Андрей Бондаренко - Купчино (Трилогия)
— Так, видишь ли, полагается, — смущённо вздохнул Сомов. — «Собровцы», они, ведь, тренировались? Конечно. Причём, долго, старательно и упорно. Надо им продемонстрировать — перед начальством — своё высокое и серьёзное мастерство? Безусловно…. Автобусы, доехав сюда, сожгли целую кучу государственного бензина? Сожгли, ёжики колючие. Свободные места в них имеются? Есть такое дело. Значит, можно и арестованных сограждан прихватить с собой. Мол, ездили не просто так, а по важному делу…. Мужик с гармошкой? А, вдруг, там спрятана взрывчатка? Вполне логичная — в свете недавнего гранатного взрыва — версия. Лучше слегка перебдеть, чем попасть под новый теракт. Азбука. Только музыкальный инструмент жалко. Разберут его теперь дотошные эксперты на составные части…
— По поводу взрыва, — оживился Василий. — Гранатный белёсый дым, наконец-таки, окончательно рассеялся. Тощий бастард, осторожно шагая, несёт на руках рыжеволосую тётеньку…. Вот же, незадача! Три машины «Скорой помощи» — чуть правее «Ленты» — заставлены частным автотранспортом. Недоработка, господин полицейский майор, как говорится, налицо.
— Недоработка, — признал Пашка. — Причём, вопиющая и глупая. В следующий раз, гадом буду, обязательно учтём…. Так, Назаров бережно пристроил деваху на скамеечку. Вяло хлопает ладошкой по щекам. Крови не видно. Знать, ничего страшного…. А это ещё кто?
— Мой дядя, Григорий Антонов, дворовая кличка — «Брюс». По-благородному, позабыв про митинг, кинулся на помощь…
— Я не про Гриню, ясен пень. Что это за женщина, похожая на молодую Наталью Белохвостикову из знаменитого кинофильма — «Тегеран-43», рядом с ним? Решительно, не смущаясь, оттеснила подполковника в сторону. Достала из кармана старомодного пуховика какой-то крохотный керамический пузырёк и, отвинтив пробку, поднесла его к носу рыженькой гражданки…. Кто такая?
— Это Сова, — уважительно хмыкнул пацан. — Прозвище такое. Тюремное.
— Тюремное?
— Ага. Она без малого пять лет просидела в женской колонии под Металлостроем. Мол, трудилась майором юстиции, а потом — сдуру — принялась активно «копать» под какого-то прокурора-взяточника. Типа — правду искала. Только прокурор, как водится, оказался тварью матёрой, почуял неладное и вовремя сыграл на опережение. Подбросили неосторожной Ольге меченые деньги, состряпали дело, осудили за взятку и отправили зону топтать — каблуками кирзовых сапог. Так наша Оленька и стала — «Совой». Практически, как в известном романе — «Ночной дозор» господина Лукьяненко. Только по правде. Безо всяких там вампиров, оборотней и волшебников…. Потом за Сову вступился Дозор. Важные генералы дали отмашку, и Ольгу условно-досрочно освободили. Теперь она при Брюсе состоит в качестве верной помощницы. А также обожаемой и пылкой любовницы.
— Даже так?
— Депутатским помощником буду. Дело уверенно движется к заключению законного брака. Скоро увезёт Сова нашего Гриню в далёкую Нижегородскую область. У её родителей там ферма — коровы, бараны, козы, гуси, утки, несколько гектар пахотной земли. Дядя Григорий по поздней осени уже ездил туда. Типа — знакомился с будущими родственниками и присматривался к фермерской жизни.
— Гришка уезжает? — задумался Сомов. — А кого же поставят на его место? Я имею в виду, на ответственную должность главного купчинского «дозорного»? Ничего, часом, не слышал?
— Так, только краешком, — загадочно улыбнулся Васька.
— Не тяни кота за пушистый хвост, интриган хренов…. Так — кого?
— Есть у «дозорных» на примете одна достойная барышня. Спортсменка, корреспондентка, интеллектуалка, красавица и умница. Александра Сомова. В девичестве — Фролова…
«Сашенция связалась с Дозором?», — мысленно запаниковал Пашка. — Только этого мне и не хватало! В том смысле, что не хватало для полного и окончательного супружеского счастья…. Что теперь делать? Запретить? Мол: — «Не сметь даже близко подходить к этим суровым ребяткам!». Ну-ну. Такой, пожалуй, запретишь. Как же…».
— А вон и гражданка Сомова — собственной персоной, — продолжал вовсю юродствовать вредный мальчишка. — Долго жить будет. Стройненькая такая. Волосы угольно-чёрные, слегка курчавятся и элегантно ниспадают — шикарной гривой — на плечи. Знатная краля, короче говоря. У вас, дяденька майор, отменный вкус. Одобряю…
Александра — в сопровождении Толстого бастарда и депутата Митрофаненко — приближалась к скамейке. Рыжеволосая женщина уже окончательно пришла в себя и поднялась на ноги. А Тощий бастард, как и предполагалось, смущённо ретировался.
