Марк Олден - Гайджин
Именно поэтому она и решила промолчать и, сдвинув на лоб солнечные очки, еще раз посмотрела сквозь тонированные стекла машины на людей, стоявших на противоположной стороне улицы. Их было четверо — двое мужчин и две женщины. Блондинка в синем облегающем костюме несомненно была Молли Дженьюари, та самая девушка, которую Нора Барт и Виктор послали в Японию несколько недель назад. Светловолосый мужчина в белых джинсах и зеленой рубашке, стоявший к ней спиной, был, вероятно, Саймоном Бендором. Нора никогда прежде не видела его, но точно знала, как он должен выглядеть. Его фотография была помещена в буклете оздоровительного клуба, который ей выслал из Гонолулу детектив Маноа. Когда Нора и Виктор перевозили наркотики, деньги и оружие из Калифорнии на Гавайи, Маноа и был одним из тех людей, с которыми им приходилось иметь дело.
Она сказала, что Саймон Бендор был того же роста и комплекции, что и армейский капитан, которого она видела в Токио, тот самый, который прикончил Кисена и из-за которого поплатился жизнью Виктор. Волосы тогда, правда, были другого цвета и усов тоже не было, но во всем остальном они были схожи. До конца она так и не была уверена, что капитан и Саймон Бендор — одно и то же лицо, но в том, что девушка в синем — Молли Дженьюари, сомнений не оставалось.
Нора Барт видела, как японец в зеркальных очках достал «поляроид» и, сняв очки, принялся делать снимки четверых людей, стоявших на фоне небоскреба. Молли Дженьюари разговаривала со своей сестрой Эрикой Стайлер; ее Нора узнала по фотографии, которую ей передал один якудза в Лос-Анджелесе. Саймон Бендор беседовал с мужчиной в бейсбольной кепке, кроссовках и в бермудах, стоя вполоборота к машине, в которой находилась Нора. Она раньше не встречалась с собеседником Саймона, но про себя решила, что это геморроидальный тип: ни вкуса, ни стиля.
В ком был настоящий стиль, так это в ней, Норе Барт. На ней были черные кружевные чулки, красные туфли на высоченных тонких каблуках, кожаная мини-юбка и джинсовая куртка «Ливайс» с закатанными до локтя рукавами. Стильным было и украшение — золото с чернью, модель «ошейник», украшавшее стройную шею, и три золотых «гвоздика» в ушах. Наряд дополняла красная сумка из змеиной кожи от Энн Тейлор. Стильной была и короткая стрижка, которую Нора сделала себе на авеню Мелроуз сразу же по возвращении из Японии.
К сожалению, поддержание стиля требовало немалых затрат, и, надо признаться, что Нора была сейчас почти на мели. После смерти Виктора, который, собственно, и руководил агентством, Нора Барт, мягко говоря, оказалась по уши в дерьме. Она ни черта не понимала в бизнесе — не могла ни баланс подвести, ни произвести выплаты в срок, и платила чуть ли не вчетверо больше налогов. Виктор говаривал, что как женщина — она лакомый кусочек, но что вместо головы у нее другое место.
Единственное, что умела делать Нора, — отвечать на звонки и письменные запросы девушек, откликнувшихся на объявления, которые Виктор постоянно рассылал в торговые бюллетени и газеты. Она вдохновенно рассказывала о своем пребывании в Японии в качестве танцовщицы, что, мягко говоря, не совсем соответствовало действительности. Можно даже сказать, что она врала без зазрения совести, расписывая условия контрактов, которые заключают там с девушками владельцы ночных клубов, о съемках на телевидении и даже о возможности выступить в качестве фотомодели или манекенщицы. К моменту окончания беседы очередная жертва уже попадалась в ловушку: девушки были готовы уже сейчас прямо из офиса перенестись на крыльях в Токио. Виктор говорил, что если одна шлюха пытается убедить в чем-то другую, то последняя готова поверить любой ахинее.
Агентство фактически еще продолжало свою деятельность. Иногда раздавались телефонные звонки, звонили девушки, начитавшиеся старых объявлений и жаждавшие получить «престижную и высокооплачиваемую работу певиц, манекенщиц и танцовщиц» на Дальнем Востоке. Но Нора уже никого не приглашала в контору. Что поделаешь — приказ гайджина. В конце концов ей пришлось-таки встретиться с этим седовласым англичанином, возглавлявшим якудза, и тот запретил ей направлять американских девушек в Японию. Да и сама бы она побоялась совершать подобные перелеты, пока гайджин не разделался с человеком, убившим Кисена и увезшим Молли Дженьюари из Японии прямо у них из-под носа. С человеком, который каким-то образом узнал о связях Виктора Паскаля и Норы Барт с могущественной якудза.
