Джой Филдинг - Не делись со мной секретами
— Не хотите ли вы установить полицейское наблюдение этой ночью за вашим домом? — спросил Фрэнк.
— Я уже и так нахожусь под наблюдением, — пояснила им Джесс. — Мой бывший муж нанял сыщика для этой цели.
— Он ведет наблюдение за домом? — спросил Адам.
— К сожалению, нет. Он ведет наблюдение за мной, ходит за мной. Поэтому он ничего не видел, что здесь происходило.
— Примерно через каждые полчаса мы будем здесь проезжать, — сказал Фрэнк Метула.
— Он сюда больше не заявится, — высказала предположение Джесс. — Во всяком случае сегодня.
— Я останусь с ней, — произнес Адам голосом, не допускавшим возражений.
— Относительно этого пистолета, что лежит в ночном столике возле вашей кровати, — заметила женщина-полицейский. — Полагаю, что у вас имеется на него разрешение?
Джесс ничего не ответила. Молодая женщина-полицейский последовала за своим старшим партнером к входной двери.
* * *Она лежала на своей кровати в объятиях Адама.
Несколько раз она засыпала, погружаясь и снова выходя из странных, беспокойных сновидений, где все было больших размеров, чем в реальной жизни, и все было не тем, чем казалось. Сновидения исчезали сразу же, как только она раскрывала глаза. Всякий раз, когда она шевелилась, она чувствовала, как ее еще плотнее сжимают руки Адама.
После отъезда полиции она вместе с Адамом вернулась в свою квартиру, спотыкаясь, прошла в спальню и повалилась, не раздеваясь на кровать. Не было нащупывания пуговиц, попыток добиться романтической близости. Они просто лежали, обняв друг друга. Джесс иногда закрывала глаза, а раскрывая их, видела, что Адам смотрит на ее.
— Что? — спросила она, садясь на кровати, протирая сонные глаза, откидывая обеими руками волосы со своего лица.
— Я думал, как вы прекрасны, — произнес он, и Джесс чуть не рассмеялась.
— На мне нет никакого макияжа, — возразила Джесс, — я весь день не снимала тренировочный костюм и почти весь вечер проплакала. Разве можно после этого говорить о моей красоте?
— А разве это не так? — воскликнул он в свою очередь, нежно поглаживая ее по спине.
Джесс выгнула спину, плотнее прижавшись к его рукам.
— У меня в ушах продолжает звучать марш этих дурацких тореадоров, — сказала она, намекая на музыку, доносившуюся из радиоприемника, когда они впервые вошли в квартиру. — Как ни странно, но мне никогда не нравилась опера «Кармен».
— Вот как?
— Еще одна спесивая женщина, которая не отвечает на желания мужчины, и ее убивают. Я часто сталкиваюсь с этим в процессе своей работы.
Опытные пальцы Адама массировали ей спину.
— Попытайтесь сейчас больше об этом не думать. Просто расслабьтесь. Попытайтесь уснуть.
— Если хотите знать, я проголодалась, — произнесла Джесс, к своему собственному удивлению. — Не могу просто поверить, что что бы ни происходило, я испытываю голод.
— Хотите, чтобы я приготовил вам один из моих фирменных омлетов?
— Слишком много хлопот. А что, если бросить несколько кусочков замороженной пиццы в микроволновую духовку?
— Звучит прекрасно.
Она поднялась, оттолкнувшись от кровати, и зашаркала на кухню, мысленно услышав, как мать советует ей поднимать повыше ноги во время ходьбы. Адам последовал за ней на кухню, когда она открыла дверцу холодильника и вынула оттуда пакет с замороженной пиццей.
— Мне достаточно одного кусочка, — предупредил он ее.
Джесс положила три небольшие куска пиццы на тарелку, почувствовала, как руки Адама обнимают ее за талию. Она нежно оперлась на его грудь, уверенная, что он не позволит ей упасть. Она почувствовала, как он целует ее волосы, шею, край щеки. Медленно, неохотно она высвободилась из его объятий, понесла тарелку с пиццей в микроволновую духовку, открыла дверцу.
Тут же она почувствовала, как гигантская волна отвращения захлестнула все ее существо, вызвала тошноту, угрожая перевернуть все ее внутренности. От изумления она раскрыла рот, невольно поднесла ко рту руку, с ужасом глядя на открывшуюся ей картину.
Маленькая канарейка мертвым комочком лежала на боку, тонкие ножки взметнулись вверх, желтые перышки обуглились и почернели, глазки остекленели.
— О Бог мой! — зарыдала Джесс, согнувшись пополам, от подступившей тошноты закружилась голова, затряслись ноги.
— Что такое? — спросил Адам, кинувшись к ней и подхватывая ее, прежде чем она упадет.
Джесс открыла рот, но ничего не смогла вымолвить. В следующее мгновение ее вырвало прямо на пол.
Глава 23
Она проснулась от запаха свежесваренного кофе.
