Стивен Уайт - Самая лучшая месть

— Минут десять, — прошептал я. — По-моему, там только что кого-то застрелили.

— Да, из ружья. Я так и понял. Оставайся на месте. Похоже, здесь явно нуждаются в моих услугах.

Глава 59

Сэм позвал меня через десять минут.

Увидев прыгающие за деревьями лучи фонариков, я направился к ним.

Подойдя к Сэму, я уже приготовился задать ему парочку вопросов, когда тяжелый шум винтов приближающегося вертолета заглушил все прочие звуки, нарушавшие ночную тишину на склонах Индейских пиков.

Поманив меня рукой, Сэм продолжал вычерчивать лучом какую-то фигуру, по-видимому, подавая знак пилоту зависшей над краем леса черной машины.

Кельда стояла ярдах в десяти от него на узкой дороге, поднимающейся к дому Боки. В руке у нее тоже был фонарик, но его луч упирался в землю у ее ног, выхватывая из темноты тело незнакомого мужчины.

Она не пыталась ему помочь и даже смотрела не на него, а куда-то в сторону.

Значит, он мертв.

В голове вертелись десятки вопросов. Кто этот человек? Как он умер? Кто его убил? Почему? Но гул вертолета обрекал меня на молчание.

Подойдя ближе, я увидел еще одного мужчину. Он сидел, прислонившись спиной к тополю, с заведенными за спину руками и понуро опущенной головой. Присмотревшись, я увидел, что запястья его перехвачены широкой лентой.

Внезапно с вертолета ударил мощный луч прожектора, осветив всех собравшихся на крохотном клочке у края подступавшего к дороге леса.

Вот тогда только я и увидел Тома. Точнее, догадался, что это Том.

Он лежал, свернувшись в комок, на земле футах в пяти от Сэма.

И был похож на кучку мешков, брошенных за ненадобностью в лесу. А еще точнее, на кучку мешков, которыми проезжавший мимо водитель попытался — второпях и безуспешно — прикрыть разлагающуюся тушу какого-то лесного зверя.

— Сэм? — окликнул я, подходя еще ближе. — Том… мертв?

«Чамп-чамп-чамп», — ответили рубящие воздух стальные лопасти винта.

Луч прожектора ушел в сторону, а еще через несколько секунд и сам вертолет исчез за макушками деревьев в направлении дома Боки.

— Сэм, — повторил я, неуклюже ныряя под низкую ветку тополя. — Это Том? Что с ним?

— Спасательная служба прислала за ним вертолет. Думаю, с ним все обойдется. Оставайся там, где стоишь, Алан, и не подходи ближе. Ты меня понял?

Голос Сэма не давал оснований считать, что он шутит.

Я остановился, потом на всякий случай сделал шаг назад.

— А кто тот человек на дороге?

— Пока не знаю. Никаких документов при нем нет. Насколько мне удалось выяснить, это он издевался над мистером Клуном.

— А другой, у дерева? Это он застрелил парня на дороге?

— Парень у дерева, тот, что со связанными руками, утверждает, что является помощником шерифа округа Парк. Уж и не знаю, насколько ему можно верить.

— Но почему он застрелил того, на дороге?

— Не он. Его застрелил Клун. У Клуна был дробовик.

Я взглянул на Кельду. Она стояла абсолютно неподвижно с застывшим, ничего не выражающим лицом.

Наверное, адреналина в крови уже не осталось, потому что сообщение Сэма оставило меня почти равнодушным. Если я что и чувствовал, то лишь неимоверную усталость.

Я шагнул в темноту и нашел страх.

Сделал ли я что-то полезное? Помог ли кому?

Бока сказал, что иногда шаг в темноту может вести в никуда.

Наверное, так случилось и со мной. Я сделал шаг, который вел в никуда.

Часть пятая

В поисках высших мотивов

Глава 60

Следователи службы шерифа округа Боулдер, допрашивавшие нас с Кельдой, закончили первый раунд почти одновременно, в начале первого часа ночи.

Я устало тащился вверх по дороге к месту, где стояла моя машина, когда услышал за спиной торопливые шаги.

— Мы можем поговорить? — спросила Кельда.

Состояние ступора, в котором я нашел ее на дороге рядом с телом незнакомого мужчины, похоже, закончилось в тот самый момент, когда вертолет спасательной службы с Томом Клуном на борту исчез за вершинами Передового хребта.

— Конечно, — не оборачиваясь, бросил я в темноту. — Позвоните завтра мне в офис, и мы договоримся насчет времени.

Мысли мои прыгали, в голове вертелись десятки вопросов, в ушах все еще стучало эхо выстрелов, тьма стояла в глазах. И еще я устал. По крайней мере я сказал себе, что был бы приветливее, если бы не так устал.

Она поравнялась со мной и тронула за руку.

— А если сейчас? Прямо сейчас?

