Джеффри Дивер - Пустой стул
— Ну да, — подтвердил Белл. — И чаще всего самогонщики используют для этой цели фильтры для кофеварок.
— Именно такие волокна мы обнаружили на одежде Гаррета. А декстроза и фруктоза — сложные сахариды, присутствующие во фруктах. Они попали в самогон из фруктового сока, оставшегося в банке. Бен сказал, сок немного кислит. А вы, Джим, говорили мне, что банки из-под сока — излюбленная емкость самогонщиков.
— Марка «Оушен спрей».
— Итак, — подвел итоги Райм, — Гаррет удерживает Мери-Бет в домике, служившем притоном самогонщикам — скорее всего, заброшенном после рейда.
— После какого рейда? — спросил Мейсон.
— Ну, это как трейлер, — коротко ответил Райм, не любивший растолковывать очевидное. — Раз Гаррет использует это место для того, чтобы прятать Мери-Бет, значит, оно должно быть заброшенным. А по какой причине бросают исправно работающую винокурню?
— Ее разгромил налоговый департамент, — сказал Белл.
— Верно, — кивнул Райм. — Звоните туда и выясняйте местонахождение подпольных цехов самогоноварения, накрытых за последние пару лет.
Это должна быть постройка девятнадцатого века, расположенная в лесу и выкрашенная коричневой краской — хотя, возможно, во время рейда она была другого цвета. Постройка находится в четырех или пяти милях от дома Фрэнка Хеллера на берегу Каролинского омута.
Шериф бросился к телефону.
— Замечательно, Линкольн, — восторженно произнес Бен.
Даже на Мейсона слова Райма, похоже, произвели впечатление.
Через минуту Белл вернулся назад.
— Есть! — Сверившись с листком бумаги, он начал водить пальцем по карте и остановился на квадрате Б-4. — Вот здесь. Начальник оперативного отдела сказал, что это была очень крупная операция. Винокурня была разгромлена во время рейда год с небольшим назад. Один из агентов наведался туда месяца два-три назад и обнаружил, что строение кто-то покрасил в коричневый цвет. Он заглянул туда, чтобы убедиться, не возродилось ли производство. Увидев, что строение пустует, агент успокоился и больше о нем не вспоминал. Да, оно находится в двадцати ярдах от Каролинского омута приличных размеров.
— Туда можно добраться на машине? — спросил Райм.
— Не сомневаюсь в этом, — сказал Белл. — Все винокурни устраиваются поблизости от дорог, чтобы было удобно подвозить сырье и забирать готовый продукт.
Кивнув, Райм твердо заявил.
— Мне нужно побыть с Амелией наедине ровно один час — чтобы убедить ее сдаться. Не сомневаюсь, она меня послушает.
— Линкольн, это большой риск.
— Я прошу один час, — повторил Райм, глядя шерифу прямо в глаза.
— Ну, хорошо, — наконец согласился тот. — Но если Гаррету и на этот раз удастся уйти, последует полномасштабная травля.
— Договорились. Как вы думаете, моя машина туда проедет?
Белл пожал плечами.
— Конечно, дороги не ахти, но…
— Я тебя отвезу туда, — решительно заявил Том. — Чего бы это ни стоило, я тебя туда отвезу.
Через пять минут после того, как Райм выкатил в инвалидном кресле из здания управления полиции, Мейсон Джермейн проводил взглядом шерифа Белла, вернувшегося в свой кабинет. Выждав еще некоторое время, он убедился, что его никто не видит, вышел в коридор и направился к выходу.
В управлении было несколько десятков телефонов, которыми мог бы воспользоваться Мейсон, но он, выйдя на пышущую жаром улицу, направился к автомату за углом. Порывшись в кармане, Мейсон достал несколько монет. Оглянувшись вокруг, он снова убедился, что никого рядом нет, и начал набирать номер, сверяясь с клочком бумажки.
* * *Фермер Джон, фермер Джон. Наслаждайтесь свежими продуктами компании «Фермер Джон»… Фермер Джон, фермер Джон. Наслаждайтесь свежими продуктами компании «Фермер Джон»…
Амелия Сакс не могла оторвать взгляда от ряда консервных банок, с которых ей ухмылялась дюжина фермеров в коричневых комбинезонах. У нее в голове накрепко засела тупая рекламная песенка, гимн ее глупости.
Стоившей жизни Джессу Корну. И искалечившей ее собственную жизнь.
Молодая женщина стала пленницей мальчишки, ради которого рисковала своей жизнью. Она не замечала окружающей обстановки, не слышала гневных пререканий Гаррета и Мери-Бет.
У нее перед глазами стояло маленькое черное пятнышко, появившееся на лбу Джесса.
