Лиза Скоттолине - Каждые пятнадцать минут
– А Макс бывал в вашем доме? Он приезжал на сеансы к вам домой?
– Да, в мой домашний кабинет.
– Бывал ли он в других помещениях вашего дома, кроме вашего домашнего кабинета?
– Нет.
– Бывал ли он в вашей спальне?
– Нет! – Эрик вспомнил порошок для снятия отпечатков пальцев, который видел на первом этаже собственного дома. А ведь у него не было даже возможности подняться и посмотреть, есть ли на втором этаже такие же следы.
– Вы ходили куда-нибудь вместе с Максом? Ездили с ним на машине?
– Нет, – Эрик понимал, что полицейские засыпали этим порошком и всю его машину. Он вдруг подумал – интересно, когда они ее вернут?
– Вы не думаете, что обладаете необычным влиянием на Макса?
– Нет.
– Даже после событий сегодняшнего вечера? – капитан Ньюмайер сделал паузу. – Ведь вы смогли войти в торговый центр и вывести его оттуда в максимально короткие сроки.
Эрик почувствовал, что они ступают на весьма зыбкую почву.
– В чем ваш вопрос? – вмешался Пол.
– Как у психиатра – нет ли у вас особых способов влияния на своих пациентов? Управления ими?
– Нет, это очень распространенное заблуждение и неправильное понимание терапевтического процесса. Мы помогаем пациентам самим управлять собою.
– Но разве это не вмешательство или, если хотите, не манипуляция?
– Нет, вовсе нет.
– Забавно. Потому что на самом деле со стороны кажется, что вы именно манипулируете Максом.
– Нет, я этого не делаю.
Пол снова вмешался.
– Это вопрос?
Капитан Ньюмайер вздернул голову:
– Мы хотим разобраться в том, что здесь происходит и какова природа и суть отношений между доктором Пэрришем и Максом. Доктор Пэрриш не хочет объяснить нам, каковы эти отношения, поэтому нам приходится оперировать логикой. И один из логических выводов состоит в том, что доктор Пэрриш обладает огромным влиянием на Макса – настолько большим, что он смог в одиночку и с голыми руками разрешить ситуацию с заложниками. Это подтверждает мою теорию о безграничном влиянии доктора Пэрриша на этого мальчика, отец которого отсутствует на этой картинке в принципе. Или назовем это влияние манипуляцией. Есть более чем убедительные основания думать, что доктор Пэрриш обладает прямо-таки, скажем, гипнотическим влиянием на мальчика.
– Смехотворно! – фыркнул Пол.
– И к тому же неправда, – добавил Эрик.
– Но поскольку у нас нет никакой другой информации от доктора Пэрриша, мы не можем согласиться с тем, что это смешно. Мы должны как следует это расследовать, потому что убита девушка – и мы не исключаем, что это убийство совершил Макс, загипнотизированный доктором Пэрришем.
– Опять абсурд какой-то, – возмутился Пол.
Капитан Ньюмайер холодно продолжал:
– Так же не исключено, что Макс проник в торговый центр со своей фальшивой бомбой и ружьем и устроил весь этот хаос, что он собирался убить заложников и взорвать торговый комплекс, тоже находясь под гипнозом доктора Пэрриша.
– Что?! – воскликнул Эрик. – Но с чего бы мне заставлять его делать это? Зачем мне заставлять мальчика брать заложников? Или взрывать торговый центр?
– Чтобы выглядеть героем и молодцом.
– Что? Как?!
Эрик вдруг почувствовал страх. Он не ожидал такого поворота – и Пол, судя по всему, тоже. Полицейские пытались повесить на него всю ответственность за происшедшее, а Макса выставить как марионетку в его руках. И Эрик никак не мог сообразить, как ему защитить себя и одновременно не подставить Макса, нарушив свое право на молчание.
Пол жестом дал Эрику понять, что надо молчать.
– Капитан, что это вы такое говорите? Зачем доктору Пэрришу делать такие отвратительные вещи? Приказывать детям брать заложников?
Капитан Ньюмайер стойко выдержал взгляд Пола:
– Доктора Пэрриша сегодня допрашивали в связи с убийством Рене Бевильакуа. Возможно, он решил использовать Макса Якубовски, чтобы создать себе ореол героя – дабы избавиться от ярлыка подозреваемого в убийстве. – Капитан склонил голову в сторону Эрика: – Это вы послали Макса в торговый центр с ненастоящей бомбой и старым ружьем? Это вашему плану он следовал?
– Нет, постойте… Так вы утверждаете, что я знал, что это все обман?
– Да. Это вполне возможно. И мы не будем пренебрегать никакими более-менее разумными версиями, потому что вы отказываетесь давать нам информацию, которая могла бы облегчить нам понимание ситуации…
– Это шантаж! – перебил его Пол с явным отвращением на лице.
