Кристофер Райх - Правила мести
— Сейчас у нее все хорошо. Когда она была здесь, с ней произошел несчастный случай, и она провела какое-то время в больнице. Вещи ее хранятся у вас?
— Простите, но я отдал их другому человеку, который заходил к нам, чтобы навести о ней справки.
Другому человеку? Несомненно, это был тот, кто забрал ее из больницы.
— Такой высокий, да? — наугад забросил удочку Джонатан. — С темными волосами?
— Нет. Собственно говоря, он был невысокий, как я. И постарше, седой. Он, кстати, тоже назвался ее мужем, но я не поверил. Миссис Бах слишком хороша для такого мужлана.
— Мужлана? Что вы имеете в виду?
— Он был не слишком-то вежлив. Иностранец, но не такой, как вы. И он оплатил счет. Наличными. — Администратор, приподняв брови, скрестил руки на груди — поза, означавшая типичную для жителей Средиземноморья смесь сочувствия, извинения и дружеского участия. Ох эти женщины, как бы говорил он. Им никогда нельзя доверять.
— Не знаете, откуда он родом?
— По-итальянски не говорил, только по-английски, да и то с акцентом. Возможно, британец. А может, немец. Не могу вам сказать.
Джонатан вздохнул. Он был сильно разочарован.
— Ну, все равно спасибо, — поблагодарил он администратора и пожал ему руку, хотя уже в следующий момент почувствовал, как это глупо. По какой-то причине он ощутил потребность в подобном жесте.
Надевая на ходу солнцезащитные очки, Джонатан направился к двери.
— Вообще-то, у меня есть его адрес, — сказал администратор.
Развернувшись, Джонатан снова подошел к стойке:
— Правда?
— Тот человек очень беспокоился о вашей жене. Он полагал, что сюда могут прийти другие люди, чтобы о ней справиться. У меня такое чувство, будто он ей не доверял. Пожалуй, будет даже уместнее сказать «в чем-то подозревал». Он попросил дать ему знать, если кто-то придет в гостиницу и начнет про нее спрашивать.
— И вы согласились?
— А вы бы не согласились за пять сотен евро? — Менеджер посерьезнел. — Не беспокойтесь. О вас я ему ничего не скажу.
— Спасибо, — сказал Джонатан, ни на секунду ему не поверив.
Администратор подошел к компьютеру и распечатал страничку с телефонным номером и адресом: «Франция, Эзе, рю де Ла-Тюрби, дом 4».
Эзе. Крохотная средневековая деревушка, словно «врезанная» в горный склон, возвышающийся над Средиземным морем в районе Лазурного берега, всего в нескольких километрах от Монако. Джонатану доводилось через нее проезжать, но и только. Она мало подходила для размещения штаб-квартиры некоей секретной службы, на которую работала Эмма. Но он уже перестал удивляться.
Над адресом было напечатано название компании «VOR S.A.» То же самое, что и в счете за лечение в римской больнице.
52
— Мы разыскали этот чертов телефон.
— Вы уверены? — спросил Дэн Бакстер из группы сбора вещественных доказательств.
— О да. Мы его вычислили, не сомневайтесь. А кроме того, раскопали кое-что еще, босс. Вам стоит зайти к нам самому, и чем скорее, тем лучше.
Уже на бегу, поднимаясь по лестнице в лабораторию судебной экспертизы лондонской полиции, Бакстер посмотрел на часы. Было без малого девять. Получается, команде специалистов понадобилось меньше суток, чтобы сложить фрагменты монтажной платы, обнаруженные у дома номер один по Виктория-стрит, а затем по ним идентифицировать марку и модель мобильного телефона, использованного в качестве детонатора заложенной в автомобиль бомбы, чуть не отправившей на тот свет министра внутренних дел России Игоря Иванова. Двадцать один час и сорок одна минута, если быть до конца точным, подумал Бакстер. Он любил отмечать подобные вещи.
Аластер Маккензи ждал у двери в лабораторию. Бакстер с гордостью подметил, что парень был в той же одежде, что и накануне. И воняло от него как от помойного ведра, которое следовало вынести еще неделю назад. Ну и что из того? Может, чистоплотность и является добродетелью, уступающей лишь благочестию, но при расследовании преступлений никакого проку от нее нет.
— Чуть не загнал себя насмерть, пока добирался, — пропыхтел Бакстер, сжав руку Маккензи, так что чуть не сломал. — Надеюсь, не зря.
Маккензи ответил скупой улыбкой и жестом пригласил следовать за собой.
Бакстер вошел в небольшой конференц-зал, где увидел несколько одетых в белые халаты спецов, ожидающих его прихода.
— Ну хорошо, — произнес он. — Давайте рассказывайте.
