Джейк Арнотт - Подснежник
– Подойди сюда, – негромко приказал он Томми.
Вместо ответа Томми достал из-под скомканного белья пистолет и направил на Гарри. Гарри презрительно фыркнул.
– Этим ты меня не испугаешь, маленький ублюдок. Ну, давай, стреляй!..
И он медленно двинулся вперед. Пистолет в руках Томми запрыгал, и ему потребовались обе руки, чтобы по-прежнему удерживать оружие на цели.
– Не подходи! – предупредил он. – Я выстрелю!
– Не посмеешь. У тебя для этого кишка тонка, – сказал Гарри, протягивая руку. – Ну-ка, дай сюда «пушку»…
Грохнул выстрел. Пуля попала Гарри в плечо, развернула, отбросила назад. Томми тоже качнулся, ударившись об изголовье кровати. Гарри скорчился на полу и, зажав рукой рану, громко стонал от ярости и боли. Томми встал на кровати на колени и снова направил на него пистолет. Гарри посмотрел на измазанную в крови ладонь, потом поднял голову и смерил Томми свирепым взглядом.
– Ах ты гаденыш! – прошипел он. – Ну, давай, убей меня!
Томми скрипнул зубами и отвернулся, чтобы не видеть ни Гарри, ни пистолета. Его палец напрягся на спусковом крючке.
– Нет! – крикнула я и прыгнула на Томми, стараясь схватить оружие.
Пистолет выстрелил прямо Томми в лицо.
Звука выстрела я не помню. Должно быть, я на мгновение отключилась. Но когда я снова открыла глаза, то увидела, что лежу на кровати, прижимая собой обнаженное тело Томми. Кровь была повсюду – на стенах, на изголовье кровати, на простынях. Половина лица Томми превратилась в кровавую кашу, рука все еще сжимала пистолет. Вся моя грудь и плечи тоже были в кровавых брызгах.
– Томми! Томми!.. – захныкала я, тщетно пытаясь растормошить неподвижное тело.
Что было дальше, я помню плохо. Гарри пришлось силой усадить меня в кресло. Там я сидела, дрожа от пережитого шока. Тем временем Гарри снял с себя пиджак и накрыл Томми. По его белой рубашке расплывалось большое кровавое пятно. Он снял и ее и принялся осматривать рану.
– Ты… Ты… – пробормотала я заплетающимся языком.
– Со мной все в порядке. Пуля прошла навылет. Кость не задета.
Он зубами оторвал от рубашки рукав и перевязал раненое плечо. Потом Гарри вышел в гостиную и вернулся с бутылкой бренди и бокалом. Бокал он протянул мне, но у меня так тряслись руки, что часть бренди расплескалась. Сам Гарри сделал хороший глоток прямо из горлышка, потом закрыл глаза и несколько раз глубоко вздохнул.
– Черт! – проговорил он негромко.
Я осушила бокал одним глотком, и Гарри снова его наполнил. Вторую порцию бренди я тоже проглотила залпом.
– Вот и молодец, – сказал он. – А теперь пойди прими душ.
Я послушно побрела в ванную. Там я встала под душ и долго стояла, крупно дрожа и хватая ртом воздух, утратив всякое представление о времени. Когда я наконец вернулась в гостиную, Гарри разговаривал по телефону. Он казался почти спокойным. Моя одежда, аккуратно сложенная, лежала на диване.
– Да, – сказал Гарри в трубку. – Принеси один из них сюда, ко мне на квартиру. И оставь в прихожей. Да, прямо сейчас.
Он повесил трубку на рычаг и посмотрел на меня.
– Ты бы лучше оделась.
– Что нам теперь делать?
– Я обо всем позаботился. Одевайся.
Пока я одевалась и приводила себя в порядок, Гарри принес аптечку. Смотав с плеча пропитавшийся кровью рукав, он занялся своей раной, похожей на небольшую темно-красную дырочку в мякоти. Шипя от боли, он обработал рану смоченным в йоде марлевым тампоном, потом приложил к ней салфетку и стал бинтовать. На бинте тотчас проступила кровь, и Гарри туже затянул бинт. Когда он закончил, мы выпили еще бренди и долго сидели молча.
– Он собирался меня убить, – проговорил наконец Гарри.
– Гарри, насчет…
– Я не хочу об этом говорить, – перебил он. – Ничего не было. Понятно?
В дверь постучали, и Гарри вышел в прихожую. Послышались приглушенные голоса – он отдавал какие-то распоряжения. В прихожую внесли что-то тяжелое и поставили на пол. Потом второй человек ушел, а Гарри вернулся в гостиную.
– Вот что, – сказал он, – тебе придется мне помочь.
– Что мы должны сделать?
Гарри вздохнул:
– Избавиться от тела.
– Но…
– Ни слова больше. У нас нет другого выхода, Руби. Идем.
