Архангел - Джим Чайковски
- Но почему? - Алекс застонал.
Двое, пошатываясь, приблизились к засыпанному дверному проему. В течение нескольких минут они звали и кричали, но Алекс знал, что это бесполезно. Даже надежда не могла противостоять тяжести обрушения. Было ясно, что под тоннами камня никто не выжил.
Грохот — вероятно, подземные толчки — продолжался, угрожая дальнейшими разрушениями.
Игорь оттащил Алекса и указал наверх.
- Надо идти, мы не можем здесь оставаться.
14:07.
Спасаясь от смерти, Алекс карабкался по каменным ступеням, вырубленным в скале города. Он прижимал к груди все, что мог спасти. Его сердце бешено колотилось при виде золотой обложки книги, которую он спас, четвертого тома "Истории" Геродота.
Он уронил греческий текст, когда его выбросило из-под обвала, но потом поднял его с пола. Он бегло просмотрел книгу, стряхнул пыль со страниц, вытер ил с позолоченной обложки. В одном он был точно уверен.
- Я не могу допустить, чтобы это пропало... - выдохнул он в темноту, направляя луч фонаря на шлеме вверх по винтовой лестнице.
- Позвольте, я понесу книгу вместо вас, монсеньор, - предложил Игорь, поднимая руку. - Нам еще предстоит долгий путь наверх.
Алекс оглянулся на архивариуса. Глаза Игоря выдавали боль утраты. Ужас и горе придали его лицу мертвенную бледность.
Алекс крепче прижал древний текст к груди.
- Это моя ноша, которую я должен нести. Это из-за моей глупости они все погибли.
Игорь опустил руку.
С тяжелым сердцем Алекс продолжил восхождение. Его кардиолог в Риме предостерегал его от этого путешествия. Но каждый его вдох превращался в мучение не из-за недавней ангиопластики, а из-за чувства вины сдавившего его грудь. Каждый удар сердца отдавался в его ребрах как удар молота.
- Мне не следовало торопить события, - сказал Алекс.
- Никто не возражал против такого расписания, - возразил Игорь. - Мы не могли допустить утечки информации. Мы должны были обезопасить находку, пока кто-нибудь еще не разграбил хранилище”.
Алекс с трудом сглотнул. Вчера он использовал те же самые доводы, призывая группу действовать быстрее. Но это было не единственной его мотивацией. Из-за слабеющего здоровья он не мог упустить этот шанс. В его возрасте ему пришлось узнать горькую правду.
Терпение было роскошью молодых.
Терзаемый чувством вины и болью в сердце, он преодолел еще один поворот лестницы. Свободной рукой он вытер пот со лба. Воздух был удушающе влажным, стены скользкими и сырыми. Когда его губы зашевелились в безмолвной молитве за усопших, его каблук поскользнулся на черной плесени. С криком, взмахнув руками, он рухнул на колени. Он почувствовал удар до самых коренных зубов. Драгоценный текст вылетел у него из рук, ударился о стену и покатился вниз по ступенькам.
Алекс поморщился, но не столько от боли, сколько от того вреда, который он мог причинить бесценной находке. Опершись на одну руку, он потянулся назад.
- Книга в порядке?
Игорь поспешно, подобрал том и вернулся. Алекс попытался встать, но Игорь жестом остановил его.
- Нам нужно немного отдохнуть. Вы не ранены?
Алекс со вздохом опустился на лестницу.
- Я в порядке.
Молодой человек опустился на ступеньку рядом с ним и протянул ему книгу.
- Только выглядит потертой. Переплет, хотя и старый, оказался крепким.
Алекс с облегчением положил древний текст себе на колени. Он представил себе все, что было утрачено под тоннами камня. На восстановление, если оно вообще возможно, уйдут недели. Помимо человеческих жертв, он вспомнил о книгах, на которые обратил внимание, - сокровищнице греческих и римских текстов.
Платон, Аристотель, Птолемей, Гиппократ...
Алекс выпрямился, пораженный внезапным осознанием, что он узнал тему этой спрятанной коллекции — или, по крайней мере, то, что хранилось в открытом сундуке.
- Книги, - пробормотал он. - Все они были научными трактатами
Игорь взглянул на него. - Монсеньор?
- Все они имели отношение к попыткам греков и римлян понять мир природы. Алекс положил ладонь на книгу, лежавшую у него на коленях.
- Даже "Истории" Геродота - это не столько исторический текст, сколько аналитический очерк о путешествиях. В нем больше говорится о географии и народах различных стран. Говорят, что этот объемный труд основан на путешествиях Геродота по миру, известному в его время.
Игорь нахмурился.
- Если вы правы, то почему эти книги были скрыты? С какой целью? - Он спустился вниз по темной лестнице. - И зачем было минировать коллекцию? Что они пытались скрыть?
Алекс покачал головой. - Я думаю, это было скорее для защиты. Чтобы сохранить секрет.
- Какой секрет?
- Местонахождение Золотой библиотеки.
Игорь ахнул— наполовину шокировано, наполовину насмешливо.
Алекс проигнорировал его и уставился на яркий лист, украшавший кожаную обложку. Он знал, что именно этот блеск заставил его выделить книгу из других. Но не жажда золота привлекла его внимание.
Это была тоска по утраченным знаниям.
- Если бы мы могли найти её... - начал Алекс, но не договорил.
Возможно, такое открытие помогло бы искупить вину за смерти внизу.
Плечи Игоря поникли.
- Если она действительно существует, то, возможно, библиотека проклята, как многие утверждали на протяжении веков.
Алекс покачал головой, отказываясь признать поражение.
- Даже ловушка... Кто-то установил ее много веков назад. Это наводит на мысль, что коллекция научных текстов была оставлена намеренно. Возможно, это было задумано как проверка, как оставленная крошка, которая приведет к увеличению коллекции. То есть, если кто-то окажется достаточно мудрым, чтобы понять содержащиеся в ней подсказки и не погибнуть.
- Но как мы можем быть уверены? - Игорь поднялся на ноги, явно готовый к продолжению восхождения из подземелья.
Алекс взял его за запястье и потянул вниз.
- Я должен тебе кое-что показать. Это важно.
До сих пор он не рассказывал о том, что на самом деле обнаружил внизу. Не было времени. Он едва успел разглядеть это, до того как воздух наполнился пылью.
- Что же? - Спросил Игорь.
Алекс осторожно открыл потертую кожаную обложку с текстом Геродота. На внутренней стороне кто-то нарисовал замысловатый узор. Самым заметным был рисунок открытой книги, позолоченный, как и внешняя обложка. Это было явно более позднее украшение, по сравнению с возрастом самого греческого текста— примерно два или три столетия назад.
Игорь застыл, когда Алекс направил луч фонаря на позолоченный рисунок на обложке книги.
Золото отражало свет, отчего нарисованное изображение, сияло еще ярче. Это был отдельный том, раскрытый посередине. Он