— Вспомним, что начали мы с пустого места, ведь у нас практически ни черта не было, — проговорил Эванс, начальник отдела судебной экспертизы. — Лишь два никуда не годных крошечных обломка монтажной платы, которые мистер Маккензи любезно нам предоставил, — вот и все. Воспользовавшись небольшим количеством эпоксидной смолы, мы их соединили, потом полечили в автоклаве, и вот что получилось. — Эванс вручил Бакстеру покоробленный ломтик небесно-голубого пластика, формой напоминающий малюсенький пистолетик. — Вот место, где был экран, а здесь вставлялся микрофон. А марку мы определили по расположению контактной площадки антенного фидера. В этом месте она размещена только у «нокии». Как только мы заглянули в справочники этой фирмы, тут же выяснили, что это модель 9500S.
— Модель, отличающаяся минимальной конфигурацией во всей серии, — пропел один из ассистентов Эванса.
— Операторы сотовой связи раздают их бесплатно всем, кто подпишется на их услуги на два года, — добавил другой.
— Но самое важное то, — продолжил Эванс, — что эта модель новехонькая, прямо с иголочки. — Он снова взял в руки склеенный кусок монтажной платы и поднес к лампе, чтобы получше рассмотреть. — Проблема заключалась в том, что у нас отсутствовал полный регистрационный номер. Видите ли, каждая монтажная плата получает собственный номер. Затраты на это ничтожны, зато он помогает бороться с пиратской продукцией и контрабандой. В частности, на этой плате видны цифры 4-5-7-1 и еще цифра 3. Сверившись с документацией, касающейся опытного образца, мы поняли, что недостает двух первых цифр. И тут нам повезло. У меня есть знакомый коллега в Хельсинки, я ему позвонил, и тот помог связаться с ребятами из «Нокии». Выяснилось, что телефонов, где используется эта новая монтажная плата, пока продано крайне мало. Собственно, единственным покупателем оказалась британская компания «Водафон». Ее работники просто пылали желанием оказать нам услугу, в особенности если мы промолчим насчет того, что один из их клиентов заложил в автомобиль бомбу.
Бакстер пообещал сделать все от него зависящее, чтобы название этой фирмы не попало в выпуски новостей, но при этом отметил: если дойдет до суда, монтажную плату придется предъявить в качестве вещественного доказательства.
— Вполне справедливо, — отозвался Эванс. — Но именно здесь начинается самое интересное. Фирма «Водафон» продавала эту модель всего две последние недели и только на территории Великобритании. Согласно их документам, телефоны, имеющие платы с номерами, заканчивающимися на 4571, продавались лишь в трех городах: Манчестере, Ливерпуле и Лондоне. Мои парни провели половину вчерашнего дня и всю ночь, обзванивая торговые точки и спрашивая, в которых из них имеются телефоны с вышеупомянутыми номерами. Оказывается, ни в Манчестере, ни в Ливерпуле их даже еще не выложили на прилавки. Оставался Лондон, куда были поставлены партии телефонов с номерами, имеющими начальные цифры от 12 до 42. Так как телефон этот новый, работники «Водафона» организовали то, что сами они называют «мягким выбросом на рынок», то есть стали выкладывать по нескольку таких мобильников на витрины то там, то тут, чтобы посмотреть, понравится ли товар покупателям. Менеджер, ведающий поставками в магазины, посмотрел на складе и заверил, что из всей партии, номера которой начинаются с 12 по 42, у него по-прежнему остаются номера от 28 до 42. Это значило, что распроданы только телефоны с номерами от 12 до 27. Короче, мы продолжили обзванивать продавцов, и постепенно круг мест, где мог быть продан телефон, использовавшийся в качестве детонатора взорванной бомбы, сузился до трех, а именно: до магазина в лондонском аэропорту Хитроу, на пятом терминале; фирменного магазина «Водафон» на площади Оксфорд-Серкус и, наконец, независимого торгового агента на вокзале Ватерлоо.
— А что, разве такие еще остались? — спросил Бакстер, усевшийся к тому времени на краешек стула, как на насест, и буквально сгорающий от нетерпения.
— В магазине на Оксфорд-Серкус все телефоны с интересующими нас номерами по-прежнему не распроданы, то же самое у торгового агента на вокзале Ватерлоо.
— Значит, наш телефон был продан в Хитроу, — заключил Бакстер.
— Пять дней назад, если уж быть до конца точным, — добавил Эванс. — Причем, к сожалению, за наличный расчет.
— Фамилия? Как звали покупателя? — Бакстер знал, что это должно быть известно: закон обязывает покупателей мобильных телефонов указывать имя и фамилию с предъявлением удостоверения личности.
