Владимир Ераносян - Бойня
– Ребята! Вы мешаете моему бизнесу. Люди, чьих музыкантов вы прогнали со сцены, проплатили банкет… Они, кстати, евреи. А я армянин. И это моя страна, так же как ваша, я здесь родился и вырос. И вы пьете дешевое пиво в моем заведении. Ваш чек – копейки по сравнению с чеком той компании, которой вы мешаете. Милицию вызвать?
– Ты милицией меня хочешь напугать? – наконец поднял голову Красс. – Или хачами своими?
– Я не хочу никого пугать, здесь у нас отдыхают независимо от наций. Полно иностранцев. Вы что хотите?
– «Стрелки».
– Что, по девяностым ностальгия?
– Ладно, пусть играют… – смягчился Вася. – Мы не против. А ты молодец, смелый. Единственный, кто не засунул язык в жопу. Подошел и стал защищать свой бизнес. У каждого своя борьба… Учитесь, братва, вот один, с тощим охранником, подошел. А нас тут десять человек! Это есть храбрый хач, не баран, не чурка! Ладно, хачик, иди своей дорогой, мы щас допьем и ретируемся. Бить твою мебель и телевизоры не будем не потому, что у тебя камеры стоят. А потому, что у меня вызвал уважение твой поступок.
И они действительно скоро ушли. Как по команде. Пар выпустили на улице, в спальном районе. «Карлики» зарезали узкоглазого дворника – киргиза, который имел неосторожность подметать двор до рассвета.
Интермедия Мечты и Грусти
У Кадырбека, так его назвала мама, была мечта. Нет, у него все было в порядке. Работу в Москве он нашел относительно быстро – помогли друзья из его селения неподалеку от заповедного озера Иссык-Куль, «горячего озера», не замерзающего даже зимой. Односельчане трудились в Москве в очень большой конторе ЖКХ, которая обеспечивала своих рабочих – трудовых мигрантов – годовой регистрацией. Вскоре и он стал подметать дворы, сгребать снег, колоть лед… А рядом колола лед Жубаныш. «Утешение» – так ее звали в переводе с киргизского. Она была родом из самого Бишкека.
Сперва Кадырбек мечтал о покупке машины, которая позволит заняться извозом богатых москвичей и отсылать домой большие деньги. Но как только он увидел Жубаныш, он стал мечтать о ней.
Однажды она споткнулась на скользком льду, а он успел ее подхватить. Она сказала, что никогда не каталась на коньках. И Кадырбек это запомнил.
Потом приятели-односельчане, заметив интерес Кадырбека, поведали ему о том, что не стоит связываться с позорной женщиной. У Жубаныш был ребенок – внебрачный бастард. Такая красавица никогда бы не оставила Бишкек, если бы не позорная связь с женатым мужчиной. Скорее всего, она потеряла девственность и честь в пятнадцать, когда была пьяна. Вот почему у нее нет мужа, никто ей никогда не помогал, даже родные отвернулись, и она покинула родные края со всем своим незамысловатым нищенским скарбом и семилетним ребенком.
Но Кадырбек влюбился и загорелся одной идеей, реализация которой потребовала больших усилий. Гуляя по Красной площади с друзьями поздним вечером после работы, он увидел ледяной каток. Пока друзья любовались храмом Василия Блаженного и слушали бой курантов на Спасской башне, Кадырбек решил разузнать, как можно попасть на каток.
В кассовой будке ему сказали, что входной билет для взрослого стоит пятьсот рублей плюс аренда коньков – двести пятьдесят рублей в час. В долларах выходило пятьдесят. Одалживать он не любил, а первую зарплату уже отправил родственникам – маме, трем сестрам и двум бабушкам.
Надо было как-то извернуться, чтобы достичь цели. И у него получилось.
На Патриарших прудах располагался еще один каток. И там требовались уборщики. Там можно было убирать глубокой ночью, когда бригадиры ЖКХ спали. Уже через три дня работы ему разрешили привести свою девушку. Он сказал начальнику, что придет с ребенком. И на это добрый директор катка тоже не имел возражений.
В эту ночь он снова не выспался. Но после работы поздним вечером пригласил Жубаныш на каток. С ребенком. Она стеснялась, но поддалась на уговоры. Относительно быстро они добрались до метро «Маяковская» и пришли к чудесному месту, похожему на уменьшенную копию заповедного озера Иссык-Куль. Только вместо водной глади был крепкий лед, на котором катались вокруг праздничной новогодней ели сотни людей. Он помог ей и ребенку снять обувь и отнес ее в шатер. Добрый начальник, смекнув, в чем дело, выдал три пары коньков без очереди, похлопав трудолюбивого Кадырбека по плечу и приставив к нему инструктора. Кадырбек вначале испугался, но начальник сказал, что это презент от фирмы.