Гарри крепко взял меня за руку и вывел в коридор.
– Ты должна мне помочь, – сказал он. – Никто больше не должен знать о том, что произошло. Я не доверяю ни одной живой душе.
У входной двери стоял большой пароходный кофр. Гарри открыл его, и я увидела, что внутри лежат пачки упакованных в целлофан журналов. Скандинавское «жесткое» порно. Он ввез его контрабандой как часть личного багажа Джуди Гарленд. Ловко действуя здоровой рукой, Гарри начал доставать журналы и передавать мне.
– Неси в гостиную, – распорядился он.
Нам потребовалось что-то около четверти часа, чтобы освободить кофр и сложить стопки журналов за диваном.
– Отлично. Ну, последнее усилие, – сказал Гарри и подтолкнул меня к спальне.
Я застыла.
– Я не могу войти туда, Гарри.
– Мне его не поднять – у меня осталась только одна рука!
– Все равно я не могу.
– Возьми себя в руки. У нас нет другого выхода.
Мы вошли в спальню. Гарри успел завернуть Томми в простыню и счистить часть крови со стен. Мы развернули тело поперек матраса, потом я взяла Томми под мышки, а Гарри просунул здоровую руку ему под колени. Вдвоем мы выволокли Томми в прихожую и опустили в кофр.
Потом Гарри закрыл крышку и запер на замок.
– Ну вот, теперь кто-нибудь приедет и увезет этот чемодан. О том, что там внутри, знаем только мы с тобой, и пусть это так и останется, о'кей? Ничего не случилось. Родных у Томми не было, так что разыскивать его никто не станет. Ну а если кто-нибудь спросит, где он, говори, что не знаешь.
– Гарри…
– И давай не будем говорить об этом. Даже друг с другом, хорошо? А теперь мне нужно закончить уборку. Ты можешь ехать домой.
Домой… Как раз сегодня вечером я должна была ужинать с Джеральдом Уилменом. У нас было что-то вроде романтического свидания. Я должна ехать, – твердила я себе. Пусть никто даже не заподозрит, что что-то произошло. Я должна притвориться, будто все отлично, будто все как всегда.
У себя в квартире я отправилась в спальню и села перед туалетным столиком. Из зеркала на меня смотрело бледное, бескровное лицо. Убрав волосы назад, я толстым слоем наложила на лицо успокаивающую маску, служащую основой всякого грима. Потом я приклеила искусственные ресницы, подвела глаза, наложила голубые тени для век, чуть подкрасила брови. Я старалась ни о чем не думать, полностью сосредоточившись на этой работе. Тушь для ресниц засохла, я плюнула на нее, и меня едва не стошнило. С трудом сглотнув, я принялась водить щеточкой, размешивая пигмент со слюной, потом густо накрасила ресницы. Немного румян. Немного пудры. Темно-красная помада «Шанель».
Мои волосы перепутались и торчали во все стороны. Корни нуждались в подкраске. С помощью щетки и большого количества лака я кое-как привела их в некое подобие порядка.
Покончив с этим, я достала свое любимое платье. Вечерний туалет от Белвилля Сассуна из расшитого стеклярусом розового органди. Оно все еще было мне впору. В нем я выглядела на все сто. Несколько капель «Шалимэ», и я была готова.
Я вышла за дверь и поехала на встречу.
Следующие несколько дней прошли как в тумане. Забытье, которое приносил алкоголь, сменялось периодами тревоги и страха. Меня преследовали кошмары. До сих пор мне иногда снятся страшные сны. Чтобы хоть изредка высыпаться, я обратилась к врачу, и он дал мне какие-то желтые таблетки.
Я ждала. Каждую минуту – ждала. Я старалась держаться как можно дальше от Сохо. Я перестала ходить в «Звездную пыль». Я избегала встреч с Гарри и Муни. Ничего не происходило. Я не знала, как развиваются события и развиваются ли вообще. Я не хотела знать, и незнание буквально сводило меня с ума.
Ужасные картины тревожили меня. Словно наяву, я снова и снова видела перед собой залитое кровью тело Томми и кровавое месиво, оставшееся от его лица. Я воображала себе страшные вещи, которые мог сделать Гарри, чтобы заставить меня молчать.
В конце концов я не выдержала и поехала к нему домой. Он сам открыл мне дверь. Глаза у него были красные и мутные.
– Руби? – прохрипел он с таким видом, словно не сразу меня узнал.
Гарри пригласил меня в гостиную. Проигрыватель играл «Будь счастлив».
– Ты уже слышала про Джуди?
Я ничего не слышала, но мгновенно поняла, что он имеет в виду. Наверное, самым удивительным в смерти Джуди Гарленд было то, что это событие никого не удивило. Скорее уж удивляться следовало тому, как ей удалось продержаться так долго.
– Она умерла от передозировки. Мики нашел ее сидящей на унитазе.
