Роберт Бирн - Плотина
– Я не стану говорить об этом мистеру Рошеку. Он весьма скептически посмотрел бы на одного из своих служащих, в особенности на служащего без должного опыта, у которого возникают сомнения по поводу плотины, кстати, одной из его особенно любимых. Пусть уж это останется между нами.
Крамер кивнул и закрыл за собой дверь.
Спустя полчаса, внимательно проверив отчет из ущелья Сьерра, Болен коснулся кнопки на своем щите управления. И в пятистах милях от него на подземной электростанции зазвонил телефон.
– Джефферс слушает.
– Это Герман Болен. Я боялся, что ты уже ушел домой.
– Привет, Герман! Ну, мы же здесь, в горах, вкалываем днем и ночью: Не то что вы, городские хлыщи.
– Я готов поменяться с тобой местами в любое время. И ты тогда подышишь нашим воздухом.
– Неплохая сделка. Тебе стоило бы по меньшей мере нанести нам визит, чтобы посмотреть, как вода переливается через гребень. Вот это зрелище! Ниагара в сравнении с этим просто подтекающий водопроводный кран. Я сегодня тут отснял ролик и пошлю тебе несколько кадров, если хорошо получится.
– Обязательно пришли. Ларри, тебе сегодня днем звонил от нас мистер Крамер?
– Да, но что это такое было, а? Он, похоже, был очень взволнован, в особенности когда выяснил, что многие из измерительных приборов так и не работают со времени землетрясения.
– Ты что же, так-таки и выложил ему это?
– Ну, я упомянул об этом как бы мимоходом. Я полагал, что человек из нашей фирмы и без того должен уже это знать. А потом позвонил Рошеку, чтобы выяснить, что происходит, и черт меня подрал, но эта девица перевела мой звонок ему в Вашингтон! Я вовсе не имел в виду беспокоить его там. Он не знал ни Крамера, ни того, что ему нужно, и, кажется, был немного раздражен всей этой историей.
Болен машинально что-то чертил в своем блокноте. Когда услышал о звонке к Рошеку, грифель карандаша сломался. Теперь придется самому попытаться встретиться со стариком, дабы тот не подумал, что от него что-то скрывают.
– Спасибо, что сумел его рассердить, – сказал Болен. – Когда он счастлив, с ним довольно трудно иметь дело.
– Ну, извини меня за это, – засмеялся Джефферс. – А он тебе не звонил?
– Нет, но уверен, еще позвонит. А Крамер – это молодой инженер, которого мы только что наняли... Зеленый еще, прямо из колледжа. Сам-то я предпочитаю людей с небольшим опытом. Мы ему поручили одну исследовательскую работенку, проверить кое-какую гидротехническую чепуху в наших архивах. Вовсе не предполагали, что он примется названивать по всей стране. Бог знает на какие суммы назвонил! – Болен похихикал, создавая впечатление, что это дело выеденного яйца не стоит... – Но, просматривая кое-какие цифры, которые он подсобрал, я заметил, что уровень дренажа в галерее несколько завышен. Тебе самому-то этого не кажется?
– Ну, может быть. С прошлого года. Но он не так уж высок. Мы же собираемся весь этот год получать много воды, чтобы пропускать через турбины, если это то, что тебя беспокоит. Сама насыпь не просачивается.
– Думаю, плотина испытывает максимальное напряжение впервые за долгие годы. И можно узнать многое, что помогло бы нам в некоторых других проектах, над которыми работаем. Ларри, я хотел бы, чтобы ты оказал мне одну услугу: проведи визуальную проверку галереи. Лично.
– Господи, Герман, – застонал Джефферс, – да ты хоть знаешь, какая тягомотина спускаться туда, вниз? Двести ступенек! Это вроде того, как отшагать по лестнице с пятнадцатого этажа. И в любом случае Дункан ведь был там внизу в прошлую пятницу и...
– Я не сомневаюсь, что Дункан замечательный инспектор, но он не обладает твоим богатым опытом. Сходи туда сам, Ларри, и доложи мне. Я не имею в виду письменный доклад. Просто позвони и опиши, что там увидел. Можешь также записать показания измерительной аппаратуры, пока ты там будешь, чтобы удостовериться, что Дункан добросовестен.
– Имеешь в виду сегодня вечером? Да меня сегодня вымотали три китайских инженера с каким-то парнем из Госдепартамента. Им, видите ли, надо было забираться на все эти проклятые штуки. Я совсем выдохся.
– Да, боюсь, что имею в виду сегодняшний вечер. Если внизу конструкции произошли изменения, выяснением причин этого следует заняться немедленно. Если наш юный Крамер каким-то чудесным образом наткнулся на нечто особенное, мы вовсе не хотим, чтобы он потом ходил повсюду и говорил: «А я ведь об этом предупреждал».
Джефферс вздохнул.
– Проверю попозже. Сначала что-нибудь перекушу и прочитаю газету. Я позвоню завтра, если увижу что-нибудь необычное.
– Позвони в любом случае. Мне нужно непосредственное подтверждение.
