Джек Хиггинс - Орел приземлился
Шафто, который наблюдал весь маневр с возвышенного места в лесу, в ярости заскрежетал зубами. Ему вдруг стало отчетливо ясно, что Риттер позволил ему увидеть лишь то, что хотел, чтобы он увидел.
— А, этот ублюдочек издевается надо мной, — тихо сказал он.
Второй, обстрелянный «джип» остановился у края дороги перед третьим «джипом». У водителя было сильно изрезано лицо. Сержант Томас делал ему перевязку. Шафто закричал:
— Ради бога, сержант, вы понимаете, с чем вы играете? За забором второго отсюда коттеджа установлен пулемет. Бегите туда с тремя солдатами и уберите его.
Круковски, стоя с полевым телефоном возле Шафто, вздрогнул. «Пять минут назад нас было тринадцать. Теперь девять. Во что, черт побери, он играет?»
На другой стороне деревни завязалась ожесточенная перестрелка. Шафто посмотрел в полевой бинокль, но ничего не увидел, кроме отрезка дороги, поворачивающей за мостом, и крыши мельницы, возвышающейся над домами. Он щелкнул пальцами, и Круковски дал ему телефон.
— Мэллори, вы слышите меня?
Мэллори мгновенно ответил:
— Так точно, полковник.
— Что, черт побери, там происходит? Я ожидал, что вы уже будете звонить в колокола.
— У них сильное укрепление на втором этаже мельницы. Великолепный обстрел. Дорога блокирована. Я уже потерял четырех человек.
— Теряйте еще, — заорал Шафто в телефон, — но возьмите это укрепление, Мэллори! Подожгите их! Сделайте что угодно!
Шафто связался по телефону с другими группами:
— Вы на месте, Хастлер?
— Полковник, это Хастлер. — Голос звучал довольно слабо.
— Я ожидал, что вы уже на холме у церкви.
— Дорога была трудной, полковник. Мы поехали по полям, как вы велели, и застряли в болоте. Сейчас подъезжаем к южному краю Хокс Вуда.
— Ради бога, приступайте!
Он вернул телефон Круковски.
— Иисус Христос! — горько сказал Шафто. — Ни на кого нельзя положиться! Когда доходит до дела, я должен сам всем заниматься!
И он укрылся в канаве. Вернулись сержант Томас с тремя солдатами:
— Не о чем докладывать, полковник.
— То есть как не о чем докладывать?
— Там никого нет, сэр, кроме вот этого. — Томас протянул горсть стреляных гильз от патронов 0,303 калибра.
Шафто с такой силой ударил его по руке, что гильзы разлетелись.
— Ладно, я беру два «джипа» и по два человека к каждому пулемету. Я хочу, чтобы вы открыли такой огонь, чтобы травинка не поднялась.
— Но, полковник, — начал Томас.
— А вы возьмите четырех человек и пробирайтесь сзади коттеджей. Ударьте по почте у моста с тыла. Круковски остается со мной. — Он сильно ударил рукой по капоту «джипа»: — Выполняйте!
* * *Отто Брандт, унтер-офицер Вальтер, Мейер и Ридель находились на мельнице. С точки зрения обороны они заняли отличную позицию. Старинные каменные стены были толщиной около трех футов, входная дубовая дверь заперта и забаррикадирована. Окно на втором этаже открывало отличный обзор, и Брандт установил там пулемет.
На дороге, загораживая ее, горел «джип». Внутри его еще оставался один человек, двое других сползли в канаву. Брандт лично разделался с «джипом», но сначала, не обнаруживая своего присутствия, позволил Мэллори и его людям с шумом подъехать к мельнице и только в последний момент бросил из окна две гранаты.
Укрываясь за живой изгородью, американцы поливали мельницу сильным, но не эффективным для ее массивных каменных стен огнем.
— И кто ими руководит? Он же не знает своего дела, — заметил Вальтер, перезаряжая свой М1.
— Ну а что бы ты сделал? — спросил его Брандт, выпуская короткую очередь из «брена».
— Здесь же река, так? С той стороны мельницы окон нет. Им следовало бы двигаться с тыла.
Брандт поднял руку:
— Прекратить огонь.
— Почему? — требовательно спросил Вальтер.
— Потому что они подъехали, или вы не заметили?
Наступила тишина, и Брандт тихо сказал:
— Не уверен, что это так, но подготовимся.
Мгновение спустя Мэллори с восемью солдатами, издавая громкий боевой клич, выскочили из-за прикрытия и побежали к ближайшей канаве, стреляя с бедра. Несмотря на то, что их прикрывал пулеметный огонь с двух стоявших за живой изгородью «джипов», это была невероятная глупость.
— Господи! — воскликнул Брандт. — Где, они считают, находятся? На Сомме?