Нора была готова выполнить любой приказ гайджина — все лучше, чем кончить так, как Виктор. Не нужно университетского образования, чтобы понять, что в Йокогаме она находилась на волосок от смерти. Гайджин обвинил ее и Виктора в смерти Кисена — вот почему он и пожертвовал Виктором. Но по неизвестной причине седоволосый англичанин, казавшийся Норе бесчувственным и безжалостным, предоставил ей возможность искупить вину, но предупредил, что придется постараться. И уж она, будьте уверены, будет стараться изо всех сил.
Вернувшись в Лос-Анджелес, она сразу же окунулась в работу, пытаясь выяснить, кто такая Молли Дженьюари, по крохам собирая разноречивую информацию и передавая все, что удалось узнать, якудза, которые, в свою очередь, сообщали обо всем гайджину. Ее скрупулезность помогла ей выйти на Эрику Стайлер и Саймона Бендора. Независимо от людей гайджина, которые ей разве что не мешали, она самостоятельно сделала вывод, сопоставляя полученные сведения о том, что Саймон Бендор, скорее всего, и был тем самым таинственным «армейским капитаном».
Ей приказали срочно вылететь в Нью-Йорк и вместе с Фрэнки Одори принять участие в опознании Молли Дженьюари и Саймона Бендора. Гайджин был непреклонен, и Норе, хотя ей этого и не хотелось, пришлось согласиться. Поездка в Нью-Йорк была первым путешествием Норы на восток страны без Виктора, и она чувствовала себя неуютно. В прошлом, когда они вместе работали, все дела с Одори, которого Нора до смерти боялась, вел Виктор. Вот и сейчас у нее мороз пробегал по коже, когда она вспоминала, что Фрэнки сделал с японочкой по имени Терико Ота. За Фрэнки нужен глаз да глаз — говаривал в свое время Виктор. Он ослепительно улыбнется тебе, скажет, что все нормально, а потом хладнокровно прикончит.
Опять Виктор. Нора чувствовала, что ей постоянно будет его не хватать. Но что делать? Его больше нет, и ей придется привыкать жить без него. Прежде всего необходимо запретить себе думать о нем и постоянно внушать себе, что она свободная личность и способна жить самостоятельно. То есть, делать так, как ее учили на групповых занятиях психотерапии. Она ведь, собственно, и начала самостоятельную жизнь, когда в возрасте пятнадцати лет сбежала из дома в Ванкувере, из этого богом забытого места. В девятнадцать она бросила своего зануду-хоккеиста и их шестимесячного сына и уехала из Торонто, чтобы — опять-таки по выражению Виктора — «отправиться на планету под названием Голливуд». Смена декораций, удачное начало новой жизни — и ей уже стало казаться, что прошлого никогда и не было. Она всей душой откликнулась на предложение Виктора, которое показалось ей таким заманчивым и перспективным. Дело было за малым. Сделать мечту явью.
Но прежде всего нужны были деньги. У нее на счете было полторы тысячи долларов да немногим более двух тысяч числилось на счете агентства. На эти ничтожные суммы она долго продержаться не могла, особенно если учитывать ее расходы. Она много тратила на одежду, выплачивала кредит за спортивный автомобиль «феррари», дорого стоили также наркотики, новый видеомагнитофон, занятия танцами и операция на сердце, которую пришлось сделать любимому ирландскому терьеру. Кроме того, она оплачивала квартиру в западном районе Голливуда, хотя большую часть времени проводила в доме Виктора на побережье в Малибу. Конечно, неплохие деньги перепадали от парней из якудза, но рассчитывать только на них было нельзя.
У Виктора было открыто два банковских счета и имелось два страховых полиса, не считая солидной суммы в наличных. Однажды ночью, после очередного приема кокаина, Виктор признался ей в своих чувствах и утверждал, что другие женщины ничего для него не значат. Нора поверила ему, ей казалось, что он говорит от чистого сердца. Как бы в подтверждение своих слов, он подписал один из страховых полисов в ее пользу. Стоимость страховки исчислялась в девяносто тысяч долларов. При нынешних обстоятельствах Нора была не прочь получить по этому полису, но для этого ей пришлось бы объяснить страховой компании причину исчезновения Виктора, что чрезвычайно бы не понравилось ребятам из якудза, просто чрезвычайно. Таким образом, Нора не имела возможности подобраться ни к страховке, ни к банковскому счету Виктора. Итак, с одной стороны деньги были рядом, под боком, а с другой — так далеко, словно их зарыли глубоко в землю где-нибудь в Китае.