Капитан Ньюмайер проигнорировал его, не сводя взгляда с Эрика.
– К тому же мы провели определенное расследование и выяснили, что, оказывается, вы были отстранены от работы в больнице.
Пол всплеснул руками.
– Ну это-то тут при чем?!
А Эрик вдруг окаменел, не произнося ни слова.
Капитан Ньюмайер снова проигнорировал Пола.
– Власти больницы сказали нам, что причина отстранения является конфиденциальной и разглашению не подлежит, но ведь возможно, что именно это отстранение послужило вашим мотивом. Совсем не исключено, что вы разыграли всю эту инсценировку для того, чтобы восстановить собственную репутацию в больнице и чтобы вас вернули на работу. Так это вы отправили Макса в торговый центр под гипнозом? Чтобы потом спасти его и других от воображаемой опасности?
– Конечно, нет! – воскликнул Эрик.
– Так, ладно, мы закончили, – вмешался Пол, отодвигая стул от стола. – Капитан Ньюмайер, вы давите на моего клиента, несмотря на то что он согласился сотрудничать с вами. Он не ответит больше ни на один вопрос относительно вашей безумной и дикой теории. – Пол повернулся к Эрику. – Пожалуйста, больше ни слова, доктор. Мы закончили.
Капитан Ньюмайер закусил губу.
– Тогда он отправится в камеру. У нас достаточно оснований, чтобы задержать его, – и мы это сделаем.
– В чем вы его обвиняете?
– Нам нужно обсудить это с окружным прокурором. – Капитан взглянул на помощника окружного прокурора, который что-то быстро записывал. – Мы предъявим обвинение в максимально короткие сроки. Потом он предстанет перед судом. Если только не передумает и не начнет сотрудничать с нами в полной мере. У доктора Пэрриша есть выбор. И он может хорошенько обо всем подумать в своей камере.
– Вам должно быть стыдно за самих себя.
Эрик пытался не показывать, как ему страшно. Итак, он отправляется в тюрьму. Это казалось невозможным, нереальным. Его будут судить за преступление. У него будет судимость.
Он взглянул на капитана Ньюмайера:
– Капитан, у меня ведь есть право на телефонный звонок, не так ли?
Капитан нахмурился:
– А зачем? У вас уже есть защитник, доктор Пэрриш.
– Я хочу воспользоваться правом на звонок, – ответил Эрик упрямо.
Глава 44
Комната для допросов опустела, Эрик остался наедине с телефоном. Он подтянул к себе аппарат и набрал номер, пытаясь избавиться от тревожных мыслей. Ему не хотелось пропускать еще один вечер, не пожелав спокойной ночи Ханне. Ее нового номера у него не было, поэтому он набрал домашний номер Кейтлин, гадая, возьмет ли она трубку. Определитель наверняка высветил номер Главного управления Мэриона, а значит, она догадается, кто это может звонить. Он очень надеялся, что она все же ответит.
Гудки в трубке прекратились, и Эрик с облегчением воскликнул:
– Кейтлин, спасибо, что взяла трубку!
– Кто это? – спросил мужской голос, услышав который Эрик растерялся. Он подумал было, что ошибся номером, но потом сообразил, что это, должно быть, новый бойфренд Кейтлин, Брайан.
Одно дело было знать, что она спит с другим мужчиной, и совсем другое – услышать в трубке его голос, глубокий, сильный и довольно враждебный. Эрик почувствовал укол ревности, смешанной с раздражением. Была горькая ирония в том, что Брайан проведет эту ночь в объятиях Кейтлин, а Эрик – в тюремной камере.
– Это Эрик Пэрриш, отец Ханны, и…
– Вы не имеете права звонить сюда. Вы не имеете права общаться с Кейтлин напрямую. Пусть ваш адвокат позвонит ее адвокату.
Эрику хотелось двинуть ему в лоб прямо через телефон. Он устал от этой дурацкой ситуации, а может быть, у него просто кончилось терпение.
– Я хочу поговорить с Ханной.
– Тогда вам следует позвонить на ее номер.
– Вы наверняка знаете, что Кейтлин отключила номер Ханны от обслуживания.
– Она спит.
– Я не хочу будить ее, но пусть Кейтлин сходит и посмотрит, вдруг она не спит. Кейтлин дома?
– Ханна спит.
– Вы ведь не можете этого знать. Телефон внизу, а она наверху. Я знаю дом, я жил там до вас. – Эрик услышал, как слова вылетают из его рта, и вдруг понял, что на самом деле говорит совсем не о доме.
– Примите мои слова на веру.
– Я не собираюсь принимать ваши слова на веру. Я не должен спрашивать у вас разрешения поговорить с собственной дочерью. – Эрик повысил голос, чувствуя, что теряет контроль над собой. – И кстати, если вы еще хоть раз назовете мою дочь каким-нибудь обидным прозвищем типа «нытик» – я выбью из вас все дерьмо!
