Том Вуд - Киллер

Сайкс жестко смотрел на Фергусона. Тот допил остаток вина и сказал:

– И не смотрите на меня так, мистер Сайкс. Продав душу дьяволу, невозможно требовать ее обратно.

Суббота

02:59 СЕТ

Зарядка всегда просветляла Риду голову и помогала сосредоточиться. Физические усилия были для него простым удовольствием, от которого большинство людей уклонялось всеми силами. Рид не мог понять этого, но он вообще не мог понять большинство людей.

Рид кряхтел. Носками ног он опирался на высокую кровать номера, чтобы отжимание одной рукой требовало бóльших усилий. Он тяжело дышал. С кончика носа капал пот.

Его смартфон замигал, нарушив его сосредоточенность и сбив ритм. Он закрыл глаза, чтобы восстановиться и продолжать упражнение до полного изнеможения. Зарядка была похожа на борьбу тела с умом, а при столь старательно натренированном теле эта борьба не могла быть легкой.

Он боролся: выдох, отжим, вдох, опускание, еще раз, еще, еще… Наконец он упал, не в силах больше продолжать. С минуту он лежал лицом в ковер, пока не восстановил дыхание.

Весь свет в номере был выключен, и Рид действовал, пользуясь только своим природным кошачьим зрением. Телефон показался ему тяжелым, но он знал, что усталость скоро пройдет. Рид был на пике физической формы. Новое сообщение было от его последнего заказчика. Рид сел на конец кровати, чтобы прочесть его.

Еще один заказ. Рид внимательно прочел детали и с минуту размышлял. Условия заказа требовали его немедленного отъезда в Африку, но устранить объект можно будет только после того, как заказчик даст добро. При квалификации Рида задача не будет трудной, отметил заказчик. Рид покачал головой. Обращение к его тщеславию было достаточно прозрачным, даже притом, что заказчик был, видимо, американцем.

В обычных условиях Рид не согласился бы принять еще один заказ так скоро после того, как он уже убил пять человек. Кроме того, ему нужно было вернуться на службу. Столь долгое непрерывное отсутствие не могло не создать ему проблем. Наконец, его не слишком радовала необходимость лететь в Танзанию и неизвестно сколько времени ждать там отмашки заказчика. Однако перспектива еще одного солидного пополнения его банковского счета перевесила все сомнения.

Рид составил и отправил ответ заказчику и посмотрел на часы. Отправляться в путь было уже поздно, и он решил сначала несколько часов поспать. Он взял с кровати подушку, положил ее на пол и лег на спину, придвинув ладони к бедрам. Нож он положил так, чтобы он был под рукой.

Он проснулся ровно через три часа, позвонил в службу регистрации отеля и заказал билет. Затем он принял душ, оделся и собрал вещи. Спустившись, он расплатился и выяснил у консьержа подробности о рейсе.

У отеля он взял такси и сказал водителю ехать в аэропорт. В Танзании Рид никогда не бывал, так что поездка хотя бы расширит его кругозор.

Когда такси Рида отъехало от бровки, человек на другой стороне улицы опустил газету, которую держал в руках. Одет он был, как турист: шорты, футболка, темные очки и бейсболка. Дождавшись, когда такси проедет перекресток и устремится вдаль, он бросил газету в урну и перешел улицу. Было теплое утро.

Войдя в отель, человек снял бейсболку, прошел через просторный вестибюль и вошел в лифт, как обычный постоялец, возвращающийся в свой номер. Украденной накануне у горничной карточкой-ключом он отпер номер, вошел и, закрыв за собой дверь, сунул руку под каркас кровати, нащупал там прилепленное клейкой лентой устройство и отлепил его. Устройство состояло из двух частей: маленького радиоприемника и прикрепленного к нему аудиорекордера, который включался на запись звуком. Человек, а это был Виктор, сел на кровать и стал прокручивать записи, пропуская шум пылесоса горничной, стук двери и несколько телепередач. И только последнюю запись он прослушал дважды, делая пометки на листке бумаги.

Затем он отвинтил колпачки на обоих концах трубки телефона и открыл ее корпус. Внутри него оба провода, идущие вдоль трубки, были плотно обмотаны двумя новыми проволочками, которые перехватывали идущие по этим проводам речевые сигналы. Они были присоединены к миниатюрному радиопередатчику. Поскольку этот передатчик был очень маленьким и его сигнал слабым, для получения хороших записей приемник пришлось разместить под кроватью как можно ближе к телефону.

