Рут Уэйр - Девушка из каюты № 10

– Я буду один. – Мистер Ледерер пригладил волосы и изумленно взглянул на люстру Сваровски.

– О, мне очень жаль. – Камилла Лидман нахмурила свои безупречные брови. – Надеюсь, с миссис Ледерер все в порядке?

– Да, у нее все прекрасно, – ответил мистер Ледерер. – Более того, она трахается с моим лучшим другом. – Он с улыбкой взял бокал шампанского.

Камилла удивленно посмотрела на него и спокойным тоном обратилась к своему коллеге:

– Джозеф, проводи, пожалуйста, мисс Блэклок в ее каюту.

Джозеф едва заметно поклонился и показал рукой на ступени, ведущие вниз:

– Прошу сюда.

Я молча кивнула и, не выпуская из рук бокал шампанского, позволила себя увести. Краем уха я услышала, как Камилла сообщает мистеру Ледереру, что ее кабинет находится на нижней палубе.

– У вас каюта Линнея, под номером девять, – сообщил мне Джозеф, пока я шла за ним по тускло-бежевому коридору, застеленному плотными коврами. – Все каюты носят имена выдающихся скандинавских ученых.

– Кому же достанется нобелевская? – нервно выдавила я, пытаясь пошутить. В этом узком коридоре без окон мне казалось, что я задыхаюсь, а стены вокруг смыкаются. Тусклые лампы и отсутствие естественного освещения навевали сонливость.

– В этом рейсе каюту Нобеля займут лорд и леди Буллмер, – серьезно ответил Джозеф. – Лорд Буллмер – директор компании «Северное сияние» и владелец судна. На «Авроре» десять кают, – продолжил рассказывать он, пока мы спускались по очередной лестнице, – четыре в передней части, шесть – в кормовой, все расположены на средней палубе. В каждой каюте от одной до трех комнат, отдельная полноразмерная ванна и душевая кабина, двуспальная кровать и личная терраса. В каюте Нобеля имеется джакузи.

Терраса на круизном лайнере? Мне это показалось очень странным, но, пожалуй, не более чем остальные открытые части палубы. Джакузи? На этот счет я вообще лучше промолчу.

– К каждой каюте приписаны свои стюарды, к которым вы можете обращаться в любое время дня и ночи. Вас буду обслуживать я и моя коллега Карла, вы познакомитесь с ней вечером. С радостью поможем вам по любым вопросам.

– Значит, это средняя палуба? – спросила я.

– Да, – кивнул Джозеф, – и здесь находятся только каюты для пассажиров. Наверху расположены обеденный зал, спа, библиотека, салон, прогулочная палуба и другие зоны общего пользования. Все они названы в честь скандинавских писателей: салон Линдгрен, обеденный зал Яннсон и так далее.

– Яннсон?

– Туве, – подсказал он.

– Точно. Муми-тролли, – наконец поняла я. Боже, голова просто раскалывалась.

Мы остановились у панельной деревянной двери, на которой висела небольшая табличка с надписью: «№ 9: Каюта Линнея». Джозеф распахнул дверь и пропустил меня вперед.

Каюта была, без преувеличения, во много раз лучше моей квартиры и не такая уж маленькая. Вдоль правой стены вытянулись зеркальные шкафы, в середине комнаты, между диваном и туалетным столиком, стояла огромная двуспальная кровать, застеленная гладкими и хрустящими белыми простынями, на которые так и хотелось прилечь.

Но больше всего меня поразил не простор, а свет. После узкого коридора с искусственным освещением струящийся сквозь двери террасы свет казался ослепляющим. Ветер развевал белоснежные шторы, и я заметила, что раздвижная дверь открыта. Мне сразу стало спокойнее.

– Двери можно зафиксировать в открытом положении, – объяснил Джозеф, стоявший позади меня. – В случае неблагоприятных погодных условий они закроются автоматически.

– Замечательно, – пробормотала я, думая лишь об одном: скорее бы Джозеф ушел, чтобы я могла упасть на кровать и провалиться в сон.

И все-таки, неуклюже подавляя зевоту, я стояла и слушала про все функции душевой кабины (спасибо, а то я ей раньше не пользовалась), про холодильник и мини-бар (бесплатный, к несчастью для моей печени). Джозеф добавил, что лед будут приносить дважды в день и что я могу обращаться к нему или Карле в любое время.

Когда Джозеф уже не мог не заметить мой широкий зевок, он с легким поклоном удалился, а я стала дальше разглядывать каюту.

Что скрывать – я была под впечатлением. Больше всего меня поразила кровать, которая зазывала улечься и проспать часов тридцать или сорок. Я посмотрела на белоснежное одеяло и золотисто-белые декоративные подушки, и желание поспать накрыло меня волной, проникло внутрь тела, мурашками пробежав от затылка до самых кончиков пальцев рук и ног. Мне требовался сон. Я жаждала его, как наркоман, считая часы до следующей дозы.

