Джон Гришем - Завещание
Мне придется и впредь писать Рейчел Лейн, хотя я не имею представления о том, как к ней попадает корреспонденция. Был бы чрезвычайно признателен вам, если бы вы подтвердили получение этого письма и передачу его Рейчел Лейн. Заранее благодарю”.
Под письмом стояла подпись “Нейт О'Рейли”. В самом низу был напечатан номер телефона в Сент-Майкле, штат Мэриленд, и адрес юридической фирмы в Вашингтоне.
Связь с Рейчел была очень простой. Дважды в год, первого марта и первого августа, ВОМП отправляла бандероли в почтовое отделение в Корумбе. В бандероли вкладывали медикаменты, христианскую литературу и все, что ей требовалось. С почтовым отделением было заключено соглашение, что августовскую бандероль они хранят у себя тридцать дней и, если за ней в течение этого срока никто не придет, отправляют обратно в Хьюстон. Но такого ни разу не случилось. Каждый год в августе Рейчел совершала поездку в Корумбу, во время которой звонила в представительство и в течение десяти минут практиковалась в английском. Потом забирала свою бандероль и возвращалась к ипикам. В марте, после сезона дождей, бандероль отправляли на какой-нибудь шаланде вверх по реке и оставляли на фазенде неподалеку от устья Ксеко, откуда ее рано или поздно забирал Лако. Мартовские бандероли обычно бывали меньше августовских.
За все одиннадцать лет Рейчел ни разу не получала личных писем через ВОМП.
Нива переписала номер телефона и адрес в блокнот и спрятала письмо. Она перешлет его приблизительно через месяц вместе с остальными вещами для Рейчел.
Они работали почти час, обрезая щиты сухой штукатурки размером два на четыре фута для следующей классной комнаты. Весь пол был покрыт стружкой. У Фила она застряла даже в волосах. Визг пилы постоянно стоял в ушах.
Пришло время пить кофе. Привалившись спинами к стене, они уселись на пол возле обогревателя, и Фил налил в чашки крепкого кофе из термоса.
– Вы вчера пропустили превосходную проповедь, – сказал он с усмешкой.
– На какую тему?
– О прелюбодеянии.
– Думаю, для вашей паствы это не очень актуальная тема.
– Я читаю эту проповедь раз в год, но постоянно обновляю ее.
– И когда у кого-нибудь из ваших прихожан в последний раз были проблемы в этом плане?
– Пару лет назад. Одна из наших относительно молодых прихожанок заподозрила, что у ее мужа роман с другой женщиной в Балтиморе. Он ездил туда по делам каждую неделю, и она заметила, что он возвращается оттуда другим человеком. Более энергичным, жизнерадостным. Два-три дня он пребывал в приподнятом настроении, а потом снова превращался в обычного брюзгу. Женщина была убеждена, что он влюбился.
– А что оказалось на самом деле?
– Он посещал хироманта.
Фил рассмеялся своим кудахтающим смехом, который был очень заразителен и смешил лучше любого анекдота. Отсмеявшись, они стали в унисон отпивать кофе. Через некоторое время Фил спросил:
– Нейт, в той, прежней, жизни у вас были проблемы с адюльтером?
– Никогда. Никаких проблем, это был мой образ жизни. Я кидался на каждую движущуюся мишень. Любая хоть чуть-чуть привлекательная женщина была для меня потенциальным объектом короткой интрижки. Я был при этом женат, но мне не приходило в голову, что я совершаю прелюбодеяние. Для меня это не было грехом, только игрой. Я был глупым щенком, Фил.
– Мне не следовало спрашивать.
– Ну почему же – исповедь исцеляет душу. Я стыжусь того, каким я был. Женщины, выпивка, наркотики, бары, драки, разводы, брошенные дети – я был невыносим. Мне хотелось забыть обо всем этом, но теперь я считаю важным помнить, как далеко это меня тогда завело.
– У вас впереди еще много хороших лет, Нейт.
– Надеюсь. Только не совсем понимаю, что мне делать.
– Будьте терпеливы. Бог укажет вам.
– Разумеется, при нынешних обстоятельствах я мог бы еще долго работать здесь.
Фил улыбнулся, но не заквохтал, как обычно.
– Читайте Библию, Нейт, и молитесь. Бог нуждается в таких людях, как вы.
– Да уж…
– Поверьте мне. Мне самому понадобилось десять лет, чтобы уразуметь Божью волю. Я очень долго метался, а потом остановился и прислушался. И Он постепенно привел меня к тому, что я стал священником.
– Сколько лет вам тогда было?
– Я поступил в семинарию в тридцать шесть.
– Вы, наверное, были там самым старшим?
– Нет. Там не редкость люди за сорок.
– И сколько там нужно учиться?
– Четыре года.
– Это хуже, чем на юридическом.