Виктор вынул из трубки эти проволочки и передатчик, собрал трубку и положил ее на аппарат. После этого он вышел из номера, спустился в вестибюль и вышел из отеля. На улице он отправил карточку-ключ, приемник и передатчик в ту же урну, где уже была газета.

В ночь взрыва Виктор опознал убийцу. Ошибиться было невозможно. Никто из свидетелей взрыва не ведет себя так, как вел себя этот человек, если он не сам организовал этот взрыв. Он шел небрежно, словно его ничто в мире не трогает. Одет он был в брюки цвета хаки и белую рубашку с длинными рукавами. Он выглядел, как турист, а не киллер. В этом и была его цель.

В поведении киллера Виктор увидел выдающие того признаки контрразведчика, хотя тот и был уверен, что выполнил свою работу. Он никогда не шел подолгу в одном темпе, иногда без видимых причин переходил улицу, а иногда неожиданно быстро переходил обратно. Он часто останавливался у витрин, чтобы по отражениям в них проверить, не следит ли кто за ним. Он знал свое дело, очень хорошо знал.

Виктор шел в одном темпе с ним, повторяя его маневры, но держась в достаточном отдалении, чтобы его лицо терялось в массе прохожих. Но все же киллер был не настолько осторожен, как ему следовало бы быть. Однако утрата бдительности, когда работа выполнена и опасность позади, это ошибка, которую когда-нибудь совершают все.

Почти все, поправил себя Виктор.

Выяснив, в каком отеле остановился киллер, Виктор подкупил имевшего несчастный вид консьержа и узнал у него, какой номер там он занимает. Затем украл карточку-ключ, проник в номер киллера, когда тот обедал в ресторане отеля, и установил в его номере «жучки». Теперь он знал, что киллер покидает Кипр, знал, куда он направляется, и даже номер рейса.

Отбытие киллера доказало Виктору, что его враги уверены в его гибели в результате взрыва. Значит, за ним перестанут охотиться. При столь масштабных взрыве и пожаре власти никогда не смогут установить, что в номере в момент взрыва был только один из двух постояльцев. Теперь Виктору оставалось лишь покинуть остров и исчезнуть. Даже если его враги когда-нибудь поймут, что он остался жив, он к этому времени будет в тысячах километрах от них, с другим лицом и другой жизнью. Они никогда не найдут его.

План состоял в том, чтобы убить всех, кому нужна его смерть, дабы избавиться от угрозы и остаться в живых. Теперь в этом не было надобности.

Он мог жить дальше, не ожидая пули убийцы.

Он победил.

Виктор взял такси и поехал в аэропорт. Он сидел сзади и молча смотрел в окно. Он думал о странах, в которых никогда не бывал и в которые всегда хотел попасть. Из благоразумия лучше всего было бы направиться сначала куда-нибудь в Южную Америку. Испанским языком он владел достаточно хорошо, и его речь быстро стала бы там свободной. Там он мог бы заплатить за новое гражданство, подлинное гражданство, и стать, например, гражданином Аргентины. А потом мало ли куда он захочет отправиться?

Но он не собирался отправляться в Южную Америку, сколь бы ни было это разумным. Потому что сначала ему нужно было кое-что сделать. Кое-что, без чего он не мог бы жить дальше. И чего он никогда не желал раньше.

Отомстить.

Суббота

08:12 EST

– В молодости я мечтал ездить верхом, однако возможности не подвернулось, – сказал Проктер. Его согнутые в локтях руки опирались на верхнюю перекладину прочного деревянного забора, в поле за которым паслись два гнедых скакуна. – А теперь я слишком стар и толст, чтобы начинать.

Однако он не казался особенно огорченным этим обстоятельством.

– Удивительные создания, сколько темперамента и грации!

Альварес стоял рядом с ним.

– А я вижу только двух крупных бессловесных животных, поедающих траву.

Проктер засмеялся и глянул на Альвареса:

– Значит, вы никогда не хотели стать ковбоем?

– Я слышал, что конина очень вкусна.

Они были в самом сердце сельской Вирджинии, в краю ферм. Их машины стояли на узкой дороге, проходящей между двумя полями. Никаких других машин поблизости видно не было. Светило солнце, но воздух был по-утреннему свеж. Проктер был в джинсах, спортивной рубашке и куртке, а Альварес – в пальто и костюме. Вряд ли он носил что-нибудь другое в последние недели. Проктер повернулся к нему:

– Как долетели?

– Полет был долгим.

– Разумеется. У вас усталый вид.

– Да, я устал, как последняя собака.

Проктер потер руки.