— Или это может оказаться пустой тратой вашего времени, — говорю я. — Может быть, я больше не мишень. Или они отказались от попыток выследить меня. Дальше я могу действовать сама, так что вам двоим лучше просто уехать домой. Или проведите выходные на пляже В Пхукете. Переживите заново свою растраченную молодость.
Бен фыркает. — Это не то же самое, когда единственные женщины, которые будут засматриваться на нас, — это бабушки.
— В бабушкином внимании нет ничего зазорного.
— Мы не собираемся оставлять тебя одну, — говорит Деклан. — Нет, пока мы не поймем, что происходит.
— Это не ваша битва, ребята. А моя.
— Что делает её и нашей.
— Мы больше не мушкетеры. Прошу вас. Езжайте домой.
— Господи, Мэгги! — восклицает Деклан. — Что нужно сделать, чтобы убедить тебя, что мы здесь надолго? Мы всегда прикрывали друг друга. Даже когда жили на противоположных концах земли, мы знали, что можем рассчитывать друг на друга. — Деклан смотрит мне в глаза. — С тех пор ничего не изменилось.
— Я просто не хочу, чтобы вы пострадали.
— Так расскажи нам подробней, с чем мы имеем дело, — говорит Бен.
Мы стоим в темноте, лицом к лицу, трое старых друзей, которые действительно должны доверять друг другу, но достаточно опытны, чтобы этого не делать.
— Мне и самой хотелось бы знать ответы, — говорю я.
— Ты рассказывала нам о Мальте. Насчет Хардвика. Может ты что-то упустила?
— Вы знаете все, что знаю я.
— Мы знаем, что Диана Уорд исчезла, — говорит Бен. — Мы знаем, что кто-то хочет, чтобы ты нашла ее. И есть кто-то, кто не хочет, чтобы ты ее нашла, поэтому они послали мертвого двойника, чтобы остановить тебя.
— Это примерно подытоживает положение дел.
— Что все это значит? Кто эти разные фракции? Почему они ищут Диану, или в действительности им нужно что-то другое?
— Понятия не имею. — Я поворачиваюсь к реке и вздыхаю. — Это прямо как в старые, блядь, добрые времена.
Уже далеко за полночь, я выскальзываю из отеля и кружным путем направляюсь к пирсу Сатхорн. На этот раз я одна, и я чувствую себя одновременно уязвимой и освобожденной, прогуливаясь в одиночестве. В этот поздний час на улицах шатаются лишь несколько туристов, большинство из которых навеселе. На почти пустынных улицах мне гораздо легче обнаружить "хвост", но я все равно выбираю зигзагообразный маршрут, вверх по одной улице и вниз по другой. Я останавливаюсь перед витриной магазина и изучаю отражение, чтобы оценить, кто стоит позади меня. Может, я и подзаржавела, но навыки никуда не делись, они настолько прочно въелись в мой мозг, что теперь превратились в запрограммированные рефлексы.
Никто за мной не следит.
Я украдкой спускаюсь к пирсу Сатхорн,
