Нора Робертс - Ровно в полдень

19

Вскоре Фиби получила извещение о том, что тело Чарльза Джонсона передано его близким. После этого она связалась с похоронным бюро, чтобы узнать, когда будет прощание.

Какие бы страсти ни бушевали сейчас в городе, она чувствовала, что ей необходимо выразить свои соболезнования Опал Джонсон. Она заглянет туда буквально на минутку — этого будет вполне достаточно. В свою очередь, эта поездка означала, что ей придется отменить свидание с Дунканом. Вот и прекрасно.

Пожалуй, небольшой перерыв пойдет им сейчас только на пользу.

Все же она не была до конца уверена в себе и потому испытала некоторое облегчение, когда вместо Дункана попала на автоответчик.

«Дункан, это Фиби. Прости, но я не смогу встретиться с тобой сегодня. Кое-что изменилось… — Нет, так не пойдет, решила она. Дункан не сделал ничего такого, чтобы отфутболивать его вот такими расплывчатыми фразами. — Дело в том, что сегодня состоится прощание с Чарли Джонсоном, и я должна быть там. Поэтому нам придется перенести свидание. Обсудим это позже, хорошо?»

Полицейскому управлению следовало позаботиться о своей репутации, поэтому Фиби спокойно отнеслась к тому, что предстоял долгий обмен мнениями — а может быть, и попытка найти козла отпущения. Сама она была готова защищать свои действия — каждое свое решение. Сегодняшняя встреча проходила с участием кризисной команды, начальника полиции и офицера из отдела внутренних расследований.

Ей пришлось ответить на множество вопросов. Для изучения был представлен ее журнал, а также кассеты с записями бесед. Вместе с остальными Фиби прослушала собственные речи, а также все, что говорили командир оперативной группы Гаррисон, Чарли и Опал.

— Лейтенант Макнамара своевременно передала информацию о том, что захватчик заложников решил сдаться и выйти безоружным. В свою очередь, эта информация была принята к сведению оперативной командой. Таким образом, — заметил начальник полиции, — не было никаких сбоев в передаче сведений. Командир оперативной группы не отдавал приказа открыть огонь, и никто из наших не стрелял в этого парня.

После небольшой паузы он продолжил:

— Выстрелы были произведены из оружия, которое не принадлежало никому из кризисной команды, и с того места, где не было никого из наших. Мы знаем, что в здании, из которого стреляли, проживают члены соперничающей группировки. Это факт. Но я хотел бы обратить ваше внимание на другое. Кто-то ухитрился пробить брешь в нашем ограждении, и это ставит перед нами целый ряд новых вопросов. Кто этот человек? Как и когда ему это удалось? Сам факт данного проникновения ставит под сомнение успешную работу полиции и грозит нам — теоретически — целым рядом гражданских исков.

— Мы пытаемся сейчас узнать, кто именно это мог сделать, — начал Гаррисон. Это был плотный, внушительного вида мужчина, густой бас которого как нельзя лучше подходил для отдачи приказаний. — Мы намерены допросить каждого из известных нам участников группировок, вне зависимости от его принадлежности к Хозяевам или к Группе. Но все это займет немало времени.

— Следующий вопрос — как могло произойти то, что случилось? — поинтересовался начальник полиции.

— Мы осматривали здание этаж за этажом. — Гаррисон встал и подошел к диаграмме. — Группа из трех человек вошла в дом вот здесь. Всех гражданских вывели за пределы баррикады. Поскольку позиция представлялась не слишком удачной, мы разместили людей только на крыше и на втором этаже. Часть команды расположилась в здании, находящемся непосредственно к югу от данного дома, так как именно отсюда лучше всего просматривался винный магазин. Оставшаяся часть команды разместилась вот здесь, чтобы прикрыть тылы. Из каждого здания эвакуировали жильцов — всех, как нам тогда казалось. После этого мы выставили оцепление. Время от времени нам приходилось утихомиривать зевак, которые собрались по ту сторону баррикад. В основном это были перебранки между местными жителями, а один раз дело даже дошло до потасовки.

Гаррисон, стоявший все это время у диаграммы, повернулся лицом к слушателям.