— Кельда, уже за полночь.

— Знаю. Я только думаю, что мы должны поговорить… о том, что здесь случилось. Есть обстоятельства, о которых вам следует знать. Вы ведь не все видели, и у вас могло сложиться неверное представление…

— Неверное представление? О чем?

Она посмотрела через плечо:

— Не здесь, Алан.

— А подождать нельзя?

— Думаю, что нельзя. Вам следует знать все. Все, что там произошло.

«Все, что там произошло? Пчелы, змеи, напалм. Уроки страха, тьма. Выстрелы и смерть».

— Интересно, а я только что подумал, что, может быть, будет лучше ничего не знать.

— Вы и сами понимаете, что это не так.

Я понимал.

— Поговорить… Где? Вы, наверное, имеете в виду какое-то конкретное место?

— Пожалуй. Я подумала, что, может быть, Бока пустил бы нас к себе.

Я покачал головой:

— Мы и так уже доставили ему немало неприятностей. Не стоит втягивать его в чужие проблемы. Он и приехал-то сюда, чтобы держаться подальше от… от такого рода ситуаций. От людей вроде нас с вами.

— Как насчет какого-нибудь ресторанчика в Нидерланде?

Я подумал, что в такой час в Нидерланде можно посидеть разве что в баре, однако бары этого городка не располагали к обстоятельному разговору.

— Не думаю, что ресторан — подходящее для нас с вами место.

Странно, но вопреки моим ожиданиям она не стала спорить. Впрочем, уже в следующий момент стало ясно, что названными местами ее список предложений не ограничивается.

— Тогда, может быть, в вашем офисе? Скажем, через полчаса, минут через сорок?

Я вздохнул.

— Вы уверены, что это не может подождать? Хотя бы до завтра?

— Завтра у меня уже не будет свободного времени. Полагаю, и у вас тоже. Остается только один вариант — сейчас. Если шериф пригласит нас для беседы до того, как мы поговорим…

Она не закончила предложение, предоставив мне ломать голову над тем, что осталось несказанным.

— И что тогда?

— Прежде чем встретиться с ним, вы должны выслушать меня. Вот и все.

— Хотите как-то повлиять на то, что ему скажу?

— Вовсе нет. Я хочу поговорить о том, что мы вместе пережили сегодня. Рассказать вам о моих впечатлениях.

— Если я правильно понял, вы хотите провести внеплановый сеанс терапии?

— Да. Именно так. Сеанс терапии.

Я сделал еще три шага.

— Ладно. Встретимся в моем офисе. Жду вас в Боулдере.

Не знаю, в чем тут дело, сыграл ли свою роль поздний час или, может быть, сказалось совместно пережитое в лесу, но, войдя в кабинет, Кельда разулась и устроилась на софе, как, наверное, сделала бы дома, готовясь смотреть телевизор.

Я ждал. Хотя усталость уже не ощущалась так остро, как час назад, я все же предпочел бы быть дома, рядом со спящей дочуркой и женой.

Кельда заговорила неожиданно, при этом она избегала встречаться со мной глазами.

— Могла ли Джонс все придумать? Выдумать все то, что есть в ее дневнике? Все, что относится к Тому?

Принимая во внимание события минувшего вечера и ее настойчивое желание поговорить, я ожидал чего-то более значительного.

Не знаю, как бы ответил на этот вопрос другой психотерапевт, но, боюсь, я был не в самой лучшей форме.

— Не думаю, что она на самом деле все придумала. Джонс была больна, Кельда. Вы это знаете. После того как ей стало известно, что парень, с которым она встречается, подозревается в жестоком убийстве девушки примерно такого же возраста и при весьма схожих обстоятельствах…

Кельда закончила за меня:

— У нее началась паранойя.

Я подался вперед, сократив расстояние между нами на целую треть.

— Да, вероятно, паранойя началась именно тогда. Все указывает на то, что к тому времени у нее уже развилась мания преследования с фиксацией на Томе. Учитывая ее предрасположенность к паранойе, учитывая отсутствие эмоциональной поддержки в вашем лице, учитывая все то, что она узнала об убийстве Айви Кэмпбелл, учитывая, по всей видимости, появившееся напряжение в отношениях с Томом, логично предположить, что ее душевное состояние значительно ухудшилось, а психологический баланс нарушился. Думаю, ее представление о действительности сильно отличалось от самой действительности. Оказавшись на Гавайях, а может быть, еще до отъезда туда, Джонс начала видеть Тома там, где его не было, и убедила себя в том, что он ее преследует. Вот и ответ на ваш вопрос: нет, она ничего не придумала. Ваша подруга действительно верила в то, что он охотится за ней. Вспомните картины. Ее страхи, опасность, которую она чувствовала повсюду, стали ее реальностью. Но это совсем не значит, что так было на самом деле.