Ребекка Маддимен - Похищение Бет
— Нет, не прикончил, — ответил Гарднер. — А вы помните, как он выглядел?
Элис пожала плечами.
— Худой такой. Высокий.
— Это он? — спросил Гарднер, показывая ей фотографию Пола Хеншоу.
— Да, это он. Чудик какой-то.
Гарднер поблагодарил Элис Грегори и пошел к выходу, что вернуться в Уитби.
Голова у него шла кругом. Зачем Пол Хеншоу рассказал Эбби, где будет Бет? Почему он так долго ждал? Они могли так и не узнать, где она, но в конце концов он все-таки поступил правильно. Теперь, по крайней мере, было ясно, почему Хелен убила его.
— Сэр?
Гарднер обернулся и увидел Лоутон.
— Я просто хотела узнать, как там эта маленькая девочка, Бет, — сказала она.
— Похоже, с ней все будет хорошо, — ответил он.
— А как Эбби?
Гарднер пожал плечами.
— Кто его знает… Но она все-таки нашла ее. Это главное. — Он пошел дальше, но остановился. — Как прошло собеседование?
— Не поняла.
— У мотивационного спикера.
— А-а, это… — сказала она. — Он не получил то место.
Гарднер улыбнулся.
— Рад слышать.
Лоутон тоже улыбнулась.
— Ладно, мне пора вернуться к работе, — сказала она.
Когда она уходила, инспектор смотрел ей вслед.
Гарднер шел по больничному коридору к детскому отделению. Он знал, что Эбби сидит перед палатой и ждет известий, как там Бет. Она знала, что ей нельзя видеть дочь, но все равно ждала. Она ждала уже очень-очень долго и привыкла к этому.
Через небольшое окошко Гарднер заглянул туда, где сидела Эбби. Она выглядела уставшей, но в то же время в ней чувствовалось больше жизненных сил, чем когда бы то ни было на его памяти. Он жалел, что не видел ее такой до этого, жалел, что не смог раньше доставить ей радость. Но он сделал то, что обещал. Он нашел Бет.
Он заметил, что из лифта в другом конце коридора выходит Саймон. Нужно было бы сказать ему что-то, но Гарднер отвернулся. В ближайшее время он заедет, чтобы повидать их обоих. Посмотреть, как у них дела.
Но сначала он должен сделать кое-что еще.
Глава 95
Услышав шаги, Эбби обернулась. Шаги стихли, и она встретилась глазами с Саймоном. Он взглянул в сторону дверей детского отделения.
— С ней все в порядке? — спросил он.
Эбби кивнула и встала.
— Все будет хорошо, — сказала она и улыбнулась Саймону.
Она заметила, как его напряженные плечи облегченно расслабились, и он, подойдя, заключил ее в свои крепкие объятия.
— А ты как? — спросил он немного погодя.
Эбби улыбнулась.
— В порядке.
Она ощущала необыкновенную легкость, какой не чувствовала уже пять лет. Она снова была нормальным человеком.
Саймон подвел ее к ряду стульев перед детским отделением, и они сели, держась за руки.
— Ты ее видела?
— Видела вчера вечером, — сказала она. — Она была еще сонная, но меня узнала. По той встрече на спектакле. — Эбби посмотрела в сторону закрытой двери отделения. — Некоторое время они не позволят нам видеть ее. Это будет очень тяжело. И не только для нас, но и для Бет. — Она натужно сглотнула подступивший к горлу ком. — Она думает, что Хелен — ее мама. Как она сможет преодолеть это?
Саймон покачал головой и крепче прижал Эбби к себе.
— Не знаю, — сказал он. — Но мы как-то справимся.
Они немного посидели молча, наблюдая за жизнью, которая шла своим чередом в микрокосме больничного коридора: сновали доктора, ходили родители, плакали дети…
— Я думала, что это ты, — наконец сказала Эбби.
Саймон обнял ее за плечи. Он не взглянул ей в лицо, ничего не сказал, только понимающе кивнул.
— Я думала, что это ты убил Пола, — сказала она. — Прости меня. Я должна была больше доверять тебе.
Саймон по-прежнему не смотрел на нее.
— Ладно, — сказал он. — Я должен был сказать тебе, что еду туда. Но я знал, что ты остановишь меня. — Он мельком взглянул на Эбби, но сразу же перевел взгляд на дверь. — Сам не знаю, что я собирался делать. Возможно, все закончилось бы точно так же.
Глава 96
Полицейский, стоявший перед дверью, кивнул, после чего Гарднер вошел в палату к Хелен. Она лежала на боку лицом к стене, но он заметил, как ее глаза двинулись в его сторону, когда он заходил. Несколько секунд он просто стоял в ногах кровати и смотрел на нее. Она была довольно высокой, но на больничной койке казалась совсем крошечной. Возможно, обстановка больницы так действует, делая людей маленькими и уязвимыми. Глядя на нее, казалось просто невозможным, чтобы эта женщина могла причинить столько боли такому количеству людей.