Адам сидел в ногах ее кровати, протягивая ей полную кружку черного кофе.
— Я не был уверен, что вы захотите что-то съесть, — произнес он, извиняюще пожимая плечами, — поэтому из еды ничего не приготовил.
Джесс приняла из его рук кружку, сделала большой глоток, пополоскала кофе во рту, пытаясь отделаться от неприятного ощущения, которое все еще оставалось. Она смутно припоминала, что Адам умыл ее, снял с нее грязную одежду, надел ночную рубашку, настоял на том, чтобы она легла, уложил ее в кровать.
— Как вы себя чувствуете? — спросил он.
— Как будто меня сбили поездом, — сказала Джесс. — Как будто кто-то вышиб из меня все внутренности.
— Кто-то поступил именно так, — напомнил он ей.
— О Господи! — простонала Джесс. — Мой бедный Фред. — Рыдание застряло в ее горле, она смотрела на свои руки, которые начали дрожать. Адам взял их в свои, чтобы успокоить ее, кружку с кофе он поставил на ночной столик рядом с ней. — Ну и ночка выдалась, — заметила Джесс, горько улыбаясь. — Я хочу сказать, было ли у вас что-нибудь похожее на минувшую ночь? Вы приглашаете женщину на ужин и тут же попадаете на допрос к полицейским и вынимаете поджаренную канарейку из микроволновой духовки. — Джесс прикусила губу, чтобы остановить опять подступившие слезы. — Я уж не говорю о том, что ваша избранница всего вас облевала.
— На самом деле в меня вы не попали, — тихо сказал он.
— Правда? Вы, наверное, оказались единственным, в кого я не попала.
— Возможно.
— О Господи, только подумать, что вам пришлось убирать все это…
— Все это давно сделано.
Джесс смотрела на него с глубоким чувством благодарности, которое было явно написано на ее лице.
— А Фред? — прошептала она.
— Я позаботился о нем, — ответил просто Адам.
Несколько секунд Джесс молчала, ее всхлипывания были единственными звуками, раздававшимися в квартире.
— Со мной не соскучишься, — наконец заговорила она, смахивая слезы тыльной стороной руки. — Не оставляйте меня одну.
— Это я и намерен делать, — сказал Адам, наклонившись и нежно поцеловал Джесс в губы.
Джесс застенчиво отстранилась, закрыв рот руками.
— Пойду приму душ и почищу зубы.
Он отошел от нее.
— Посмотрю, что могу придумать к завтраку. Думаете, вы сможете что-нибудь поесть?
— Мне стыдно в этом признаться, но да.
— Вот видите, — улыбнулся он, — не все так страшно, как казалось, правда?
— Что?
— Рвота. То, чего вы больше всего боялись. У вас это случилось — и, я бы сказал, получилось грандиозно, — и ничего, вы от этого не умерли.
— Все равно, мне это противно.
— Но вы пережили это.
— Временно.
— Идите же принимайте свой душ. Вы почувствуете себя значительно лучше. — Он поцеловал кончик ее носа и вышел из комнаты.
Джесс некоторое время сидела на кровати, смотрела в окно, представляла себе, как холодный воздух давит на раму наподобие ребенка, заглядывающего с холодной улицы в теплую комнату. Похоже, что наступал отличный день, подумала она, ясный и солнечный, лишь слабый ветерок шевелил верхними веточками деревьев. Она раздумывала, какие скрываются ужасы за холодным светом зимнего солнца. Подходя к окну спальни, она как будто слышала его слова: «Если будешь смотреть на меня слишком долго, то ослепнешь. Если приблизишься ко мне, то превратишься в кучку пепла».
— Хох! — рявкнула она. Но солнце не сдвинулось, не испугалось.
Прежде она не могла себе и представить, насколько тихой стала ее квартира без мелодичных трелей канарейки. Пение пташки всегда наполняло квартиру, думала она, направляясь в ванную комнату. Она включила душ, сбросила с себя одежду. Такой нежный звук, размышляла она, слыша, как Адам возится на кухне; она закрыла дверь, залезла в ванную, задернула занавеску. Такой успокаивающий, такой постоянный, такой жизнеутверждающий.
А теперь все смолкло.
— Будь ты проклят, Рик Фергюсон! — прошептала она.
Он все ближе подступал к ней, старательно аранжируя каждое свое движение, чтобы добиться максимального воздействия, отдавала себе отчет Джесс, становясь прямо под горячие струи душа. Что именно он сделал с Конни Девуоно? Не составлявшие усилий, никем не замеченные проникновения в квартиру, нарастающая кампания террора, садистские убийства невинных домашних животных, запугивание до полусмерти несчастной женщины, перед тем как прикончить ее. Значит, он до сих пор отрывал крылышки у бабочек, думала Джесс, припоминая ухмылку, от которой она содрогнулась в первый же раз, когда ее увидела. Эта ухмылка говорила обо всем.
