Михаил Март - Сломанные побеги

— Ты кто? — спросил главарь. — Как на меня вышел?

— Майор Челомей из Екатеринбурга. Уцелел чудом. Всех повязали с помощью одной сучки. Твои координаты мне дал генерал Поленов. Слышал о Фаине Шмель?

— Эта тварь еще жива?

— И останется живой, если мы ее упустим.

— Ты знаешь, где ее искать?

— Выследил. Но у нее есть охрана. Мне одному не справиться.

— Не разводи бодягу.

— Утром вышел поезд из Челябинска. Баба едет в Новосибирск. Только не в качестве пассажирки. Устроилась проводницей под именем Лилии Казанцевой. Пятый вагон. Ее можно перехватить в Кургане, если сразу, не мешкая, выехать на машинах на переезд.

— Дело говоришь. — он глянул на своего помощника и приказал: — Бери надежных ребят и дуй в Курган. Размажь эту тварь по рельсам. Она уже всех достала. Каждому по куску зеленых.

— Сбацаем в лучшем виде, Федя. Ты меня знаешь, у меня осечек не бывает.

Оксана родила мертвого мальчика в купе проводников. Роды прошло тяжело. Оксана плакала, не выпуская безжизненное тельце из рук. Она хотела его согреть и оживить. Долгие месяцы, проведенные в подвале, побои мужа, вечный страх. Ее оставили в купе проводников в невменяемом состоянии. Со слезами на глазах она пела колыбельную, постоянно вздрагивая.

Жила была хорошенькая девочка в Одесской области. Захотелось ей счастья и она отправилась его искать. Только время выбрала не то. Судьба ей счастья не дала, сломала девчушку, как тонкий колосок.

Пассажиров в вагоне ехало мало. В одном из купе путешествовала очень хорошенькая девушка Алена Новоселова.

В Кургане в поезд сели шесть мужчин без багажа. Проводник девятого вагона получил хорошие барыши с ребят. Ехать им недалеко и купе они не просили. Решили отсидеться в вагоне-ресторане. Там контролеры билетов не проверяют, их сдают проводникам.

О том, что произошло в пятом вагоне через час, знала только скромная путешественница из четвертого купе. Она не стала выходить на шум, тем более, что события происходили ночью.

Кровожадные бандюки выбросили ребенка в окно, а через несколько минут выволокли проводницу в тамбур, открыли двери и долго ее мучили в ожидании встречного поезда. Оксану вышвырнули, когда рельсы осветились прожекторами встречного товарняка.

Покончив со своим делом, бандиты вернулись в ресторан допивать водку.

В шесть утра на полустанке они сошли. Они не обратили внимания на сошедшую девушку. Их поджидала машина на привокзальной площади. Удивительно, путешественницу тоже ждала машина. Других на привокзальной площади не было.

Чуть позже, возле дачи в пригороде Челябинска остановилась машина Федора Чигарева, известного также по кличке Керя.

Он нашел своих людей мертвыми с располосованными лезвием лицами. Беременная жена исчезла.

— Сбежала стерва! Найти! Разыскать! Из-под земли достать!

Шестерки взирали на атамана с холодным спокойствием. Очередная истерика скоро пройдет и он скажет, что нужно делать.

Но истерика не прошла. Когда вернулись его архаровцы из Кургана и доложили о выполненном задании в надежде получить по куску зеленых, их шеф свалился на пол и забился в судорогах. С ним случился эпилептический припадок. Изо рта шла пена.

Ребята очень старались, не упуская подробностей. Черт их дернул рассказать, как они выбрасывали новорожденного из окна. Это был мальчик.

Алена и Лиля встретились в Екатеринбурге. Стасика отправили в Москву для поиска квартиры.

Здесь уже не осталось продажных ментов. Король изумрудного счастья лежал в могиле. Компания подверглась проверкам всевозможных ведомств. Ни одного камня так и не нашли, а на счету компании осталось девяносто семь рублей сорок копеек.

Затих город. Газеты стали скучными и неинтересными.

В Кургане тоже ничего не происходило. Курбатов сидел под следствием, и люди лишь гадали, сколько лет ему дадут. Но не меньше двадцати. Горожане еще не знали результатов дактилоскопии. Следствием было установлено, что Курбатов вовсе не Курбатов, а Богданов Петр Данилович по кличке Кардан, находящийся в розыске более четверти века. Он еще по старым своим делам не досидел двенадцать лет. Срок давности на его преступления не распространялся.

Девушки грустили. Алена рассказала о своих планах. Она собиралась уехать в Москву, попытаться сменить образ жизни, повидать своего старшего брата, годящегося по возрасту в дедушки, и устроиться на работу в модный женский журнал.