— Не исключено, что именно на этой стадии кому-то удалось проникнуть в здание. Однако более вероятной представляется, на мой взгляд, другая возможность. Скорее всего, некто, уже находившийся в здании, проскользнул в пустую квартиру, после чего пристроился с винтовкой у окна. Наша задача заключалась в том, чтобы как можно скорее эвакуировать жильцов в безопасное место. В такой ситуации невозможно тщательно осмотреть каждую комнату и каждый закоулок. Так что если кому-то пришла в голову мысль затаиться и не покидать дом, он вполне мог это сделать.

— Кому-то, у кого был при себе «АК-47»?

— Именно так, сэр.

— Разрешите мне, — вмешалась Фиби, не обращая внимания на предостерегающий взгляд Дейва. — Вы сказали, что нам необходимо понять, кто пробил брешь в нашем ограждении, а также как и когда он это сделал. При всем моем уважении, я хотела бы заметить, что наиболее существенным представляется в данном случае другой вопрос — зачем? С учетом ситуации и найденного оружия была выдвинута версия о том, что в убийстве повинен человек, причастный к группировке Хозяев. Однако я осматривала место преступления и окно, из которого были сделаны выстрелы. Я изучила также все диаграммы и отчеты.

— То же самое сделал и я, — напомнил ей начальник полиции.

— Тогда вы должны знать, сэр, что снаружи все время находились десятки полицейских, и все они представляли собой легкую добычу для снайпера. Но ни один из них не был ранен. Практически все пули попали в Чарли Джонсона. Полагаю, любой офицер из оперативной команды согласится со мной, что это очень высокий уровень стрельбы.

— Да, он хорошо знал, что делает, — кивнул Гаррисон в ответ на вопросительный взгляд Фиби.

— В свою очередь я, как специалист по кризисным ситуациям, должна признать, что у стрелявшего просто потрясающий контроль над собой. К чему убивать Чарли Джонсона? — продолжила она. — Он мало что значил в своей Группе.

— Он вторгся на территорию Хозяев, — напомнил начальник полиции. — Требовал, чтобы к нему привели члена их банды. Это явное неуважение.

— Хорошо, согласна. Вполне возможно, что кто-то из соперничающей группировки решил пристрелить этого парня — в назидание другим. Но если этот человек уже находился в здании или каким-то образом прорвался туда — вооруженный, — то это не может не навести на мысль о необычайном предвидении событий. Получается, что это уже настоящее планирование, а не просто умение выгодно использовать предоставленную возможность.

— Теория заговора, лейтенант?

Сказано это было без особого воодушевления. Фиби знала, что начальника заботит не столько сама проблема, сколько то, как это отразится на репутации всего управления.

— Просто я думаю о том, что здесь могут быть и другие объяснения. Джонсон, разъяренный случившимся, закрывается с заложниками в винном магазине. И кто-то, не принадлежащий ни к одной из группировок, использует этот случай, чтобы посеять панику среди остального населения. Или…

Она замолчала, увидев, что начальник недовольно махнул рукой.

— Лейтенант, мы пытаемся потушить уже возникший пожар, а не подлить масла в огонь. Эта ситуация ставит перед нами множество вопросов, на которые следует найти ответ. Но главное сейчас — определить степень нашей ответственности. Судя по изученным материалам, вы хорошо справились со своей задачей. Идем дальше, — он повернулся к командиру кризисной группы. — Итак, в тот момент, когда раздались выстрелы…

После совещания Фиби спустилась в тир, надеясь таким образом заглушить свое разочарование. Установив мишень, она надела наушники и начала стрелять. Результаты собственной стрельбы заставили ее печально вздохнуть. Она опять установила мишень и начала все по новой.

— Ты всегда была паршивым стрелком.

Фиби уже успела снять наушники и изучала использованную мишень. На замечание Дейва она лишь пожала плечами:

— Что тут удивляться? Я мало тренируюсь.

— Хороший посредник не так уж часто хватается за пистолет, и уж тем более стреляет из него. По крайней мере, если он слушает и говорит так же хорошо, как ты. В связи с этим не могу не полюбопытствовать: чем ты, собственно, занималась сегодня на совещании?

— Задавала вопросы, чему ты меня, собственно, и учил. Хотела убедиться в том, что мы не смотрим на проблему слишком узко, откидывая все, что не подходит под нашу гипотезу. Я не понимаю, что тогда произошло, и не собираюсь довольствоваться самым очевидным ответом.

— Ты не понимаешь только потому, что делала все как положено и в итоге уговорила-таки его выйти… но при этом все равно его потеряла? Ты уже не первый год работаешь посредником и потому должна знать, как сильно может подействовать на профессионала подобная смерть.