Адам Нэвилл - Судные дни
– Заходи! Быстро!
Кайл зашел в ванную и захлопнул дверь. Та не закрылась. Черный провод тянулся наружу, к коммутатору, к которому были подключены все три лампы. Значит, Макс унес их в ванную, пока Кайл спал. Бросил его снаружи, одного, беззащитного.
Соломон вдруг подхватил Кайла под руку, как ребенка, и вытащил из-за спины Джеда.
– Мы одного поймали! – заявил он с такой неуместной радостью, что Кайл снова осознал: старик сошел с ума.
Кайл закашлялся, пытаясь очистить легкие от гнили и канализационной вони. Его тошнило. Посмотрел в ванну и отвернулся. Прикрыл ладонью нос и рот.
– Господи! – Ему снова захотелось бежать из номера и не останавливаться, пока он не доберется до аэропорта. – Нет.
Бурый смрадный дым или пар исходил от тщедушного существа в ванне. Оно хныкало, сопело и, кажется, медленно умирало.
Казалось, здесь открылся портал в сверхъестественное.
Джед поймал тварь за горло, туго затянул на иссохшей шее металлическую петлю. Проволочная удавка крепилась к шесту, который Джед сжимал в мясистых ладонях. Все силы толстых волосатых рук уходили на то, чтобы удержать пленника в дальнем конце ванны, где он сгорал заживо под светом трех ламп.
Кайл на секунду потерял сознание. Перед глазами все задрожало, как будто его ударили по голове. Бургер и виски оказались на полу.
При виде его полумертвое лицо под кранами ванной вдруг преисполнилось какой-то дикой энергии и зарычало, заставив всех троих отступить. Худые ноги заколотили воздух. Казалось, существо опять собралось с силами. На покрасневшей коже Джеда, удерживавшего его на месте, выступили капли пота. Но детектив не дрогнул, просто сказал:
– Похоже, у него нет языка.
Говорить оно не могло. В безгубом рту, в черных деснах торчали под разными углами осколки зубов. Кайл вдруг понял, что бормочет: «Убей его, избавься от него, убей!»
Ультрафиолет продолжал свою медленную работу. На потолке осталось липкое черное пятно – там, где прошло существо. Рядом с раковиной почему-то стояла массивная серебряная солонка и серебряная же фляжка.
– Оно умирает, – скрежет когтей по эмали стал слабее.
Крики сменились плачем, разрывавшим Кайлу сердце. Грудь и выступающие ребра становились прозрачными. Видимые кости покрыла мембрана, немного напоминающая ту, что окружает головастиков или личинок. Черные глаза усохли, оставив только тонкие складки кожи в темных глазницах.
Макс взял фляжку дрожащими руками и осторожно перевернул ее над искаженным лицом существа. Тонкая струйка темной жидкости вылилась твари на голову. На белой эмали она выглядела густой и ярко-алой. Кровь.
Джед сильнее надавил на шест. Пот стекал по его подбородку мутными каплями. Кайл переводил взгляд с Макса на Джеда и обратно, ничего не понимая. Но потом его быстро отвлекла покрытая пятнами голова в ванне. Существо с силой колотилось о стенки, изворачивалось внутри проволочной петли и ловило губами алые капли. Казалось, оно пыталось облизать фарфор без языка. Бурые кости зашевелились с новой силой. Макс торопливо заговорил с тварью по-французски, но ту не занимало ничего, кроме крови и собственного страдания.
– Черт с ним, Макс, – сказал Джед, – кончай его.
Старик вздохнул разочарованно, но кивнул. Поставил фляжку на место и взял солонку.
– Быстро, Макс, – велел Джед, – щепотки хватит, – он осекся и крякнул, с усилием навалившись на шест, чтобы удержать оживившееся существо в ванне.
Макс открыл солонку и высыпал ее содержимое на грязное лицо. Кайлу показалось, что он услышал какой-то треск, словно от кристаллов льда, попавших в воду. А потом Макс осторожно пронес лампу над ванной и медленно опустил ее вниз.
Из-за зловонного облака темного пара все разом воскликнули от отвращения. На глаза навернулись слезы от кислотного ожога. Крики резали уши, но потом они перешли в обессиленное бульканье, затем вздохи, и наконец настала благословенная тишина.
Существо на глазах теряло угловатость и четкость, оно как будто впитывалось в пятна, оставшиеся от него на фарфоровых стенках. Кайл отвернулся. Прислонился к двери. Когда он снова взглянул на тварь, от нее осталась лишь горсть угольно-черных костей и узкий череп. Ванна была такой грязной, словно в ней разводили огонь. Он вышел в комнату, кашляя.
За спиной он услышал голос Джеда:
– Ты не сильно-то помог, Спилберг. Их не так просто поймать. Мог бы хоть снять все это.
– Вы вытащили все лампочки? – Кайл в ужасе огляделся, пока Джед невозмутимо ввинчивал их на место. Люстра наверху уставилась на пол пустыми патронами. – Чтобы их привлечь?