Кадырбек был на седьмом небе, когда Жубаныш и ее ребенок встали на коньки. И поехали. Вокруг нарядной ели. Деревья по всему периметру катка были увешаны электрическими гирляндами. Все сверкало и переливалось. Проектор рисовал на стенах причудливые города. Играл диджей. Она смеялась. Впервые за почти два месяца он увидел ее такой веселой и такой счастливой.
А потом они пили горячий чай, а девочки в рекламной униформе подарили маленькому Тамерлану плюшевого зайчонка, набитого конфетами.
Он проводил Жубаныш и маленького Тамерлана до дома. Она поблагодарила его, сказала, что пригласила бы на чашку кофе, но в квартире еще четыре семьи и все уже спят. Как-нибудь в следующий раз! Он бы тоже с удовольствием вздремнул, но, окрыленный, отправился прямо на работу. Его смена.
Солнце уже вставало. Он был счастлив. Сердце веселилось. Работа спорилась, словно и не нужен был сон. Он пришел на участок первым, но скоро увидел силуэты приближающихся ребят. Сейчас он поведает им о своей радости. О мечте. И возможно, услышит упреки. А может, не стоит ничего рассказывать? Все узнают в свое время. Кто в молодости не ошибается. Важно выносить уроки из прошлого, чтобы не совершать ошибок впредь.
Как прекрасна Москва, здесь он встретил свое счастье и обрел любовь…Кадырбек умер счастливым, потому что убийца подошел к нему незаметно, лезвие ножа ударило его сзади и пронзило в области сердца. Когда он упал на колени, улыбка не сошла с его лица. Он провожал своих убийц молча. Возможно, это был сон, ведь сны не всегда заканчиваются хорошо. Сейчас он проснется, и придет Утешение. Они не оборачивались и не убегали, спокойно удаляясь от своей случайной жертвы. Когда силы Кадырбека, такое у киргиза было имя, иссякли, он успел отставить лопату в сторону, аккуратно положить ее рядом, а затем упал лицом в лед…
«Фирма» – объединение фанатов. Околофутбольная банда. У каждой «фирмы» свой лидер. Обычно это самый сильный, духом и физически. Такой, как Вася. Накачанный, с волевым подбородком, светловолосый, высокий и дерзкий. Безжалостный к врагам. Умеющий разделять и властвовать. Патриций на фоне плебеев. Много не говорит, все видит. Своих в обиду не даст, сурово отомстит за предательство и трусость, даже достойному врагу воздаст должную честь.
Попасть в «фирму» не просто. Ты должен разделять ее идеологию и соответствовать статусом. Ты обязан правильно одеваться и соответствующе выглядеть. Это значит, что «карлики» – юная поросль – должны еще подрасти. Но на «стрелках» они сгодятся. Ведь они – без башки, и они хотят пройти «проверку» – лучшую рекомендацию при вступлении в «фирму».
Только кажется, что «фирма» далека от политики. Ее гнев легко направить на кого угодно. Это когда лидер «фирмы» алчный. Такой может принять «грев» и от политиканов, этих выхолощенных интеллигентиков из Кремля, которые боятся таких же никчемных очкариков-оппозиционеров и фриков с репутацией геев. За этими клоунами никто не стоит, разве что горстка даунов, но не масса остервенелой молодежи, готовой жечь, громить, бить и… даже убивать. Такие пойдут только за реальным вожаком. Страшно, когда у такого вождя появится в довесок личная неприязнь.
Умами молодежи, неприкаянной и злой, могут управлять только истинные лидеры. А не назначенные «комиссары», агитаторы, не отбывающие номер перед вельможным чиновничьим назначением псевдоавторитеты. Все эти формальные прокремлевские объединения – отмыв бюджетов. Эта «гвардия» способна обкидывать яйцами только беззащитных диссидентов. При виде пушек, обычной «травматики», они наложат в штаны. Лимоновских радикалов успокоят только Васины ребята. Они и хачей на место поставят. Реальных врагов, что безнаказанно гоняют на «роверах» по Красной площади, светят «пиками» и танцуют лезгинку на Манежке, а не в своих аулах.
Красс знал, что под его знамена пойдут все, кто имеет гордость называться русским. Стравить людей до смерти может не только дурость – в случае фанатских драк только межнациональная, межрелигиозная рознь делает кровавые ручейки багровыми реками. Ксенофобия – это ли мотив для патриотов? Патриотизм в превосходстве, в силе, в унижении? Не важно. У Красса свои определения. Его жизнь – его выбор, и он выбирает свободу, которая не нужна ему без власти, уважения, беспрекословного подчинения сторонников и безоговорочной капитуляции противников. Никаких компромиссов. А бредни седовласых мудрецов о том, что для многонациональной империи одинаково вредны как сепаратисты, так и скинхеды, засуньте себе в задницу!!!