Лиля сочла ее планы предательством. Она не желала менять свой образ жизни. Сменить риск, динамику, азарт, власть над людьми, влияние на обывательскую скуку и ради чего? Ради каждодневного однообразия, слюнявых кавалеров с букетиками? Она вспомнила Пушкина «Капитанскую дочку», Пугачева и старую сказку, рассказанную ему калмычкой. «… Лучше один раз напитаться живой крови, чем триста лет питаться падалью, сказал орел ворону».

Две победительницы так и не нашли общего языка.

В Москву летела одна из них, что стало с другой, история умалчивает. Кто? Трудно сказать. На девушке был надет парик и дымчатые очки. Безусловно, она была красавицей. Но они обе неотразимы. В ее сумочке, лежало два паспорта. Один на имя Елены Новоселовой, другой на имя Лилии Казанцевой.

В Московском аэропорту ее встречал Стас. В его положении не задают вопросов. Прилетела одна, значит так надо.

Он мог о чем-то догадаться, когда девушка ему сказала:

— Вторая квартира нам не понадобится.

В авторучке кончились чернила. Павел Михайлович Слепцов убрал ее в карман, взял карандаш и написал на чистом листе бумаги:

«Часть вторая».

«Москва».

Сложив написанные страницы в стопку, он сунул их в папку. Вторую часть он напишет в столице, где происходили главные события.

Он встал из-за стола и подошел к окну. Солнце уже взошло. Екатеринбург пробуждался ото сна. Он долго разглядывал крыши домов, голубей, кошек, пожухлую листву. Все, как

везде.

Чемодан стоял собранным у дверей. Он надел пиджак, взял свои вещи и спустился вниз.

— Такси вас уже ждет, Павел Михалыч, — доложила приятная женщина, сидящая за стойкой администрации.

— Спасибо, Верочка.

— Приезжайте к нам еще. Будем вам рады.

— Я и без того у вас задержался. Пора домой.

— Не только у нас. Вы ведь весь Урал объездили, а в гостинице только вещи хранили. Понравилось?

— Здесь надо пожить, а я командировочный. Сплошная работа, дела.

— Счастливого пути.

Слепцов положил на стойку ключи от номера и направился к выходу.

— В аэропорт, — коротко бросил он шоферу, садясь в машину.

ГЛАВА V

Рейс Екатеринбург-Москва приземлился в аэропорту Домодедово без опозданий. В столице шел дождь. Город встретил путешественника мрачной погодой. Здесь его никто не ждал. Да и сам он не прыгал от радости. Усталость и опустошение, других чувств Слепцов не испытывал.

Машина привезла его домой. Здесь он не был больше трех месяцев. Стараясь не попадаться никому на глаза, он поднялся на свой этаж и вошел в квартиру. Тишина и запустение. На мебели собралась пыль. В доме надо жить, иначе он умирает подобно человеку. Квартира казалась вымершей. Он разделся, принял душ и распахнул окна. Надо выветрить затхлость и впустить в дом свежий воздух.

Сидя в кресле, он долго разглядывал гостиную, будто попал в музей. Каждый предмет имел свое прошлое. С любой вещью он мог поговорить и поделиться воспоминаниями. Все в прошлом.

Павел нашел нужную визитную карточку, снял трубку и набрал номер.

Договорившись о встрече, он побрился, надел свой любимый костюм и отправился на свидание.

Настя ждала его в тихом уютном кафе. Когда он подсел к ней за столик, глаза девушки округлились.

— Бог мой! Вы живы?! А я то думаю, что за таинственный клиент назначает мне свидание. Подождите немного, дайте мне придти в себя.

Настя заказала себе водки и выпила пару рюмок.

— Почему вы позвонили мне? Я хотела спросить: вы уже разговаривали с Аллой?

— Нет. Так можно человека до инфаркта довести. Ее нужно подготовить. У вас это получится лучше, чем у других.

— Вы в курсе событий?

— Меня все это время не было в Москве. Я уезжал на Урал.

— Вот оно что. Довели следствие Метелкина до конца?

— Можно сказать и так. Остальное додумал сам. Впрочем, загадок уже не осталось.

— Читали книгу о себе?

— Конечно.

— И как впечатление?

— Мне трудно судить. Автор не может быть объективным.

— Так это вы ее написали?

— А вы поверили в то, что ее написала моя жена?

— Все поверили. Человек не может написать о себе такое.

— Это всего лишь беллетристика. Ничего личного, кроме способностей стряпать мистификации.

— Значит, Новоселова вас не убивала?

— Конечно, нет. Я просто прыгнул с борта теплохода в воду. К тому же был совершенно трезвым. Следом за судном на некотором расстоянии шел катер. Он меня и подобрал. Я очень хорошо плаваю. Этой детали никто не учел. Впрочем, наша задумка сработала.