Он обошел кровать с другой стороны, чтобы заглянуть Хелен в лицо, но она закрыла глаза, отгораживаясь от него. Подумав немного, он придвинул к кровати стул и сел, как обычный посетитель. В палате было тихо. Не пищали приборы с мониторами, не взывали о помощи другие пациенты. Тишину нарушал лишь приглушенный шум из коридора и их дыхание. Оба выжидали.
— Где она? — наконец спросила Хелен.
Гарднер был удивлен, что она первой нарушила молчание, но этот вопрос он предугадал. Он не думал, что она собиралась намеренно причинить Бет какой-то вред. Он считал эту девочку единственным человеком, которому можно было ее не опасаться. Возможно, она думала, что, если она усыпит Бет, та будет в безопасности на время, когда Хелен оставит ее одну. Она одновременно поселилась в нескольких пансионах, чтобы запутать преследователей. Он не знал, как долго Бет оставалась в одиночестве. И сомневался, нужно ли что-то рассказывать о девочке, — возможно, стоило заставить эту женщину страдать, как все эти годы страдала Эбби.
Но ему необходимо было с ней поговорить.
— Она сейчас под наблюдением врачей, — сказал он. — Детям нельзя давать седативные препараты.
— Я сама знаю, как позаботиться о своей дочери, — сказала Хелен и открыла глаза. — Она здесь?
— Нет, — солгал Гарднер. — В другой больнице.
Хелен пристально смотрела на него, видимо, почувствовав, что ее обманывают. Особого значения это не имело, ее все равно никто бы и близко не подпустил к девочке. Гарднер думал, что ему должно быть от этого легче, но, с точки зрения Бет, все представлялось не таким уж радужным. Хорошая она или плохая, но Бет все равно считала Хелен своей матерью. До сих пор она знала только ее, а теперь Хелен будет вырвана из ее жизни.
— Я хочу увидеть ее. Она боится оставаться одна, — сказала Хелен. — Когда я могу ее увидеть? Я ее мать. Они не имеют права не пускать меня к ней. Она должна быть здесь, вместе со мной.
Гарднеру хотелось сказать, что хватит лгать, что все кончено. Но потом он подумал, что, может быть, она искренне верит в то, что Бет — ее настоящая дочь.
— Что произошло сегодня, Хелен? — спросил он.
— Мы попали в аварию, — ответила она.
— Кто — мы?
— Я и Кейси.
— Она была в машине вместе с вами?
— Да. Конечно. А как же? Где еще она могла быть? — сказала Хелен, и Гарднер откинулся на спинку стула.
— А как вы сегодня вообще оказались на этой дороге? Вы это помните?
— Мы выехали прогуляться. Поездка к морю, — сказала Хелен.
— Звучит неплохо, — сказал Гарднер. — А что насчет вечера? Что вы делали вчера?
Хелен подозрительно прищурилась и ответила не сразу.
— Мы ездили навестить отца Кейси, — в конце концов сказала она.
Гарднер слегка улыбнулся. О, в этом она была хороша, молодец: держится достаточно близко к правде, но при этом ни в чем не признается — лучший способ разыграть умопомешательство. Гарднер заметил огонек в ее глазах, когда она просчитывала варианты. То, что она ненормальная, он не сомневался. Но полностью невменяемой, не отдающей отчет в своих действиях он ее не считал.
— Ну и как он? Хорошо провели время?
Она снова выдержала паузу.
— С ним все хорошо.
— Это вы убили его?
Взгляд Хелен стал жестким.
— Разумеется, нет.
— А одиннадцатое ноября? — спросил Гарднер. — Эта дата для вас что-то значит?
— Это день рождения Кейси, — ответила Хелен.
— Как насчет пятнадцатого декабря?
Хелен застыла, и он понял, что попал в точку.
— Это ведь день, когда она умерла, верно?
Хелен вскочила с кровати и с криком бросилась на него, пытаясь впиться ногтями в лицо. Гарднер схватил ее за руки. Дверь распахнулась, и в палату вбежала нянечка и дежуривший полицейский. Втроем им удалось усадить Хелен на кровать. Она продолжала пронзительно кричать, и на мгновение Гарднер почувствовал жалость к ней. Но теперь он, по крайней мере, точно знал, что Хелен не стерла из памяти смерть своего ребенка. Она знала, что происходит, знала, что делает. И ее признают вменяемой.
Он вышел в коридор, и тут же в кармане завибрировал его мобильный.
— Гарднер, — сказал он в трубку, отворачиваясь от неодобрительного взгляда проходившей мимо медсестры.