Глен Кук - Злобные чугунные небеса
Эта мысль мне в голову уже приходила. Но ради успеха конференции рискнуть стоило. Тем более что Тинни рано или поздно все равно на меня за что-нибудь разозлится, ведь ее настроение меняется как погода. Короче, чему быть, того не миновать.
– Она заметит Кайен Проуз и Касси Доуп задолго до того, как обратит внимание на Евас.
– Ну и негодяй же ты!
– На мой взгляд, здесь более уместными будут слова «юный повеса». Однако с какой стати котелок вдруг начал учить сковородку? Ты не представляешь, сколько нервов и сил мне пришлось затратить, чтобы затащить их сюда. И кроме того, они все не замужем.
Вообще-то Морли предпочитает тех женщин, которых небеса благословили мужьями. Особенно мужьями богатыми.
Такие не выступают с требованиями, которых мой друг не в состоянии выполнить. Им есть что терять. Да и потом, Морли Дотс не просто эльф. Он – женатый эльф. Во всяком случае, так он говорит. Я никогда не видел его жены. Да и он ее не видел с тех пор, как был еще ребенком. А может, это была и не жена вовсе, а всего лишь невеста. Не знаю.
Договорные браки у эльфов весьма популярны. Да и среди людей тоже. Особенно когда речь идет о крупных земельных владениях.
– Кроме того, – добавил я, – Тинни сама установила правила, которые лежат в основе наших отношений. Согласно этим правилам, ни один из нас не имеет права предъявлять друг другу претензии, пока наши отношения носят неформальный характер. Она хочет, чтобы этот порядок неукоснительно соблюдался.
– Гаррет, тебе уже стукнуло тридцать. И ты все еще веришь в любовные сказки?
– Я верю в любовные сказки ровно настолько, насколько Тинни сама следует изобретенным ею правилам. То есть ни на грош.
– Будем надеяться, ты понимаешь, что творишь…
После этого Морли поручил всех нас заботам Рохли, сказав, что хочет лично проверить, как встречают моих гостей. Скорее всего он просто хотел убедиться, что приглашенные мною представители низших классов, появляясь в «Пальмах», не отравляют жизнь его высокопоставленными клиентам.
Я с трудом справился с искушением открыть клетку и изгнать Попку-Дурака.
Дин занял свой пост – место за столом справа от моего стула. Он разложил перед собой бумагу, ручки, поставил чернильницу и выложил несколько пишущих палочек, изобретенных Кипом. Старик должен был по возможности точно записать все, что будет говориться за столом, чтобы в дальнейшем избежать кривотолков. Я не сомневался, что остальные участники встречи поступят точно так же. Не сомневался я и в том, что несмотря на все предосторожности, разногласия на тему «кто что сказал» возникнут. Непременно найдутся желающие усомниться в точности записей.
Евас и Паленая, пристроившись за спиной старика, пытались прочитать его предварительные заметки. Интересно, насколько они в этом преуспели?
Меня пугало, как быстро Паленая усваивала грамоту. Искусство письма, впрочем, давалось ей с большим трудом – конечности крысюков не приспособлены к тонким движениям и, судя по всему, ей придется ограничиться унылым выписыванием больших печатных букв.
Но даже и в этом случае она для своего племени существо уникальное.
– Я только что беседовал с мужчиной, о котором тебе говорил, – сказал я Евас, предварительно отозвав ее в сторону.
Эльфийка мгновенно проявила интерес к теме. Она достигла точки, когда уже невмоготу носить маску ледяной холодности. Эта, с позволения сказать, баба страдала какой-то неистовой одержимостью. Мне это казалось милым до тех пор, пока я не был атакован ею в тиши собственного кабинета.
Я вознес благодарность небесам за то, что Фасфири оказалось достаточно единственного урока. У любимого сына мамы Гаррет с трудом хватало сил на то, чтобы ублажить одну Евас, – Он будет прекрасным учителем, – напомнил я ей. – Я ему по этой части и в подметки не гожусь. Эльфы славятся своей выносливостью. – Если, конечно, хотя бы на четверть верить тому, что данный гибрид человека и эльфа говорил о себе. – Да и выглядит он ничего. По нашим меркам, конечно.
Насколько я мог судить по выражению ее лица, эльфийка впала в задумчивость.
– Все готово? – спросил я, устраиваясь рядом с Дином, который с сомнением рассматривал пишущую палочку Кипа.
– Боюсь, я на это уже не способен.
– Если не сможешь записывать дословно, выделяй главные мысли. А вот и Плеймет.
Как только я поднялся, чтобы приветствовать старого друга, ко мне пристроилась Паленая.
– Что ты затеваешь с Евас? – спросила она.
– Ничего.
– Гаррет!