– Ладно, босс, как скажешь. Привет жене.
Глава 4
Барри Клампетт представился Рошеку и извинился, что так поздно послал приглашение и назначил встречу на поздний час.
– Когда президент узнал, что вы в городе на съезде инженеров-строителей, – сказал Клампетт, – он пожелал связаться с вами и встретиться. Прежде всего позвольте передать его сожаления о том, что он сам не смог быть здесь. Мне поручено поговорить с вами от его имени.
– Когда президент США кого-либо приглашает, – ответил Рошек, устраиваясь в кресле и прислоняя свои костыли к столу, – приглашенный не думает, удобен для него назначенный час или нет.
– Вы были бы удивлены, узнав, сколько людей того же мнения, – сказал Клампетт и закурил сигарету.
Было девять часов вечера, и небо уже потемнело. Сквозь окна Рошеку были видны огни в окнах других правительственных зданий. Бюрократия федеральных служб либо работала допоздна, либо, уходя домой, забывала выключить свет. Сквозь листву деревьев можно было разглядеть монумент Вашингтона, поблескивающий под лучами прожекторов. Рошек присмотрелся к своему визави. Вежливый. Ловкий. Немигающий, пристальный взгляд, чему, по всей вероятности, обучил его какой-нибудь психолог-консультант. Безобидный и угрожающий одновременно. Однако по человеческой сути жидковатый. Мужчина этого типа не может углядеть разницы между тем, что он чувствует по поводу какой-либо проблемы, и тем, каких чувств от него ожидают.
– А что же происходит? – спросил Рошек. – Я знаю, вы проверяете меня через органы безопасности. Как рассказывают друзья и соседи, их опрашивают агенты ФБР, парни, которые, вероятно, могут легко прикончить человека кухонным ножом.
Клампетт и сам соответствовал такой характеристике.
– Надеюсь, – сказал он, – они не слишком назойливы.
– Мне просто интересно, необходимо ли это. Моя фирма много лет проектирует массу объектов для армии. В соответствующих документах должны быть результаты всех видов проверок моей благонадежности.
– Кроме одной. Проверки, требуемой для того, кто может оказаться на глазах у общественности.
Глаза общественности? До Рошека доходили слухи, что его кандидатура рассматривается для какого-то назначения, но он отмахивался от них как от вздора. А Клампетт уже раскрыл какую-то папку на своем письменном столе.
– То, что нам нужно знать, мало связано с вопросами национальной безопасности или патриотизма. Это связано с качествами... с качествами личностного свойства. Которые могут обеспокоить администрацию, если их раскопает оппозиция. – Он достал из папки листок и начал вслух изучать его. – «Теодор Ричард Рошек. Родился двадцать второго мая одна тысяча девятьсот девятнадцатого года. В одна тысяча девятьсот тридцать девятом году окончил с отличием Массачусетский технологический институт. Работал в бюро рекламаций по проектированию и сооружению плотин в Шасте и в Форт-Пеке. Во время второй мировой войны служил в инженерных войсках, отмечен командованием. С одна тысяча девятьсот сорок шестого года женат на Стелле Робинсон. Детей нет. В одна тысяча девятьсот сорок седьмом году основал собственную проектно-консультационную фирму, в настоящий момент, по данным „Новостей инженерного дела“, фирма оценивается как двенадцатая из самых крупных в стране. Из-за неправильно поставленного диагноза в результате полиомиелита с одна тысяча девятьсот пятьдесят третьего года ногами владеет лишь частично».
– Надеюсь, вам не слишком дорого обошлись эти сведения? Их большую часть можно извлечь из «Кто есть кто в мире инженерии».
Клампетт слегка улыбнулся, потом спросил:
– У вас есть личный банковский счет на сумму более тысячи долларов в какой-нибудь зарубежной стране?
– Хотелось бы иметь такой.
– Вы когда-нибудь получали заем от лица или компании, связанных с организованной преступностью, или одалживали им?
– Разумеется, нет! К чему вы клоните?
Клампетт стряхнул пепел с сигареты и зафиксировал пристальный взгляд на сидящем напротив мужчине.
– Президент изучает целесообразность создания министерства технологии. Это потребует принципиальной реорганизации. Бюро рекламации, гражданские функции служб инженерного дела, транспорта, окружающей среды, энергетических мощностей и так далее. Дюжина самых разных научных и промышленных исследовательских и изыскательских программ. Все это будет помещено, так сказать, под один зонтик. Та система, по которой сейчас распределяются федеральные ассигнования между этими конкурирующими пользователями, хаотична, и не мне объяснять вам это. В основе концепции такого нового подхода установление приоритетов, основывающееся больше на разуме, чем на политике. Эта концепция, как верит президент, должна понравиться избирателям. А ее жизнеспособность будет в значительной мере зависеть от человека, на которого мы хотим возложить ответственность за все это. Вы, мистер Рошек, один из немногих инженеров и ученых, кандидатуры которых рассматриваются. А титул будет таким: министр по вопросам техники.