Не веря сам себе, он помотал головой. Максу, казалось, стало скучно, и он сидел у стола, изучая карту.
– Для разведки. Перед операцией необходимо, – объяснил очень довольный Джед. – Ты когда-нибудь слышал, что нападение – это лучшая защита?
Кайл был слишком зол, чтобы спорить. Он посмотрел на Джеда, на Макса, снова на Джеда. Взяв себя в руки, снова заговорил, но голос периодически срывался на заполошный визг, что было совершенно отвратительно:
– Почему вы меня не посвятили в свой дебильный план?! Я был приманкой?! Я спал в этой чертовой темноте!
– Ты бы не согласился, а у нас нет времени на длительные дебаты каждый раз, когда нужно что-то сделать, – Макс даже не посмотрел на него.
– Аминь, – сказал Джед.
– Зачем я здесь, Макс? Зачем?
– Я вот тоже пытаюсь это понять, – развеселился Джед.
Кайлу очень захотелось врезать по жирному красному лицу:
– Вы с Коломбо что-то не очень обо мне беспокоитесь. Или у вас есть еще какой-то план, а я не в курсе? План, из-за которого завтра я сыграю в ящик?
Макс вздохнул и потер глаза. Несмотря на все свои анекдоты и панибратство с Джедом, он был совершенно разбит. Под безжалостным светом стало заметно, как обвисла желтоватая кожа вокруг его рта и на шее. Тонкие руки висели плетьми в рукавах сшитой на заказ рубашки, а в дрожащих пальцах он постоянно вертел упаковку болеутоляющих.
По дороге в Калифорнию Кайл убеждал себя, что Макс лучше знает, что Макс должен знать, как поступить в такой невозможной ситуации. Но тут его снова накрыл страх. Он причастен к тому, что весь мир сочтет за убийство. Он не хотел думать об этом до утра, но засада в ванной несколько ускорила события. Они планировали казнить больного актера. Макс сошел с ума, теперь это было совершенно ясно. Старый безумный тиран. Если бы кто-то убил Макса в 1967 году, никакого Храма Судных дней не появилось бы. «Как тебе такая мысль, Геродот?»
Почему он сюда вернулся? В Америку, с камерой, в комнату, полную оружия, к двум людям, которых почти не знал, но с которыми планировал ворваться в частное владение и убить больного человека, чьим телом якобы завладела мертвая основательница секты. Абсурдно. Короткий сон и попытка допроса Кровавого друга вернули ему разум. О чем он, вообще, думал?
Кайл вспомнил существо, громившее его темную квартиру, пока он висел на подоконнике. «Фильм. Фильм. Подумай о фильме». Он здесь ради него? Он уже не мог понять. Вспомнил, как раскопал камеру в руинах квартиры, быстро записал свой постскриптум и загрузил в интернет. Монитор треснул, но компьютер все еще работал. Черновая склейка ушла на FTP. Маус уже десять часов занимается монтажом. Но Максу не стоило говорить о финальной сцене. Идея о ней впечаталась в воспаленный мозг Кайла. Он хотел спасти себя.
И спасти ребенка. Отомстить за Дэна. Дэн. «Не нужно думать о Дэне». Но Кайл не мог отрицать, даже сейчас, что его привела сюда мысль о том, что он может упустить величайший финал в истории документалистики и кинематографа в целом.
Вот только после допроса в ванной эта мысль уже мало успокаивала. Закрутилось знакомое колесо сомнения, обвинений, чувства собственной вины и ужаса. В Лондоне он думал, что погибнет, просто оставшись дома. А откуда ему знать, куда они придут в следующий раз? Кровавые друзья будут появляться снова и снова, они найдут его везде, где бы он ни прятался, а потом он слишком устанет, чтобы бежать. Как Марта Лейк и Бриджит Кловер. Не это ли он говорил себе в такси до Хитроу и в кресле первого класса, пока не заснул? И вот он здесь. И сама идея разорвать связь человека с непознаваемым превращает его кости в желе.
– Боже мой, – Кайл рухнул на кровать, закрыл лицо руками. – Я больше не могу. С меня хватит.
Макс смерил его взглядом:
– И ты бросишь нас разбираться со всем в одиночку? Ну же, Кайл. Никого не осталось. Только ты, я и Джед. Вместе мы сильнее. Разве нет?
– Собери задницу в кулак, Спилберг. Будешь нас тормозить, я из-за тебя пальцем не пошевельну. Хочу, чтобы ты об этом помнил.
Комната постепенно перестала вращаться перед глазами.
– Макс, ты это слышишь? Да что за клоуна…
Он не успел сказать следующее слово и не успел заблокировать удар Джеда. Полетел на кровать спиной вперед, вывихнув большой палец и завыв от боли. Огромная потная лапа с мозолями на ладони вмяла его голову в матрас. Колено врезалось в солнечное сплетение, ребра затрещали.
