Белобров-Попов - Красный Бубен
А дед Семен, прижимая к груди чудесную икону, выбежал через дверь.
3
Мужчины сидели на пригорке и наблюдали, как догорает алиевский дом. Каким-то образом огонь не перекинулся на остальные дома.
Абатуров взял кол и сделал зарубку.
А зря. Пока пылал дом, подгоревший вампир Мурат Алиев из Азербайджана успел соскользнуть в подпол и захлопнуть крышку.
Глава седьмая
У ИГОРЯ СТЕПАНОВИЧА НЕПРИЯТНОСТИ
1
В музее всегда есть что украсть. Картины, скульптура, изделия прикладного искусства, ценные архивные документы, старинные монеты, бивни мамонтов.
Сегодня на работе Игоря Степановича Хомякова допрашивали и испортили ему и без того скверное настроение.
Игоря Степановича вызвали в отдел кадров, где сидел какой-то в штатском и смотрел в окно. Хомяков сразу понял, из каких он органов.
В углу стояла и нервно крутила карандаш главный бухгалтер Полушкина.
– Вероника Александровна, – произнес человек, не оборачиваясь, – подождите нас, пожалуйста, в коридоре.
Подушкина переломила карандаш, покраснела и вышла.
– Добрый день, Игорь Степанович, – сказал человек, когда за Полушкиной закрылась дверь. Он отвернулся от окна и посмотрел на Хомякова специальным взглядом.
— Здравствуйте, – спокойно ответил Игорь Степанович и тоже посмотрел на человека специальным взглядом, показывая, что он в курсе. Среди таких людей Хомяков варился всю жизнь. Он и сам был таким же. Поэтому всегда умел с ними ладить. – С кем имею честь разговаривать? – Хомяков отодвинул стул и сел напротив.
– Старший следователь Чугунов. – Чугунов потрогал на носу очки в черной пластмассовой оправе.
По его движению было видно, что он Хомякова за своего не признает.
Чугунов помолчал минуты две, продлевая специальную паузу.
Игорь Степанович решил взять инициативу в свои руки. Он знал, что это верный путь. Хрен ты меня возьмешь своими спецэффектами. Я сам по ним специалист.
— Я, товарищ следователь, – сказал он, – сам полковник в отставке и понимаю что к чему. Поэтому предлагаю без всяких разных околичностей сразу перейти к делу.
– М-м… – следователь вытащил из нагрудного кармана пиджака прозрачную расческу, продул ее, провел по волосам, снова продул и положил на место. Волосы у него были редкие, намазанные гелем. – Так вот, Игорь Степанович… Значит, вы здесь охраняете?..
– Ну… – Хомяков кивнул.
– Хорошо, – следователь побарабанил пальцами. – Предположим, вы полковник…
– Что значит – предположим?! Я и есть полковник!
– Минуточку, – остановил Чугунов. – Я ситуацию имею в виду, а не ваше звание. Предположим, вы полковник…
– Хмы!
– …и у вас в полку украли знамя…
– Такого быть не может, – Игорь Степанович провел над столом ребром ладони. – Ни при каких обстоятельствах! Чтобы у меня в полку пропало знамя?! Да вы что?!
– Итак, у вас в полку пропало знамя, – следователь сделал вид, что ничего не слышал. – Что будет с тем военным, кто был уполномочен охранять знамя?
– Охрану под суд! Повторяю, – Хомяков облокотился на стол и нагнулся вперед, – у меня в полку знамена не пропадают!
Чугунов вздохнул.
– Вот видите… Вы сами ответили, что нам надо делать с людьми, которых уполномочили что-нибудь охранять, а у них пропадает… можно сказать, знамя…
– Сразу видно невоенного человека! Вы не знаете, что такое знамя полка! Для вас всё одно – что знамя украсть, что бутылку! – Хомяков начинал сердиться. – А за потерю знамени, если хотите знать, по уставу полк расформировывают, а командира сажают! Так-то вот, молодой человек!
Чугунов покраснел и снова поправил очки.
– Ну, до этого-то, я думаю, у нас не дойдет… До расформирования музея, я имею в виду… А вот посадить кого следует – мы обязательно посадим… Поймаем и посадим…
– Что?! – Хомяков откинулся назад. – Со мной, молодой человек, в кошки-мышки играть поздно. Говорите прямо, что украли!
Чугунов встал из-за стола и подошел к окну.
– Украли… Как же так получается: вы охранник, через вас все проходят, а вы не знаете, что украли? Интересно… Выводы напрашиваются такие: или вы спите на работе, или вы сами причастны…
– Молодой человек! – Хомяков резко поднялся. – Кто причастен, а кто не причастен – решит суд! А со мной так разговаривать не надо! Говорите напрямую, что хотели и всё!