«У них, судя по всему, образовался любовный треугольник. Или же любовный чукотско-московский четырёхугольник?», — про себя предположил Пашка, а вслух спросил:
— Васятка, а ты не в курсе, с каких таких подгоревших пирожков Дозор вмешивается в эту дурацкую катавасию с офисно-развлекательным Центром?
— В курсе, ёлочки пушистые, — пацана прямо-таки распирало от ощущения собственной значимости. — Дядю Гришу попросили присмотреть за ситуацией. Дабы она не вышла за эти…, ну, за рамки…. Звонок был из Москвы. Беспокоил какой-то важный и заслуженный генерал КГБ в отставке. Чуть ли не ближайший друг, сподвижник и верный соратник покойного Юрия Андропова.
— Понятное дело…. Передай, пожалуйста, Брюсу, что мне с ним надо срочно потолковать. Пусть завтра подгребает к двенадцати ноль-ноль в «Два капитана».
— Передам. Не вопрос…
Вечером Александра повела себя более чем странно. То бишь, не стала возражать, скандалить и качать права, мол: — «Терпеть ненавижу мужской махровый шовинизм…».
Молча, загадочно и таинственно улыбаясь, выслушала Пашкины упрёки и нравоучения, после чего — коварно и решительно — пошла в сексуальную атаку.
Сомов, конечно же, посопротивлялся немного, типа — ради приличия. Но потом сдался на милость черноволосой победительницы и был — за полновесный час активных постельных кувырканий — буквально-таки измочален.
— Ты, майор, сегодня неподражаем, — нежно прижимаясь к его груди, ласково ворковала довольная Сашенция. — Это что-то с чем-то. Настоящий и патентованный половой гигант…. Хочешь, Пашенька, пивка? Холодненького? Я сейчас принесу, милый…
Голая Санька умчалась на кухню, а буквально через полторы минуты уже вернулась — с прямоугольным подносом в руках.
На подносе располагались две литровые пивные банки, блюдечко с подсолёнными орешками кешью и глубокая керамическая тарелка, заполненная уже очищенными ломтиками воблы, истекающими жёлто-янтарным жиром.
— Я сплю и вижу прекрасный сон? — засомневался Пашка. — Такого, просто-напросто, не может быть!
— Чпок! — ловко вскрыла первую пивную банку Александра, после чего заверила: — Может, дорогой! Ещё как — может. Пиво, кстати, крепкое, как ты и любишь. Двенадцать алкогольных градусов.
— Целых двенадцать?
— Так точно. Австралийское. Там, в далёкой и дикой Австралии, проживают одни сплошные брутальные мачо. На крокодилов ходят с голыми руками. Питаются сырой кенгурятиной. А все напитки, имеющие крепость менее десяти градусов, считают детским лимонадом…
— Откуда у тебя, красавица, образовалось австралийское пиво? — подозрительно прищурился Сомов.
— От пожилого верблюда. Генерал Тургаев, Трофим Иванович, попросил тебе передать. Мол: — «Пусть наш молодожён восстановит растраченные силы. А крепкое австралийское пиво, как всем известно, оно действенно способствует повышению мужской потенции…». Старый развратник.
— Так ты и с генерал-лейтенантом успела повстречаться? Шустра, ничего не скажешь…. Проходила развёрнутое собеседование на предмет занятия вакантной должности главного купчинского «дозорного»?
— Это точно. Проходила собеседование. И, представь себе, успешно прошла.
— Значит, Дозор, действительно, является «кремлёвским проектом»? А его повседневная деятельность курируется на самом высоком государственном уровне?
— А как же иначе, милый? — удивлённо передёрнула голыми плечами Сашенция. — В стране наблюдается самый натуральный разгул преступности. И финансовой и, так сказать, бытовой. Количество убийств и изнасилований уже никто и сосчитать толком не может. Бороться с этим злом «по белому» не получается. Почему — не получается? По капустному кочану. Слюнявые принципы ложного гуманизма и продажного милосердия. Сверхлиберальный и мягкий Уголовный Кодекс. Мнение цивилизованной и мягкотелой Европы. Правозащитники фиговы. Ушлые адвокаты. Оборотни в погонах и судейских мантиях. Могу продолжать до самого утра…. Но, бороться-то с преступностью надо? А? Чего молчишь, бравый майор?
— Надо, ясен пень, — отводя глаза в сторону, хмуро буркнул Пашка. — Кто бы возражал.
— Вот, то-то же…. Значится, диспозиция у нас следующая. Я руковожу купчинским филиалом Дозора. А ты, неутомимый и могучий самец, возглавишь — после отъезда Тощего бастарда — Фрунзенское РУВД. Будем, любимый, трудиться в одной упряжке. В форме семейного подряда. На благо истинной справедливости.
