Эрик Ластбадер - Французский поцелуй
— Ты иди, а я должна выйти наружу на минуту. На ее лице он заметил тень озабоченности.
— В чем дело?
— Надо удостовериться кое в чем. Может, это и звучит неправдоподобно, но мне кажется, что за нами следят.
— Я пойду с тобой.
— Нет, именно этого ты не сделаешь, — быстро возразила она. — Пожалуйста, не мешай мне. Я знаю, что делаю. Кроме того, Преддверие Ночи здесь, как ты считаешь, и тебе надо заняться им. — Она засмеялась. — Да не беспокойся ты. Я могу постоять за себя.
— То есть?
— Я никого не боюсь, — очень серьезно произнесла она, а затем одарила его мимолетной улыбкой. — Притуши свой укоризненный взгляд. Ты традиционалист почище Терри.
Крису все это не понравилось, но в том, что она говорила, был свой смысл. Однако, Терри запрятал это Преддверие Ночи весьма основательно...
— Хорошо, — согласился он, — но давай хотя бы договоримся, где встретимся.
— Почему бы нам не встретиться в церкви? — предложила Сутан. — По-моему, подходящее место, не так ли?
Спустившись по лестнице в хорошо освещенный выставочный зал, он увидал огромное количество марионеток с головами различных животных. Среди них был веселый попугай какаду, мрачная сова, свинья с алчными глазами. Но единственным котом был арлекин в витрине.
На стенах висели картины двух-трех современных живописцев. Написанные маслом, в сочных, ярких тонах, они напоминали ему персидские ковры. Изображенные на них объекты были сочными, притягивающими, чувственными.
Человек средних лет приветствовал Криса, когда он вошел в зал. Они были одни в салоне.
— Меня заинтересовал арлекин, выставленный в витрине, — сразу же сказал Крис.
— Этот арлекин и дьявол изготовлен не мной и не в моей студии, — сказал хозяин салона. — Вот и все, что я могу вам сообщить об этих марионетках. Художник изготовил их не на продажу, а только чтобы выставить. — Он широко развел руками, извиняясь. — Может, вас заинтересует что-нибудь еще? Например, мой какаду или сова?
— Нет, меня интересует только арлекин, — ответил Крис. — Не мог бы я каким-нибудь образом связаться с художником?
— Ну, обычно это не в наших правилах, чтобы...
— Пожалуйста, — оборвал его Крис. — Это очень важно.
Человек смерил Криса с головы до ног, как будто прикидывая его рыночную стоимость. Затем кивнул и исчез за черной бархатной портьерой за его столиком в углу зала.
Крис остался один в салоне, окруженный роскошными марионетками, одетыми в средневековые костюмы. Сова, хитрая и неприступная, хранила непроницаемый вид, но какаду, казалось, был не прочь поделиться какой-то темной, но не лишенной пикантности тайной.
Услышав шорох бархатной портьеры, Крис обернулся, ожидая увидеть владельца выставочного зала, но вместо него вышел худой и бледный господин, глаза которого были плохо различимы за темными стеклами очков в массивной оправе.
— Чем могу служить, monsieur?
— Вы сделали Кота в сапогах?
— Oui, monsieur. Je suis Monsieur Aspey. L'artiste c'est moi. Но этот — арлекин не продается. Если вы хотите точно такого же, это займет...
— Но я хочу приобрести именно этого, -перебил его Крис.
— Pardon, monsieur, но, как я уже сказал, этот...
— Я Крис Хэй, — сказал он, — брат Терри Хэя. Вы ведь для него сделали Кота в сапогах, да?
В человеке произошла удивительная перемена. Глаза, казавшиеся до того водянистыми и индифферентными, стали умными и проницательными.
— Тогда, пожалуй, у вас есть что показать мне? Крис достал открытку.
— Р. S., — указал он.
— Хорошо, — кивнул головой М. Аспей. — Купчая предъявлена. Теперь мы можем продолжить разговор.
* * *—... иша... тип... я... тиз...
— Merde, — выругался Мильо, — неужели никак нельзя добиться лучшей слышимости?
— Извините, никак, — ответил техник, манипулируя дисками и рычажками. — По-видимому, в комнате есть какой-то источник магнетизма, вроде мотора. Когда они поворачиваются в определенном направлении — я бы сказал, по направлению к двери — слышимость падает на пятьсот герц.
— Ладно, давайте прослушаем все целиком, — попросил Мильо, присаживаясь на кончик стула. Сейчас он собирался услышать фрагмент разговора между Логрази и его незнакомым собеседником, и где-то под ложечкой трепыхалось предчувствие, что сейчас он получит важную информацию.
— Готово, — сказал техник, нажима кнопку. В динамике послышался голос незнакомца: «...не люблю привлекать посторонних. Сам знаешь, какой урон причинил нам Терри Хэй. И с точки зрения безопасности это никуда не годится».
