Бентли Литтл - Сгинувшие
Глава 26
1850 год
Джон Саттер сильно изменился.
Так же, как и он сам, размышлял Маршалл.
Нельзя сказать, что между ними пробежала кошка – это было не так, – но в их отношениях появились некоторые шероховатости. Да и дружбой это можно было назвать с большой натяжкой. «Деловые партнеры» – вот, наверное, наиболее точное описание их нынешних отношений, но даже это подразумевало более частые контакты друг с другом, чем это имело место быть. Саттер в основном занимался делами в Коломе и в форте, а Маршалл проводил основное время на дальних выселках, и чем реже они виделись, тем лучше себя чувствовали.
Джеймс отсутствовал два месяца; правда, одной из причин был этот дурацкий снежный буран, который застал его на верхней тропе и задержал на целую неделю.
Маршалл никогда до этого не был в Сан-Франциско и, к своему удивлению, почувствовал, что большой город действует на него успокаивающе – толпа людей и отсутствие неисследованных территорий доставляли ему удовольствие. На обратном пути Маршалл поймал себя на мысли, что в таком быстро растущем городе должно быть много работы для плотника, и решил, что, когда окажется здесь в следующий раз, попытается найти работу и навсегда покончит со старательскими трудами.
У него больше не хватало духа жить среди дикой природы.
Когда они вернулись в форт, Джеймс сразу ощутил, что все вокруг изменилось. Ничего конкретного, ничего, что можно было бы как-то охарактеризовать, но никто не вышел их встречать, а те несколько человек, которые попались им по дороге, выглядели угрюмыми и озабоченными. Все строения были обшарпанными и неухоженными, и хотя на церковном дворе сорняки еще не росли, они вполне могли там появиться. Жизнь в форте изменилась, и Маршалл никак не мог понять, произошло ли это потому, что его слишком долго не было, или потому, что ослабла железная хватка Саттера.
Во многих местах он увидел совсем новые лица. Джеймс знал людей, с которыми он пришел в Сан-Франциско, и время от времени узнавал кое-кого на улицах, но у него создалось впечатление, что Саттер заменил большинство работников из старой гвардии на новичков, которых Маршалл не знал и которые выглядели не очень-то благонадежными.
В конторе капитана не было, но Маршалл и Клод Лэйк, его первый помощник во время поездки во Фриско, сдали краткий отчет, инвойсы и бумаги молодому человеку довольно агрессивного вида, который сидел в кабинете Саттера, и велели ему передать Саттеру, что вернулись. Клод отправился в бар выпить с ребятами, а Маршалл, чувствуя усталость, сказал, что хочет побыстрее добраться до дома и наконец отоспаться. По дороге он прошел мимо склада, где пристрелил существо женского пола…
давайте все трахнем ее
…но даже не попытался открыть дверь и заглянуть внутрь, хотя мышцы у него напряглись и завязались в узлы.
С его собственным жилищем ничего не случилось, но рядом кто-то построил хижину так, что та оказалась окно в окно с его берлогой. Маршалл понял, что, конечно, это – его дом, но он больше не относится к этому жилищу как к своему дому. Он скопил кое-какие деньги, не слишком много, но достаточно, так что Джеймс решил не ждать следующей поездки в Сан-Франциско, а забрать у Саттера свою зарплату и немедленно заняться вопросом поисков нового места проживания.
Здесь его больше ничто не удерживало.
Джеймс разыскал старую бутылку с остатками виски, допил их и спокойно проспал весь конец дня и добрую половину ночи. За это время ему не приснилось ни одного сна.
Его разбудило постукивание в дверь.
– Минутку! – крикнул он, с трудом выбрался из кровати и, спотыкаясь, прошлепал к входной двери.
Маршалл не был уверен, как долго раздается это негромкое постукивание, но решил, что это продолжается уже какое-то время, иначе этот ритм не смог бы пробиться сквозь его сон. Именно постукивание, а не стук в дверь, этакий легкий монотонный звук, который – ему следовало сразу это понять – был слишком равномерным и ритмичным, чтобы его источником был человек. Но он, еще не отойдя от сна, уже добрался до двери и поэтому отпер и распахнул ее.
Это была ворона. Она долбила своим клювом в деревянную дверь. Большая черная птица стояла в грязи перед хижиной и смотрела на него.
У нее не было правого крыла, да и вся правая половина тела была лишена перьев и окровавлена.
