Томас Харрис - Черное воскресенье
— Майкл, ты можешь еще поспать. Время есть.
Лэндер по-прежнему выглядел, очень бледным. Далиа знала — сил у него совсем немного. Но все-таки должно хватить. Должно.
Дирижабль обычно поднимался в воздух за час до начала соревнований. Этот час требовался телевизионщикам для последней проверки аппаратуры. Лэндеру придется пробыть в воздухе довольно долгое время, прежде чем он сможет вернуться за бомбой. Силы потребуются.
— Да, я, пожалуй, действительно прилягу. Экипаж вызовут в полдень. Фарли летал всю прошлую ночь, так что он проспит дольше обычного. Но до полудня он все равно выйдет из номера, чтобы позавтракать перед полетом.
— Я знаю, Майкл. Не волнуйся, все будет в порядке.
— Мне стало бы спокойнее, если бы я знал, что у тебя есть оружие. — Они не хотели рисковать и не взяли с собой оружие из Нью-Джерси. Но кое-что имелось в гараже, в грузовике с бомбой.
— Не беспокойся и положись на меня.
— Я знаю, Далиа, что на тебя всегда можно положиться, — серьезно сказал Лэндер.
Корли, Кабаков и Мошевский выехали на стадион в девять часов. Французский квартал только еще просыпался. Улицы вокруг «Ройял Орлеан» постепенно заполнялись людьми. Нередко можно было встретить хмурое, опухшее лицо. Позади осталась веселая ночь. Но публика жаждала новых развлечений — праздник продолжался.
Влажный ветер гонял по Бурбон-стрит бумажный мусор. Сэму Корли приходилось быть очень внимательным — проезжую часть улицы заполняли по-утреннему рассеянные люди. И лишь за пределами Французского квартала он смог развить нормальную скорость. Корли пришлось провести ночь у одного из знакомых из новоорлеанского отделения ФБР. Он вовремя не заказал себе номер в отеле, а позже сделать это сказалось совершенно невозможно. Завтрак был невкусный и чересчур легкий. Ночью Корли плохо спал — не давали покоя москиты, налетевшие вместе с речным туманом. Американец хмуро оглянулся, его раздражал резкий запах мускусной дыни, поедаемой беззаботным Мошевским на заднем сиденье машины. Кабаков, сидевший рядом, пребывал в отличном настроении; видно, он прекрасно выспался и плотно позавтракал. Однако это не улучшило настроения Корли. Он еще раз раздраженно оглянулся — Мошевский принялся за очередную порцию пахучего лакомства. Кабаков потянулся, что-то при этом звякнуло о ручку дверцы.
— Что у тебя там такое, черт побери?
— Вставная челюсть выпала.
— Очень смешно.
Кабаков расстегнул пиджак и показал ствол укороченного автомата «Узи», висевшего под мышкой.
— А у Мошевского что? Гранатомет?
— О, у меня установка для запуска мускусных дынь, — послышалось невнятное чавканье.
Корли пожал плечами — он и так-то с трудом понимал его еврейско-английский, а уж когда у Мошевского набит рот...
К стадиону подъехали в девять тридцать. Полицейские уже перекрыли большинство улиц, оставались лишь подъезды для зрителей. Но и на этих улицах у обочин сгрудились мощные грузовики, стальные заграждения и мешки с песком. После начала игры перекрыто будет все. У юго-восточного входа стояли десять карет «скорой помощи» — здесь останется единственный, тщательно охраняемый проезд. Вдоль авеню Одюбон и на крышах зданий рассредоточились сотрудники ФБР и полицейские. По этой магистрали ожидалось прибытие президентского автомобиля. Вдоль всех прилегающих к стадиону улиц тянулись мешки с песком. Казалось, город приготовился к войне. Наученные горьким опытом, фэбээровцы не собирались рисковать. Слишком свежи были воспоминания о трагедии в кампусе Оул-Мисс в 1963 году.
* * *В девять часов Далиа заказала три завтрака в номер. В ожидании, пока их принесут, она вытащила из своей сумочки длинные, остро заточенные ножницы и липкую ленту. Вывернув винтик, соединявший две половинки ножниц, она вставила в одну из половинок на его место трехдюймовый болт. Замотала ручку лентой и спрятала импровизированное оружие в рукаве. Подошла к зеркалу. Осмотр вполне удовлетворил ее — ничего подозрительного.
В 9.20 принесли завтрак. Далиа поставила один поднос перед Лэндером на кровать, другой — на журнальный столик.
— Приступай, Майкл, пока все горячее. Я вернусь через несколько минут. — С этими словами Далия вышла из номера. В руках она несла третий поднос.
В коридоре не было ни души. Вызвав лифт, Далиа спустилась на два этажа. Здесь тоже никого. На ее негромкий стук в дверь послышался сонный голос Фарли:
— Кто там?
— Мистер Фарли?
— Да.
— Ваш завтрак, мистер Фарли.
— Я не заказывал никакого завтрака.
— Подарок отеля. Всему экипажу дирижабля. Я могу унести, если вы не хотите.