После тридцати минут тягостной дремоты в такси стало только хуже.

Но теперь ложиться нельзя. Если усну, то проснусь не скоро, а позволить себе проспать этот вечер я не могла. Можно еще пропустить кое-что по функциональности судна, об этом будут рассказывать через несколько дней, однако на сегодняшнем ужине и презентации я просто обязана присутствовать. Первый вечер на борту, все будут знакомиться и стремительно налаживать связи. Если я его просплю, упущенного не наверстать.

Я подавила зевок и вышла на террасу в надежде, что на свежем воздухе рассеется туман усталости, который окутывал меня, как только я переставала двигаться и замолкала.

Прекраснее террасы на роскошном круизном лайнере и не представить. Она была застеклена, отчего казалось, будто между тобой и океаном нет никакой преграды. На террасе стояли два шезлонга и маленький столик – вечером можно сидеть здесь и любоваться, в зависимости от круиза, белыми ночами или северным сиянием.

Я долго наблюдала за тем, как небольшие суда неспешно выдвигаются из порта Халл или заходят в него, а соленый ветер развевал мои волосы. Вдруг в «Авроре» что-то переменилось. Я даже не сразу поняла. Двигатель, который последние полчаса спокойно урчал, заработал громче, и лайнер сдвинулся с места. Мы медленно развернулись и отошли от пристани, направившись в море.

Корабль осторожно выбирался из гавани по обозначенному зеленым и красным светом каналу. Когда мы покинули уютную гавань и вышли в Северное море, где зыбь порта сменилась огромными накатывающими волнами глубоководной части океана, судно стало двигаться по-другому. Берег понемногу удалялся, и строения порта Халл превратились в зазубрины на горизонте, а затем и вовсе стали неразличимы, слившись в одну темную линию. Глядя, как они ускользают из вида, я подумала обо всех незавершенных делах. Телефон оттягивал карман, и я достала его, надеясь увидеть хоть какое-нибудь послание от Джуда, пока я находилась в пределах действия британской мобильной сети. «До скорого». «Удачи». «Счастливого пути». Хоть что-нибудь.

Но экран был пуст. Сигнал уменьшился на одно деление, затем на два… Телефон молчал. Берег Англии исчезал вдалеке, и я слышала только плеск волн.

От: Джуд Льюис

Кому: Лора Блэклок

Отправлено: вторник, 22 сентября

Тема: все нормально?

Привет, милая, ты не писала мне с самого воскресенья. Не знаю, доходят ли до тебя сообщения. Ты получила мой ответ и сообщение, которое я отправил вчера?

Я немного волнуюсь, и не думай, что я, как идиот, смылся куда-нибудь зализывать раны. Это не так. Я люблю тебя, скучаю и думаю о тебе.

Не беспокойся о том, что случилось перед отъездом. Кстати, с зубом все в порядке. Полагаю, он приживется, как врач и говорил. В любом случае подлечиваюсь водкой.

Расскажи, как там круиз, а если занята, черкни пару строк – я хоть буду знать, что у тебя все хорошо.

От: Роуэн Лонсдейл

Кому: Лора Блэклок

Копия: Дженнифер Уэст

Отправлено: среда, 23 сентября

Тема: новые заметки?

Ло, два дня назад я прислала тебе письмо с просьбой отправить новые заметки по круизу – ответь, пожалуйста. Джен говорит, что ничего от тебя не получала, а мы надеялись завтра напечатать какой-нибудь материал – хотя бы для боковой колонки.

Как можно скорее сообщи Джен, когда статья будет готова, и поставь меня в копию.

Часть 2

Глава 6

У богатых даже душ лучше.

Бурлящие струи так неистово массировали мое тело, что мне казалось, будто я полностью слилась с водой.

Я намылила голову, побрила ноги, а затем, стоя под душем, просто смотрела на волны и небо и наблюдала за кружащими чайками. Я оставила дверь в ванную открытой, чтобы через комнату видеть террасу и море. Эффект… да, не стану скрывать, эффект потрясающий. Надо же поразить чем-то гостей, которые платят за такую каюту восемь штук или около того.

Неприличная сумма для человека с моей зарплатой – и даже для Роуэн. Долгие годы я пускала слюни на материалы, которые она присылала с виллы на Багамах или яхты на Мальдивах, и думала, что однажды и я дорасту до таких возможностей. Но теперь, оказавшись на ее месте, я не могла понять: как можно постоянно бывать среди людей, чья жизнь, в отличие от твоей, – это непозволительная роскошь? Как Роуэн выдерживала?