Маршалл проснулся, как от толчка. Ворону, судя по всему, подстрелили, и ей следовало валяться дохлой, но она стояла перед ним и терпеливо ждала, когда он впустит ее в свой дом. Дальше за ней Маршалл услышал звуки и заметил какое-то движение, поэтому быстро захлопнул дверь, зажег фонарь и только после этого снова распахнул дверь. Теперь место перед входной дверью было хоть как-то освещено, и он увидел рысь, олененка, несколько белок и пека́ри [113]. Все они были здорово изувечены, а несколько белок выглядели так, как будто гнили заживо. Свет фонаря лег полукругом перед Маршаллом, и ночь за пределами этого полукруга казалась еще темнее. Джеймс шагнул вперед, поводил фонарем из стороны в сторону и с ужасом увидел, что дом окружен животными, которые должны были быть мертвы, но странным образом восстали из мертвых. Казалось, что они охраняют вход на тропу, ведущую в ту часть леса, которой, Маршалл был готов в этом поклясться, не было здесь, когда он уезжал два месяца назад.
Охраняли – или указывали ему дорогу?
Этого Маршалл не знал, да и не хотел знать. Вернувшись в дом, он схватил винтовку, зачерпнул горсть патронов и рассовал их по карманам пальто, которое надел. С винтовкой и фонарем прошел вдоль рядов воскресших животных и двинулся по тропе. Джеймс шел среди деревьев и кустарника, которые не могли вырасти здесь, которым не было места в Калифорнии, и ему пришли на ум слышанные раньше истории.
Существа, больше похожие на тварей, чем на людей, и даже скорее дьявольское отродье, чем твари, которые взглядом могли заставить кусты расти, а прикосновением к яйцу заставить вылупиться цыпленка.
Маршалл понимал, что надо позвать кого-нибудь из форта, организовать поисковую партию, но он привык всегда действовать по наитию, поэтому смело направился в лес один, держа ружье наперевес, готовый к любой неожиданности.
По крайней мере, ему так казалось.
Потому что через несколько минут он наткнулся на какое-то сооружение. В длину оно было равно половине форта и, казалось, выросло в лесной чаще. Маршалл так и не смог определить, построили ли его на поляне или для его строительства специально вырубили лес, но только сейчас между строением и лесом не было ни малейшего просвета. Высокие деревья с мясистыми листьями росли прямо перед фасадом строения и вдоль стен, не оставляя ни одного свободного кусочка земли.
Джеймс никогда раньше не видел это строение и сомневался, что жители форта знают о его существовании. Оно было новым – иначе и быть не могло – и построено не из дерева, а из глины, как строили свои жилища индейцы. Маршалл сразу же вспомнил ту хижину, на которую наткнулся по пути в Калифорнию…
мешок с костями
…хотя это строение было несравнимо больше и здесь имелась дверь. А вот окон не было, и Маршалл задумался о значении этого.
Сначала он хотел постучать в дверь, но потом отказался от этой мысли и, внимательно следя за тем, что происходило вокруг, осторожно поставил фонарь на землю. Не выпуская из рук винтовки и приготовившись использовать ее без малейших колебаний, дотронулся до двери. Оказалось, что дверь не заперта, и он постарался открыть ее как можно тише.
Изнутри до него донесся знакомый мяукающий звук, от которого его кровь застыла в жилах. Нет, не звук. Звуки. Внутри явно находилось несколько существ, и, прежде чем поднять фонарь и заглянуть внутрь, Джеймс перехватил винтовку поудобнее.
Перед ним находилась прихожая, все стены которой были завешаны косами, саблями, ножами и секаторами. В свете фонаря было видно, что все в прихожей залито кровью. На противоположной стороне маленького помещения находилась дверь, но свет фонаря был слишком слаб, и в дверном проеме стояла кромешная тьма.
Из этой темноты и доносились звуки.
Маршалл понимал: то, что скрывалось в темноте, могло хорошо видеть его, но прятаться было уже поздно, а если он задует фонарь, то сам ничего не увидит. Конечно, он мог развернуться и выйти из строения, но такая мысль даже не пришла ему в голову. Джеймс решил, что его спасение в скорости, потому что в этом случае в него труднее будет попасть. Он высоко поднял фонарь, быстро пересек прихожую и оказался в полумраке.
Помещение, в которое он вошел, оказалось таким большим, что не видно было противоположной стены. Как только Джеймс переступил порог, в ноздри ему ударил запах мускуса, и он с трудом сдержал подступившую к горлу тошноту. Свет от фонаря здесь казался более тусклым и освещал гораздо меньше пространства, но это было не важно. Даже при ограниченном круге обзора Маршалл заметил роскошный ковер из травы, покрывавший пол… и увидел высоких монстров женского пола, прикованных к толстым, покрытым дегтем столбам. Они заморгали, когда свет попал им в глаза, – эти ужасающие твари, похожие одновременно и на медведей, и на змей, и на свиней, и на самого дьявола, с широко открытыми пастями, полными мелких зубов, и широко раздвинутыми в стороны ногами и зовущими промежностями.