– Просто предоставляю своему лучшему другу возможность приобрести уникальный опыт и познакомиться с необыкновенным явлением.
– А мне кажется, ты затеваешь что-то другое.
– Неужели? Впрочем, прервем на время нашу плодотворную беседу. Мне необходимо потолковать с Плеем.
Плеймет привел с собой Кипа. Ни мамы Кипа, ни его сестры с ним не было. Рафи тоже отсутствовал. О бедном безответном Рафи, наверное, просто забыли.
Плеймет выглядел вконец опустошенным.
– Я больше не могу, Гаррет. Охранники денно и нощно наблюдают за моим домом. В любое время дня и ночи они врываются ко мне и задают вопросы.
Даже Кип казался присмиревшим. Он почти не вертелся и не делал попыток сбежать от Плеймета. Этот дегенерат, появившись в «Пальмах», даже никого не оскорбил.
– Где остальная часть семейки? – спросил я.
– Не знаю, придут ли они. Кайен сказала, что будет, и, по моим расчетам, уже должна была бы быть здесь.
– Она должна прийти. Мы будем юридически уязвимы, если создадим фирму, в которой один из партнеров настолько молод, что даже не умеет писать. Его мамаша нам просто необходима.
– Понимаю. Но и ты должен понять, что ее опекунский статус будет поставлен под сомнение, если того пожелает достаточно влиятельная личность. Она женщина, и ее возможности самостоятельно заключать контракты существенно ограниченны. Если окажется, что твоя затея сулит большие деньги, вокруг нас сразу начнут кружить шакалы.
Плеймет был абсолютно прав. Женщинам, которые пытаются самостоятельно отвоевать себе место под солнцем, приходится плыть против течения, вступая в схватку с кучей древних законов. Кайен как вдова имела определенные юридические преимущества. У нее не было отца, и ни один из сыновей еще не достиг совершеннолетия. Тем не менее, как верно заметил Плеймет, если запахнет по-настоящему большими деньгами, тут же сыщется человек, который предпримет юридические шаги, чтобы стать ее официальным опекуном.
– Я опасаюсь, что объявится папаша и предъявит свои требования.
– Я думал, он умер.
– Нет. Просто исчез. Предположительно умер. Даже если последнее верно, кто-то может объявить им себя. И это будет его слово против слова Кайен. Слова женщины сомнительной морали. Пока будет идти разбирательство, этот парень натворит много пакостей.
– Со сломанными конечностями много пакостей не натворишь.
– Во всяком случае, все будет не так просто, как тебе кажется.
– Иногда я ненавижу людей, Плей, и порой мне бывает трудно убедить себя, что Шустер не прав, истребляя любым способом отбросы общества.
– Думаю, это не самое точное из твоих умозаключений, Гаррет. Дело в том, что как раз отбросы общества и добираются до самых вершин. Смотри, кто-то пришел.
Эти «кто-то» были Макс Вайдер и его очаровательная дочурка Алике. Дочурка вырядилась с явным намерением уложить всех мужчин на месте. Алике просто обожала любые знаки внимания со стороны лиц противоположного пола, Вслед за Максом появился Манвил Джилби, а за Манвилом наш первый незваный гость – отвратительный Конго Грив.
Создавалось впечатление, что ради торжественного случая Конго открыл новую баночку ваксы для полировки черепа, Его восьмидюймовый лоб нестерпимо блестел.
Озорная и лукавая Алике двинулась прямиком ко мне.
Голубые глазки сверкали, как пригоршня бриллиантов. Она послала мне шаловливую улыбку и слегка наклонилась, чтобы я мог полюбоваться ее, мягко говоря, шаловливым декольте.
– Скверная девчонка, – сказал я. – Папочка Гаррет сейчас тебя отшлепает.
– Обещаешь?
– Нет. Ты безнадежна.
– Совсем напротив. Я преисполнена надеждой. Я знаю, что вечно ты сопротивляться не сможешь. О, похоже, ты сегодня даже приоделся.
С этими словами она схватила мою руку и провела ею по некоторым частям моего гардероба. Я даже не сразу сообразил, что она делает.
Наши действия ее папочку явно не забавляли.
– Я… Что ты делаешь?
– Внимание! Сзади Тинни.
В зал собственной персоной вступил сам дьявол. Рыжие волосы, зеленые глазки, веснушки и фигурка, которая заставляла всех мужчин сидеть ночами и клясть небо, землю и все три луны за то, что в городе нет других существ с подобными формами. Тинни была затянута в зеленый бархат. Она посмотрела на Алике, ухмыльнулась и покачала головой при виде моего прикида, а затем позволила Рохле проводить ее к той стороне стола, где окопались Тейты. Рохля, как и множество других известных и не очень известных мне людей, видели в Тинни императрицу и относились к ней соответственно.