А в ушах звучала глупая песенка: «Фермер Джон… Фермер Джон…»
И вдруг Сакс поняла одну вещь: временами Линкольн Райм, казалось, куда-то исчезал. Он поддерживал разговор, но мысли его находились где-то далеко, слова были неестественными, улыбка натянутой, он слушал, что ему говорят, но ничего не слышал. Сакс знала, что в такие моменты Райм думает о смерти. Размышляет, как бы найти кого-нибудь, кто поможет ему осуществить эвтаназию. Или даже просто нанять убийцу. У Райма, содействовавшего аресту нескольких главарей организованной преступности, должны быть необходимые связи. Более того, кое-кто наверняка согласился бы расправиться с криминалистом бесплатно.
Но до сих пор — до этого момента, когда ее собственная жизнь внезапно не стала такой же искалеченной, как жизнь Райма — нет, еще более искалеченной — Сакс была уверена, что он неправ. И только теперь она поняла, что он чувствует.
— Нет! — вдруг воскликнул Гаррет, подбегая к окну и прижимаясь ухом к стеклу.
Надо постоянно прислушиваться. Иначе они подкрадутся незаметно и застигнут тебя врасплох.
Теперь и Сакс тоже услышала звук медленно приближающегося автомобиля.
— Нас нашли! — воскликнул мальчишка, стискивая револьвер. Он выглянул в окно, и на его лице появилось смятение. — Это еще что? — прошептал он.
Хлопнула дверца. Последовала длинная пауза.
И вдруг Сакс услышала.
— Сакс, это я.
У нее на лице появилась тень улыбки. Во всей вселенной никто кроме Линкольна Райма не смог бы найти это место.
— Сакс, ты здесь?
— Молчи! — зловеще прошептал Гаррет. — Не отвечай ему!
Не обращая на него внимания. Сакс подошла к разбитому окну. Прямо перед домиком на неровной земле застыл черный мини-вэн. Райм в своем кресле подъехал еще ближе — его остановила рытвина у самого крыльца. За спиной криминалиста стоял Том.
— Привет, Райм, — сказала Сакс.
— Молчи! — зашипел мальчишка.
— Мы можем поговорить? — спросил криминалист.
Какой в этом смысл? И все же Сакс ответила:
— Да.
Подойдя к двери, она бросила Гаррету:
— Открой дверь. Я выхожу к нему.
— Нет, это ловушка! — воскликнул мальчишка. — Они сразу же на нас нападут.
— Гаррет, открой дверь, — твердо произнесла она, буравя его взглядом.
Мальчишка, оглядевшись вокруг, вытащил из-под двери щепки. Сакс шагнула на крыльцо, позвякивая наручниками, словно почтовыми колокольчиками.
— Это он, — сказала Сакс, усаживаясь на ступени крыльца напротив Райма. — Он убил Билли. Я ошиблась. Смертельно ошиблась.
Криминалист закрыл глаза, представив себе, какой ужас она должна сейчас испытывать. Открыв глаза, он всмотрелся в ее бледное лицо, застывшее как камень.
— С Мери-Бет все в порядке?
— Она жива и здорова. Только очень напугана.
— Все произошло у нее на глазах?
Сакс кивнула.
— Никакого мужчины в комбинезоне не было?
— Не было. Гаррет все выдумал. Чтобы я устроила его побег. Он тщательно все рассчитал с самого начала. Направил нас на Внешние Острова. А на самом деле у него была спрятана лодка и запасы еды. Он заранее предусмотрел, что делать, если нас настигнет погоня. У него было наготове убежище — трейлер, который ты нашел. По ключу, да? Ключу из банки с осами. Ты так нас выследил?
— Да, по ключу, — подтвердил Райм.
— Мне следовало бы догадаться. Тогда мы бы спрятались где-нибудь в другом месте.
Райм отметил, что она в наручниках. Из окна выглянул разъяренный Гаррет, сжимающий в руке револьвер. Теперь у мальчишки есть заложник, и по доброй воле он из домика не выйдет. Пора вызывать ФБР. У Райма в Бюро был друг — Артур Поттер, хотя и вышедший на пенсию, но до сих пор остававшийся лучшим специалистом по переговорам с террористами, удерживающими заложников. Поттер живет в Вашингтоне и может прибыть сюда через несколько часов.
Райм снова повернулся к Сакс.
— А Джесс Корн?
Она покачала головой.
— Райм, я понятия не имела, что это он. Мне показалось — это кто-то из дружков Калбо. Меня застал врасплох один из полицейских, и револьвер выстрелил сам собой. Но это моя вина — я навела оружие, не поставленное на предохранитель, на невыявленную цель. Нарушила первое правило.
— Я выпишу тебе лучшего адвоката Штатов.
— Теперь это уже ничего не изменит.
— Изменит, Сакс, изменит. Мы что-нибудь придумаем.
