Крис Муни - Тайный друг
В подвале на стене был укреплен скользящий поддон, а рядом с ним находилась дверь, запертая на магнитный замок.
Дарби помогала полиции Роули обыскивать комнаты. Когда они обнаружили пластиковую карточку-ключ, пришлось вызывать пожарную бригаду, чтобы взломать дверь.
Дарби дала показания двум детективам из полицейского участка Роули. Были сделаны необходимые телефонные звонки. На место преступления вызвали судебно-медицинских экспертов из криминалистической лаборатории штата, но их прибытие ожидалось только через несколько часов. В интересах следствия, а также чтобы сэкономить время, полиция Роули согласилась привлечь к делу экспертов из Бостонской лаборатории. Все участники расследования были обязаны обмениваться найденными уликами и собственными выводами.
О том, что случилось с Ханной Гивенс, каким-то образом стало известно средствам массовой информации, и к двум часам ночи небольшая тихая улочка оказалась запружена фургонами службы новостей и репортерами, которые надеялись получить эксклюзивное, пусть даже неофициальное, интервью. Дарби наблюдала за ними из окна спальни, думая о том, жив ли еще Уолтер Смит.
Глава 84
Джонатан Гейл стоял в холодном помещении старого корпуса заводоуправления в пригороде Вернона, штат Коннектикут. Малколм Флетчер выбрал это место из-за уединенного местоположения. Поблизости не было других построек, здесь не горели уличные фонари. Ближайший дом находился в десяти милях отсюда.
Все хлопоты взял на себя доктор Карим. Один из его людей привез Гейла сюда. Что касается алиби для властей, то в данный момент Гейл спал в номере отеля в Нью-Йорке.
— Никто не знает о том, что вы здесь, — заверил Флетчер. — Идите по коридору, а потом поверните налево.
Освещение в заброшенном здании не работало, но Гейлу вполне хватало лунного света. Он снял пальто и протянул его бывшему психологу-консультанту.
— Разве вы не идете со мной?
— Это дело из разряда тех, которые лучше выполнять в одиночку, — ответил Флетчер.
На Джонатане Гейле были кроссовки, джинсы и старая толстовка Гарвардского университета, очень похожая на ту, что Эмма подарила ему на день рождения. Это Флетчер посоветовал ему надеть старую, но удобную одежду. Кроме того бывший специальный агент вручил ему пару латексных перчаток, которые следовало надеть под кожаные. Одежду, перчатки и куртку, которые были сейчас на нем, нужно будет потом упаковать в мусорный пакет и передать Малколму Флетчеру, чтобы он сжег их.
Коридор закончился. Гейл повернул налево и перешагнул порог комнаты, слабо освещенной лунным светом.
Уолтер Смит, человек, который убил Эмму, был привязан к стулу, стоявшему на расстеленном брезенте, углы которого были прижаты камнями. Глаза его закрывала черная повязка. Несмотря на кляп во рту, он что-то бормотал, шевеля губами.
Лицо мужчины было жутко изуродовано, его сплошь покрывали рубцы и шрамы. Он походил на чудовище.
Он и есть чудовище, папа. Он похитил меня, избивал, а потом выстрелил мне в затылок и столкнул в реку Чарльз. Он убил Джудит Чен и собирался убить еще одну девушку, Ханну Гивенс. Он настоящее чудовище.
На брезенте лежали молоток, револьвер и охотничий нож. Револьвер, по словам Малколма Флетчера, был тем самым, из которого Уолтер Смит застрелил Эмму и вторую студентку колледжа, Джудит Чен.
Гейл поднял револьвер. Он оказался удивительно легким.
На протяжении многих недель он мысленно готовился к этому моменту, проигрывая в голове различные сценарии и пытаясь выбрать наиболее удовлетворительный. Просто выстрелить этой твари в затылок казалось ему слишком милосердным поступком. Гейл хотел, чтобы убийца его дочери увидел пистолет у него в руках. Он хотел видеть выражение ужаса и безнадежности в его глазах и наслаждаться им, ожидая, пока душевная боль утихнет хотя бы немного. А потом он произнесет имя Эммы и выстрелит этой твари прямо в лицо.
Или, быть может, чуточку продлит удовольствие…
Гейл ступил на брезент. Тварь не повернула головы на звук его шагов и продолжала бормотать с кляпом во рту. Гейл сорвал с его лица повязку.
На лице чудовища было какое-то странное выражение. Глаза его были широко раскрыты и не мигая смотрели куда-то вдаль. Гейл повернулся и увидел там лишь пустой угол комнаты. В нем не было ничего заслуживающего внимания.