«В данном случае, боюсь, без этого нам не обойтись, — раздался голос Логрази, едва слышный сквозь кошмарное шипение пленки и белые шумы, образовавшиеся из-за системы фильтров, которые техник использовал, чтобы усилить голоса. Позвякивание ложечки о чайную чашку оказалось таким громким, что Мильо невольно зажмурился, и техник немедленно задвигал рычажками. — Вы что там думаете, что можно въехать в бизнес на одном желании? Нам нужен Мильо. Только у Мильо есть необходимые средства и организация, чтобы закрепиться на территории. Он знает там все лучше, чем мы можем надеяться когда-либо узнать. Теперь, когда Терри Хэй устранен, Мильо расчистил для нас место. И уже этим он доказал свою пользу. Поверь мне, это единственно разумный способ решить проблему».
"Я поставил себе за правило никому не верить, — возразил голос. — Именно поэтому я только что побывал в провинции Шан. Когда Старик решил, что я должен вернуться, так сказать, в отчий дом, он дал мне ясно понять, что я должен влезть в дело досконально.
«Я думаю, потому он и уговорил меня вернуться сюда. Вас здесь Терри Хэй охмурял, как хотел. Старику все это до чертиков надоело».
«Но без Мильо нам не подъехать к Адмиралу Джумбо, — возразил Логрази. — Поскольку Лес Мечей у Мильо, он говорил мне, что...»
«Фрэнк, ты меня совсем не слушаешь. Я только что из Бирмы. И я побывал у Адмирала Джумбо. В результате наших с ним переговоров, можешь считать, мы уже в деле. Можно сказать, Белый Тигр уже заработал».
Мильо этот диалог привел в ярость. Если они думают, что его можно вот так, запросто, отшить, то они ошибаются. Что они, эти ублюдки, американские мафиози, принимают его за дилетанта, вроде Терри Хэя? Тогда у него найдется, чем их удивить. И еще, что это за чушь насчет договора с Адмиралом Джумбо? Мильо знал ситуацию в регионе слишком хорошо, чтобы поверить, что какой-то там мафиози может запросто прийти к Адмиралу Джумбо, забирать у него товар и отправлять его по путепроводу, который он налаживал столько лет.
В его голове царил хаос от такого количества вопросов, на которые он не мог ответить. Взяв себя в руки, он дал знать технику продолжать крутить пленку.
«Господи Иисусе, — услышал он голос Логрази, — не зря про тебя всякие истории рассказывают. Ты прямо-таки волшебник».
«Да, именно так меня и называли. Но не торопись с аплодисментами. Ты мне говорил, что Лес Мечей у Мильо. Он нужен мне. Пусть это будет моей платой за то, что я запустил для вас Белого Тигра. Забери его у него». Магнитофонные диски перестали вращаться.
Техник улыбался.
— C'st assez clair pour vous?[19]
— Достаточно чисто, чтобы понять каждое слово, — ответил Мильо, прерывая свои раздумья. Кто же этот незнакомец? Вот что ему не терпелось узнать.
И вдруг все внутри Мильо похолодело. Что-то застрявшее в памяти, как воздушный пузырь, оторвалось от дна и поднялось на поверхность. Волшебник. Именно так меня и называли,сказал о себе незнакомец.
Мильо знавал человека по прозвищу Волшебник, но очень давно, в Индокитае. Это не может быть тот самый человек, никак не может. Это абсолютно исключено. Он достал из ящика стола фотографии, незнакомца, сделанные его специалистами по слежке. Лицо кинозвезды.
Волшебник. Невозможно, повторял он про себя вновь и вновь, как заклинание. Это невозможно. Я не знаю этого человека. Он не может быть Волшебником. Но это пустое самоутешение не помогало из-за все растущего ужаса Мильо.
Он чувствовал, как волосы на голове его зашевелились от этого ужаса.
* * *Оставив Криса, Сутан вышла на улицу и, не оглядываясь, свернула налево, потом спустилась вниз по круто уходящей вниз мощеной улице, потом направо и еще раз направо. Сама того не зная, она шла путем Терри по направлению к церкви Богородицы из Бенва.
— Son et lumiere, — подумала Сутан опускаясь все глубже и глубже — в самое сердце Турет-сюр-Луп. Звуки и свет — мои союзники сейчас. Улицы так узки, что любой звук отдается эхом от каменных фасадов зданий, а косой свет бросает на стены длинные, резко обозначенные тени. Используя то и другое, она могла следить за своим преследователем.
Она заметила его уже давно, поймав его отражение в витрине магазина. Толстое стекло, стоящее под углом, послужило ей, как своего рода зеркалом заднего вида, в которое она могла видеть всю улицу за своей спиной. И другой раз — когда они находились в магазине игрушек: тень двигалась слишком медленно по направлению к открытой двери, а затем отступила назад, очевидно, чтобы сразу же увидеть их, когда они выйдут из магазина.