– Да нет, было вовсе не плохо. В сущности, я получил удовольствие.
– Не могу сказать того же о годах своей учебы.
Они поработали еще часок, потом настало время обеда.
Снег наконец растаял. Поблизости находился ресторанчик, где подавали крабов, Фил очень любил там бывать, а Нейту хотелось угостить его обедом.
– Красивая машина, – сказал Фил, пристегивая ремень.
Стружка сыпалась с его плеч на безукоризненно гладкую кожаную обивку “ягуара”. Нейту было на это наплевать.
– Это престижная адвокатская машина. Разумеется, арендованная – у меня нет наличных, чтобы заплатить за нее. Восемьсот долларов в месяц.
– Жаль.
– Я был бы рад избавиться от нее и взять маленький “блейзер” или что-то в этом роде.
По выезде из города шоссе номер 33 сузилось. Вскоре они уже мчались по берегу бухты.
Когда зазвонил телефон, Нейт лежал в постели, но не спал. Было только десять, а в Уолнат-Хилле он привык засыпать в одиннадцать. Этой привычки путешествие в южные края не нарушило. Время от времени он все еще испытывал приступы усталости – отголосок лихорадки.
Теперь было трудно поверить, что большую часть жизни он работал до девяти-десяти часов вечера, потом ужинал и пил в баре до часу ночи. Одно воспоминание об этом вызывало чувство усталости.
Поскольку звонили Нейту здесь редко, он быстро схватил трубку, уверенный, что случилась какая-то неприятность. Прозвучал женский голос:
– Мистера О'Рейли, пожалуйста.
– Это я.
– Добрый вечер, сэр. Меня зовут Нива Колльер, я получила от вас письмо для нашего друга в Бразилии.
Одеяло мгновенно отлетело прочь – Нейт вскочил с кровати.
– Вы получили мое письмо?
– Получили. Я прочла его сегодня утром и пошлю Рейчел адресованное ей письмо.
– Замечательно! А как она получает корреспонденцию?
– Я пересылаю ее в Корумбу в определенное время года.
– Благодарю вас. Я бы хотел еще написать ей.
– Это прекрасно, но прошу вас, не ставьте на конверте ее имя.
Нейт вспомнил, что в Хьюстоне сейчас девять часов. Значит, она звонит из дома. Более чем странно. Голос звучал любезно, но напряженно.
– Что-нибудь случилось? – спросил он.
– Нет, если не считать того, что до сих пор никто не знал, кто такая Рейчел Лейн. Никто, кроме меня. Теперь, после вашего визита, в мире существуют два человека, знающих, кто она и где находится.
– Она взяла с меня слово хранить ее тайну.
– Ее было трудно найти?
– Можно и так сказать. Во всяком случае, беспокоиться, что ее разыщет кто-нибудь еще, незачем.
– Но как вам это удалось?
– Это сделал ее отец. Вы знаете о Трое Филане?
– Да. Я смотрю телевизор.
– Прежде чем оставить этот мир, он проследил ее путь до Пантанала. Как он это сделал, понятия не имею.
– У него были возможности.
– Да, были. Мы знали лишь приблизительно, где она может находиться, я отправился туда, нанял проводника, мы заблудились и нашли ее. Вы хорошо ее знаете?
– Не уверена, что вообще существует человек, который хорошо знает Рейчел. Я разговариваю с ней раз в год, в августе, она звонит мне из Корумбы. Пять лет назад она брала отпуск, мы с ней как-то обедали вместе. Но все равно я не могу сказать, что хорошо ее знаю.
– От нее в последнее время не было известий?
– Нет.
И тем не менее две недели назад Рейчел была в Корумбе. Он точно знал: она приходила к нему в больницу, разговаривала с ним, притрагивалась к нему, а потом исчезла вместе с его лихорадкой. Но она не позвонила в офис. Странно.
– У нее все в порядке, – повторил Нейт. – У индейцев она чувствует себя как дома.
– Зачем вы ее искали?
– Кто-то должен был ее найти. Вы понимаете, что сделал ее отец?
– Пытаюсь.
– Необходимо было уведомить об этом Рейчел, а я оказался единственным в нашей конторе человеком, у которого в тот момент не было других дел.
– И теперь вы ее представляете?
– Вы внимательно следите за событиями, не так ли?
– У нас не просто праздный интерес. Она – одна из нас, и при этом, скажем так, она вне досягаемости.
– Ну, это преувеличение.
– Что она собирается делать с отцовским наследством?
Нейт потер глаза и сделал паузу, чтобы сбить накал беседы. Милая дама на другом конце провода преступила черту, видимо, даже не заметив этого.
– Мне бы не хотелось, чтобы мои слова прозвучали резко, мисс Колльер, но я не имею права обсуждать с вами это.
– Разумеется. Я и не собиралась выпытывать. Просто не знаю, что должна делать ВОМП в этой ситуации.