Тварь не пошевелилась, не подняла голову, лишь продолжила нечленораздельно мычать, пережевывая кляп. Гейл вытащил его.
— Богородица Дева благодатная Мария, я с тобою, благословенна ты в женах и благословен плод чрева твоего. Уолтер…
Существо молилось — звучала исковерканная и извращенная молитва Богородице.
— …Дева Мария, Матерь Бога нашего и Уолтера, помолись за нас грешных сейчас и в час нашей смерти, аминь. Богородица Дева, благодатная Мария, я с тобою…
Гейл приставил револьвер к голове чудовища. Оно не вздрогнуло, не отдернулось, не вскрикнуло и не заплакало. Оно вообще никак не отреагировало. Все мышцы его напряглись и окаменели, но оно все молилось и молилось.
— Посмотри на меня, — приказал Гейл.
Существо не подняло головы.
Гейл сунул руку под толстовку и сжал в ладони медальон Эммы. В груди у него, смешиваясь с любовью к дочери, жарким пламенем полыхала ненависть, которую он вынашивал в себе на протяжении всего последнего года. Его любовь к Эмме не исчезла и не стала меньше… Тварь должна страдать. Это существо заслужило страдание.
Убей его.
Сердце так быстро и сильно билось у Гейла в груди, что он чувствовал слабость и головокружение.
Эта тварь убила меня, папа. Она всадила пулю мне в голову и столкнула мое тело в реку. Ты же видел фотографии. Ты видел, что она со мной сделала.
Гейл перевел взгляд на револьвер, который держал в руке. Его перчатки были покрыты кровью.
От неожиданности он выронил оружие и, вместо того чтобы поднять его, спотыкаясь, неверными шагами пошел обратно по коридору.
Малколм Флетчер стоял, повернувшись к нему спиной и глядя в разбитое окно.
— Что с ним такое? — прохрипел Гейл.
— Он впал в кататонию.
— Он даже не взглянул на меня, только молился и молился.
— Уолтер ждет, когда к нему придет его мать, Мария. Кстати, Уолтер рассказал мне, что это Мария выбрала для него Эмму и других девушек.
— Как это?
— Благословенная Матерь пообещала ему любовь.
Гейл оглянулся на комнату в дальнем конце коридора.
— Когда он выйдет из ступора?
— Трудно сказать, — отозвался Флетчер. — Уолтер может оставаться в нынешнем состоянии до тех пор, пока ему не дадут соответствующее лекарство. Но даже и в этом случае нет никаких гарантий, что он придет в себя.
— Почему вы не сказали мне об этом раньше?
— А разве это что-то изменило бы?
Гейл опустил глаза на свои руки. Крови на перчатках не было.
— Я не могу этого сделать.
— Что вы имеете в виду? Вы не можете убить его сами или не хотите, чтобы он вообще был убит? — спросил Флетчер.
— Я не могу убить его своими руками.
— Быть может, вам нужно время, чтобы еще раз все обдумать? У нас впереди целая ночь.
— Нет. Я принял решение.
— Чего вы хотите от меня?
— Вы рассказали мне о том, что сделали с Сэмом Динглом. Вы говорили, что намеревались проделать то же самое и с Уолтером.
— Да.
— Вы уже сделали все приготовления?
— Сделал.
— В таком случае можете приступать, — заявил Гейл и швырнул перчатки на пол.
В четыре часа утра Дарби сидела на неубранной кровати, на которой спали Ханна Гивенс, Джудит Чен и Эмма Гейл, и смотрела на часы. Билл Джордан так до сих пор и не перезвонил ей. Она попыталась связаться с Нейлом Джозефом. Но его телефон тоже не отвечал. Возможно, он все еще разыскивает Джордана в лабиринте подземных переходов и заваленных мусором комнат, куда просто не доходит сигнал сотовой связи?
Кто-то из следователей обнаружил тетрадь на пружинках, засунутую под сиденье кожаного кресла. Дарби читала исповедь Эммы Гейл, а эксперты осматривали комнату в поисках возможных улик и доказательств.
В спальне для гостей на втором этаже обнаружились гантели, штанга и силовой тренажер. Уолтер Смит скотчем прикрепил к зеркалу несколько фотографий Ханны Гивенс в полный рост.
В углу стоял письменный стол с компьютером и многофункциональным принтером, который одновременно являлся и факсимильным аппаратом, и сканером. Дарби сделала копию с дневника, сунула сложенные листки в карман куртки и схватила ключи от своей машины.
Глава 85
Джонатана Гейла разбудили лучи яркого солнца. Ветерок, задувающий в приоткрытое окно номера в отеле, нес с собой приятную прохладу. Наверное, в этом году будет ранняя весна, мимолетно подумал он.
