Парни из Билокси - Джон Гришэм
Большой новостью в то утро был перевод Стофера в «Фокси», поскольку бармен клуба сбежал с официанткой. Джесси уже несколько месяцев ждал такой возможности и теперь не мог скрыть восторга. Барная стойка должна была стать для Стофера идеальным наблюдательным пунктом.
Джесси хотел знать имена всех проституток, их отдельных клиентов и просил своего осведомителя, если получится, раздобыть несколько членских билетов.
При негласной поддержке губернатора уже можно было подключать полицию штата. С марта по июль четверо полицейских под прикрытием посещали «Фокси» и покупали девушкам выпивку. Они были переодеты в байкеров, изображали хиппи, водителей грузовиков, коммивояжеров и даже приезжих юристов и заходили по вечерам, когда дежурил администратор, не отличавшийся строгим соблюдением правил. Хотя у агентов под прикрытием имелись поддельные членские билеты, они ими не воспользовались. Всего они совершили одиннадцать посещений и во время каждого носили прослушку. Они смеялись с девушками, обсуждая цены и тому подобное, а затем в последний момент давали задний ход под разными предлогами. Стофер внимательно наблюдал за посетителями, но выявить копов ему ни разу не удалось. Если кто-то что-то и подозревал, то он этого не выявил.
* * *
Пятнадцатого июля на тайном заседании большого жюри, которое собралось в первый и единственный раз в закрытом банкетном зале отеля «Рамада», четыре агента дали показания и прокрутили аудиозаписи своих, на первый взгляд, шутливых разговоров с девушками в «Фокси».
За ними последовали три проститутки, которых допрашивал Джесси Руди. Заранее он объяснил присяжным, что все они прежде работали в «Фокси», но уволились двумя месяцами ранее из-за разногласий по поводу зарплаты. Им предъявили обвинения в проституции, и по совету адвоката они давали показания в обмен на освобождение от ответственности.
Никто из присяжных никогда не слышал, чтобы проститутки так откровенно рассказывали о своей работе, и потому ловили каждое слово. Первой было двадцать три года — на вид около пятнадцати, — и она начала работать в «Фокси» четыре года назад официанткой. Поскольку она была отлично сложена, ей предложили стать стриптизершей, и она согласилась. Большие деньги делались в комнатах наверху, и вскоре она стала снимать клиентов и зарабатывать пятьсот долларов в неделю. Все наличными. Ей не нравилась работа, и она пыталась бросить, но деньги были слишком большими.
Вторая проработала в «Фокси» пять лет. Третья — ветеран сорока одного года — призналась, что трудилась в большинстве клубов города и не стыдится этого. Проституция была древнейшей профессией в мире. Любое взаимовыгодное соглашение между двумя взрослыми людьми по обоюдному согласию не должно быть незаконным.
Эти временами непристойные показания присяжные слушали с неослабевающим интересом. Кое-кто из женщин в большом жюри их осуждал, но мужчины внимали рассказам, затаив дыхание.
Последним свидетелем выступил Хейли Стофер, давший показания под псевдонимом. В течение трех часов он описывал свою трудовую деятельность сначала в «Красном бархате», а затем в «Фокси», где стоял за стойкой бара пятьдесят часов в неделю и наблюдал за происходящим. Работа девушек и цель их «свиданий» не вызвали бы сомнений даже у слепого. Он представил список из тринадцати продолжавших трудиться на этой ниве женщин. Чтобы воспользоваться их услугами, клиент должен предъявить членский билет, наличие которого означало, что ему можно доверять. Во втором списке Стофера перечислялись имена восьмидесяти шести таких клиентов.
Джесси сдержал улыбку, представив, какой разразится скандал, если этот список вдруг будет обнародован.
Стофер рассказал присяжным, что развлечение с проститутками интересовало не всех мужчин. Кое-кто из них был завсегдатаем со стажем и, получив такой билет, мог делать ставки в своих любимых букмекерских конторах и время от времени участвовать в турнирах по покеру.
После утомительного дня, который присяжные провели, изучая детали теневой стороны жизни Билокси, Джесси отпустил их домой. Они вернулись в девять утра следующего дня и более двух часов рассматривали улики против подозреваемых. Ближе к полудню Джесси, наконец, призвал к голосованию.
Большое жюри единогласно предъявило Лэнсу Малко обвинение в управлении «местом», используемым для проституции, и по тринадцати пунктам в побуждении и поощрении женщин к занятию проституцией. Большое жюри также предъявило обвинения главному менеджеру «Фокси» и двум управляющим по этажу по тем же пунктам, за каждый из которых предусматривался максимальный штраф в размере пяти тысяч долларов и лишение свободы на срок до десяти лет. Тринадцати женщинам были предъявлены обвинения в многократном занятии проституцией.
Облава началась в полдень следующего дня, когда в Билокси появились машины дорожной полиции штата. Лэнса Малко арестовали в его офисе в «Красном бархате». Двух из трех менеджеров «Фокси» взяли под стражу. Третьего найдут позже. Большинство девушек задержали в их домах и квартирах.
Когда Лэнс оказался в тюрьме, Кит отвез копию обвинительного заключения в редакцию «Галф-Коуст реджистер». Территория «Фокси» была обнесена металлическими заграждениями с желтой лентой. Вскоре на место прибыли репортеры с включенными камерами, но поговорить было не с кем.
Фэтсу Боуману внезапно понадобилось навестить дядю во Флориде, и он исчез. Большинство помощников шерифа разбежались. Телефоны в офисе шерифа разрывались от звонков, но на них никто не отвечал.
Три дня спустя судья Олифант назначил слушание по делу об освобождении подсудимых под залог и приготовился к цирковому представлению. Он не ошибся. Зал суда был переполнен, и в коридоре толпились люди.
Войдя в зал через боковую дверь, Джесси сразу устремил взгляд на Лэнса Малко, сидевшего в первом ряду в окружении адвокатов. Они оба смотрели друг на друга не мигая. Два ряда позади Лэнса занимали его девушки, у большинства из которых адвокатов не было. По проходу расхаживали полицейские штата в форме и просили присутствующих соблюдать тишину. Судебный пристав призвал всех к порядку, после чего появился судья Олифант, занял свое место и позволил всем сесть.
Олифант, начав с Лэнса, попросил его выйти вперед. С Джошуа Бэрчем с одной стороны и его помощником с другой Лэнс подошел к столу защиты.
Взяв слово первым, Джесси привел доводы в пользу высокого залога, поскольку ответчик являлся состоятельным человеком, имел солидную собственность, на него работало множество людей и он мог скрыться. Прокурор предложил сумму залога в сто тысяч долларов, что, конечно же, Джошуа Бэрч счел возмутительным. У его клиента не было судимостей, он никогда не скрывался от правоохранительных органов, а «это надуманное обвинение» никак не было связано с каким-либо насильственным преступлением. Лэнс Малко являлся мирным,