— Нет, оставьте, раз уж принесли. Подождите минуту.
Фарли с взлохмаченными волосами и в одних брюках открыл дверь и впустил Далию в номер. Она аккуратно притворила за собой дверь и прошла в комнату. Если бы в этот момент кто-нибудь проходил мимо по коридору, он услышал бы сдавленный, быстро прерванный вскрик. В следующую минуту Далиа уже выскользнула из номера. Повесив на дверь табличку «Не беспокоить», она поднялась к себе и приступила к еще горячему завтраку.
Оставалось уладить одно небольшое дело. Когда они покончили с завтраком, Далиа убрала подносы и прилегла рядом с Лэндером. Пальцами она ласково и осторожно поглаживала искалеченную руку.
— Майкл, я хочу полететь с тобой. Разреши мне, так будет лучше. Я могу пригодиться.
— Далиа, я и в одиночку прекрасно управлюсь. Тебе это совсем ни к чему.
— Я хочу быть с тобой. От меня будет толк. И я хочу все увидеть собственными глазами.
— Ты мало что сможешь увидеть. Но зато услышишь, когда поедешь обратно.
— Я не уеду из аэропорта, Майкл. Ты ведь сам говорил, что теперь разница в весе не имеет значения. Дирижабль стоял на солнце все утро. Конечно, если ты не сможешь поднять его...
— Смогу. Я дам максимальный нагрев.
— Майкл, мы слишком долгий путь проделали вместе. Ты должен взять меня с собой, Майкл.
Лэндер повернулся и посмотрел ей в глаза. Подушка оставила на его щеке красный след.
— Тогда тебе придется вытащить мешки с дробью из задней части гондолы. Сделать это надо очень быстро. Мешки лежат под задним сиденьем. Мы полетим вместе.
Она придвинулась к Лэндеру и всем телом тесно прижалась к нему. Больше они не разговаривали.
* * *В 11.30 Лэндер встал. Далиа помогла ему одеться. Под глазами у него пролегли глубокие тени, по лицу опять разлилась бледность. Вид не из лучших. Но Далиа, умело наложив тональный крем, в какой-то степени сгладила это впечатление. В 11.50 она достала из своей аптечки шприц и ампулу с новокаином. Наполнив шприц, Далиа закатала рукав Лэндера и ввела лекарство. Обезболивающего эффекта должно хватить на несколько часов. Затем она достала шприц поменьше. Он представлял собой гибкую пластиковую тубу с иглой на конце. Тубу заполняли тридцать миллиграммов раствора риталина.
— Майкл, этим следует воспользоваться лишь тогда, когда ты почувствуешь себя полностью обессиленным. Укол придаст тебе бодрости, но ты станешь бесшабашным и болтливым, тебе захочется сотворить какую-нибудь глупость. Не поддавайся этому желанию.
— Хорошо, Далиа, только приспособь эту штуку.
Далиа проткнула иглой мышцу онемевшей руки и скотчем примотала тубу к руке. С обеих сторон тубы она подложила обломки карандаша, чтобы избежать случайного сжатия.
— Когда понадобится, просто нащупай шприц сквозь рукав и надави большим пальцем.
— Знаю, знаю.
Далиа поцеловала его в лоб.
— Если я не сумею проникнуть с грузовиком на аэродром, если меня схватят...
— Я тогда просто сброшу дирижабль на трибуны. Кое-кого он все-таки раздавит. Давай не будем об этом говорить. До сих пор нам везло, не так ли?
— Ты был на высоте, Майкл.
— Я буду ждать тебя в четырнадцать пятнадцать на аэродроме.
Далиа проводила Лэндера до лифта. Вернувшись в номер, она прошла в комнату и присела на кровать. Отправляться за грузовиком было еще слишком рано.
* * *Лэндер нашел весь экипаж в холле у стойки бара. Симмонс, второй пилот, и два оператора весело смеялись. Оживленно улыбаясь, он подошел к ним. Отдохну в автобусе, подумал Лэндер. Каждый шаг давался ему с трудом.
— Бог мой, ты ли это, Майкл? — закричал Симмонс. — А я думал, ты болен. А где Фарли? Мы звонили ему, но телефон не отвечает. Вот стоим и ждем, когда он объявится.
— У Фарли неприятности. У него выдалась веселая ночка.
Пьяная девица, которую он подцепил, в самый ответственный момент от избытка чувств ткнула ему пальцем в глаз.
— О, Боже. И что?
— С ним все в порядке, но лететь он сегодня, конечно же, не в состоянии. Полечу я.
— Но когда ты об этом узнал?
— Утром. Эта скотина Фарли позвонил мне в четыре часа утра. Ладно, хватит болтать, пора трогаться.
— Ты не слишком-то хорошо выглядишь, Майкл.
— Не хуже тебя. Пошли.
При въезде в аэропорт Лейкфронт выяснилось, что у водителя нет пропуска. Всем пришлось выйти из автобуса и, показав свои удостоверения, дойти пешком. Около вышки дежурили три полицейские машины.