Чугунов повернулся:
– Некрасивая история получается… с международным резонансом… Наше государство в качестве жеста доброй воли решило вернуть Германии трофеи Второй Мировой войны… Встретились высокие лица, германской стороне был передан список возвращаемого… Потом в ваш музей направляется комиссия Министерства культуры для подготовки экспонатов к отправке… И что же?.. Обнаруживается серьезная недостача! Не хватает двух ценных экспонатов! А именно – старинного фолианта и вазы для фруктов с фонтаном.
У Хомякова поднялись кверху брови. Ну книгу-то как-то можно было незаметно мимо него протащить, а вот ваза для фруктов!.. Ваза была гигантских размеров, метра полтора в высоту и примерно метр в диаметре. Георгий Адамович Дегенгард показывал ему эту вазу и рассказывал, как она работает. Ваза произвела на Хомякова сильное впечатление. Это была массивная конструкция из нескольких блюд, насаженных на серебряный стержень. Внизу самое большое блюдо, сверху – маленькое. Каждое блюдо украшено золотыми и серебряными узорами в виде листьев, гроздей винограда, амуров и разной другой красоты. Но это было не главное. Главное был фонтан! Из стержня наверх вытекала вода и по фруктам в блюдах красивым водопадом падала вниз. Насос же для фонтана находился под столом, где сидел специальный человек и качал его во время обеда. Пролетарская солидарность нанизывала Игоря Степановича, как блюда в вазе, через время и пространство, возмущая, что средний человек в средние века подвергался таким унижениям. Когда одни жрали, другие сидели под столом и качали насос! Но в то же время поражал размах жизни и полет технической фантазии. Интересно было бы представить себя на месте барона, таскающего персики и бананы из такой вазы! Он представил, как кушает персик, а потом опускает руку под стол и пуляет косточкой в того, кто там сидит, и опять кушает.
Потом Хомяков рассказал про вазу своему родственнику Витьке Пачкину, который работал в музее шофером, и попросил Дегенгарда продемонстрировать Витьке экспонат. Витька отреагировал по-деревенски. Нормальное дело! — сказал он. – Сидишь под столом, бабам под юбки смотришь!.. Нет, такую вазу мимо него пронести незаметно не могли. А значит, либо это кто-то из своих же, либо хрен его знает…
Следователь промурыжил Хомякова целый час, Игорь Степанович вышел из кабинета совершенно разбитый.
2
– Ну как? – Полушкина вскочила со стула. – Что он вас спрашивал?
– А… – Хомяков махнул рукой.
До конца смены оставалось еще пять часов, они показались ему сутками. Хомяков пытался отвлечься, пробовал решать кроссворд, но мысли о пропаже не давали сосредоточиться. Во-первых, он на самом деле чувствовал себя виноватым, что не уберег ценностей, во-вторых, ему было неудобно за страну и, в-третьих, у него возникли кое-какие подозрения, куда эти вещи могли деться.
А подозрения возникли такие: вазу, скорее всего, украл его родственник Витька. Несколько дней назад он неожиданно взял отпуск и поехал в деревню. Игорь Степанович еще спросил его тогда, чего это он в деревню намылился. Витька скорчил рожу и начал заливать Хомякову что-то про корни, от которых он оторвался и про свою маманю, которая осталась одна в деревне. Он даже почитал Есенина Ты жива еще, моя старушка, — и прослезился. И Хомяков тогда еще подумал, что чего-то Витька пи…т, но против Есенина возражать не смог. Теперь это всё всплыло у него в голове, и Игорю Степановичу стало вдруг ясно, что вазу спер Витька… Только книга как-то сюда не укладывалась. Может быть, он специально украл книгу, чтобы на него не подумали?..
Вот Дегенгард когда работал, был порядок. Ничего из музея не пропадало, и трофеи в Германию не возвращали! А уволили хорошего человека – и нате! – сразу пошло-поехало!..
А может, это сам Дегенгард книгу-то украл? Так… назло… за то, что его выставили…
С такими мыслями Хомяков пришел домой.
3
Жена Тамара вышла с кухни с лопаткой в одной и с тряпкой в другой руке.
– Пришел?
– Ну… – Игорь Степанович снял ботинки и надел шлепанцы.
– Юра заезжал. За мешками. Поехал Таню с детьми забирать.
– Чего, у него своих мешков нету? – проворчал Игорь Степанович. – Как не мужик! Сорок лет скоро, а всё какой-то ерундой занимается! Своих мешков не завел!
– Ладно тебе ворчать… Вместо, чтобы ворчать, лучше бы взял да и съездил вместе с ним за дочерью. Вон, Танюшка пишет, что урожай такой, что за раз и не вывезешь… Взял бы и поехал с зятем на второй машине, вывезли бы всё сразу! И в машине посвободнее было бы им ехать… А то будут теперь ехать, скрючившись, шесть часов! И так у детей позвоночники искривленные, – Тамара сунула тряпку в карман фартука.