Он выпустил длинную небрежную очередь по Мэллори и убил его на месте. Еще трое упало, когда немцы выстрелили все разом. Один из американцев пополз к ближайшей живой изгороди, оставшиеся в живых отступали.
Брандт взял сигарету.
— Осталось семеро. Восемь, если считать того, кто уполз.
— Психи, — сказал Вальтер. — Самоубийцы. Хотелось бы мне знать, что они так торопятся? Им бы подождать.
* * *Кейн и полковник Конкоран сидели в «джипе» в двухстах ярдах от главных ворот Мелтам Хауза и смотрели на разбитый телефонный столб.
— Боже мой! — воскликнул Конкоран. — Это просто невероятно! О чем он думал, скажите на милость?
Кейн мог сказать, но воздержался. Вслух он произнес:
— Не знаю, полковник. Может, он считал это актом безопасности. Наверняка он стремился скорее сразиться с парашютистами.
Из главных ворот появился «джип» и направился к ним. За рулем сидел Гарви, и когда он затормозил возле них, лицо его было мрачным:
— Только что получили сообщение по радио.
— От Шафто?
Гарви покачал головой:
— Круковски спрашивал лично вас, майор. Там ужас что творится. Он говорит, что они полезли прямо под огонь. Убитые повсюду.
— А Шафто?
— Круковски просто в истерике. Повторяет, что полковник действует, как сумасшедший. Многие его приказы просто бессмысленны.
«Господи, — подумал Кейн, — он действительно поскакал с развевающимися знаменами».
— Думаю, мне следует поехать туда, полковник, — сказал он Конкорану.
— Я тоже так думаю, — согласился Конкоран. — Здесь вы, конечно, оставите достаточно людей для охраны премьер-министра.
Кейн повернулся к Гарви: «Сколько машин у нас осталось?»
— «Белый скаут» и три «джипа».
— Мы возьмем их и группу в двадцать человек. Пожалуйста, сержант, будьте готовы выехать через пять минут.
Гарви круто развернул «джип» и стремительно уехал.
— В вашем распоряжении остается двадцать пять человек, сэр, — сказал Кейн Конкорану. — Вам достаточно?
— Со мной двадцать шесть, — сказал Конкоран. — Вполне хватит, особенно если я приму командование на себя. Пора кому-нибудь сделать из вас, колонистов, настоящих солдат.
— Да, сэр, — ответил Кейн, включая мотор. — Ничего, кроме массы комплексов после Банкер-Хилла. — Он нажал на газ.
Глава 18
Деревня была еще в добрых полутора милях, когда Штайнер вдруг услышал непрерывное жужжание полевого телефона. Кто-то включился в канал, но ничего не было слышно.
— Поторопись, — сказал Штайнер Клуглу, — что-то случилось.
В миле от деревни отдаленная перестрелка подтвердила его худшие ожидания. Он привел в боевое положение свой «стен» и посмотрел на Вернера:
— Будь готов воспользоваться им. Весьма возможно, что придется.
Клугл выжимал из «джипа» все, давя на педаль изо всех сил.
— Скорее, черт тебя побери, скорее! — торопил Штайнер.
Телефон перестал жужжать, и, когда они подъехали к деревне ближе, Штайнер крикнул, пытаясь наладить связь:
— Это «Орел-один». Прием, «Орел-два».
Ответа не было. Он повторил попытку, но опять безрезультатно. Клугл сказал:
— Может, они слишком заняты, господин полковник.
Минуту спустя они въехали на холм в трехстах ярдах западнее церкви, и перед ними раскинулась вся панорама. В бинокль Штайнер увидел мельницу и группу Мэллори в поле. У живой изгороди за почтой — рейнджеров, затем — «Стадли армс», Риттера и молодого Хагля за мостом, застрявших из-за стены пулеметного огня, который велся с двух «джипов» под командованием Шафто. Один из «джипов» стоял у забора дома Джоанны Грей, откуда пулеметчики могли вести навесной огонь, оставаясь в безопасности. Второй «джип» стоял у соседнего забора.
Штайнер снова попытался наладить связь.
— Это «Орел-один». Вы меня слышите?
На втором этаже мельницы его голос затрещал в трубке, которую держал Ридель. Он только что, пользуясь затишьем, включил телефон.
— Это полковник, — закричал Ридель Брандту и сказал в телефон: — Это «Орел-три», мы на мельнице. Вы где?
— На холме над церковью, — ответил Штайнер. — Доложите обстановку.
В разбитые окна влетели пули и отскочили от стены.
— Дай мне телефон! — закричал Брандт, лежа на полу за пулеметом.
— Штайнер на холме, — сказал Ридель. — Можешь быть спокоен, он обязательно вызволит нас из этого говна. — Он подполз к двери на чердак над мельничным колесом и, толкнув, раскрыл ее.
