Майкл Коннелли - Кровавая работа
тора был часовой обеденный перерыв, однако все предпочитали есть на рабочем месте, потому что сменщиков у них не было. Работа координатора приравнивалась к работе медсестры, но поскольку в его обязанности не входил уход за больными, то не был предусмотрен и сменщик.
Как и говорила Грасиэла, когда они вошли в лабораторию в 12:05, там никого не было. Маккалеб почувствовал, как у него участился пульс, когда он увидел стоящий на столе «спящий» компьютер с экранной заставкой «Летающие тостеры». Стол с компьютером стоял среди других в просторном помещении, и недалеко от него сидела за столом женщина в белом халате. Грасиэла даже виду не подала, что ее что-то смутило.
– Привет, Патриция, что нового? – спросила она весело.
Женщина оторвалась от бумаг, с которыми работала, и улыбнулась. Она мельком бросила взгляд на Маккалеба и повернулась к Грасиэле.
– Гра-си-э-ла! – сказала она, подражая популярному теледиктору. – Ничего, одна рутина. А что у тебя?
– Пусто. Кто сегодня координатор, и где он?
– На ближайшие дни Пэтти Керк. Она пошла купить сэндвич две минуты назад.
– М-м. – протянула Грасиэла, как будто задумавшись. – Ну тогда я быстро кое-что посмотрю. Она обошла стойку и направилась к компьютеру.
– У нас в приемной пациент с редкой группой крови. Я просто уверена, что ему не подойдет ничего из наших запасов, и хочу проверить, что есть в общем банке.
– Ты могла бы позвонить. Я бы сама проверила, – сказала Патриция.
– Спасибо, я знаю, но я как раз хотела показать моему другу, Терри, как у нас это поставлено. Терри, познакомься, это Патриция. Терри заканчивает медицинский здесь в Лос-Анджелесе. Может, удастся его разубедить.
Патриция снова посмотрела на Маккалеба и понимающе улыбнулась, оглядывая его с головы до ног. Терри знал, о чем она думает.
– Да, поздновато я собрался, – сказал он. – Видимо, это кризис среднего возраста.
– Наверное. Удачи вам с практикой. Мне доводилось видеть двадцатипятилетних, которые после этого выглядели на полтинник.
– Представляю. Но я крепкий.
На этом разговор закончился. Патриция вернулась к своим бумагам. Маккалеб посмотрел на Грасиэлу, которая уже сидела перед компьютером. По экрану уже не летали тостеры, вместо них появилась схема с белыми квадратиками.
– Ты можешь подойти, – сказала Грасиэла. – Патриция тебя не укусит.
Патриция рассмеялась, но ничего не сказала. Макка-леб обошел ее стол и встал позади Грасиэлы. Посмотрев на Терри, она подмигнула ему, зная, что он сделал это специально, чтобы загородить экран от Патриции. Терри был поражен выдержкой Грасиэлы. Взглянув на часы, он поднес свою руку к ее глазам, чтобы она увидела, что уже семь минут первого. Грасиэла переключила внимание на экран.
– Значит, нам нужна кровь четвертой группы. Хорошо. Тогда входим в систему и открываем Базу данных по донорской крови и органам. Это огромный региональный банк крови, с которым мы работаем, как и большинство местных больниц.
– Ясно.
Грасиэла пробежала пальцем по маленькому листочку, приклеенному к монитору повыше экрана. Там была написана шестизначная цифра. Маккалеб догадался, что это код доступа. По пути в больницу Грасиэла объяснила, что База данных защищена очень слабо. Код доступа в компьютер менялся каждый месяц, но работа координатора в больнице была не на полную ставку, а значит, медсестры на этом посту менялись часто. Более того, назначение было по принципу «слабого звена», то есть сюда попадали те медсестры, у которых могла быть легкая простуда или другое легкое недомагание, которое, однако, не позволяло им напрямую общаться с пациентами. Из-за текучки код доступа приклеивали к монитору каждый месяц, когда он менялся. За восемь лет своей карьеры Грасиэла работала уже в третьей больнице Лос-Анджелеса. И везде картина была одинаковой. Систему защиты Базы данных можно было обойти на счет раз.
Набрав код доступа, Грасиэла запустила модем, и Мак-калеб услышал, как компьютер запищал, соединяясь с Базой данных органов и крови.
– Процесс стыковки пошел, – сказала Грасиэла. Маккалеб снова посмотрел на часы. У них в запасе
оставалось максимум восемь минут. На экране компьютера промелькнули приветственные заставки, а затем высветился список доноров и пациентов на листе ожидания. Грасиэла набрала свой запрос и продолжила свои объяснения.
– Мы дошли до страницы запроса крови. Набираем нужную группу… а теперь ждем.
Она подняла руки к экрану и поиграла пальцами.
– Грасиэла, как там Реймонд? – раздался позади голос Патриции. Маккалеб обернулся; Патриция продолжала работать спиной к ним.
– Он молодец, – ответила Грасиэла. – Глядя на него, мое сердце разрывается. Но он молодчина.
– Это хорошо. Приведи его как-нибудь к нам снова.
– Конечно. Но сейчас у него школа. Может, на весенних каникулах.
Система начала выдавать данные о наличии крови четвертой группы и адрес конкретной больницы или банка крови. Являясь банком крови, База данных также выполняла функцию центрального координатора для более мелких больниц и банков по всему Западу.
– Так, – сказала Грасиэла. – Теперь мы видим, что запасы крови этой группы в округе вполне приличные. Доктор хочет, чтобы у нас имелось наготове не менее шести единиц на случай, если пациенту с открытой раной груди понадобится новая операция. Для этого надо щелкнуть окно заказов и разместить запрос на шесть единиц. Запрос остается в силе в течение суток. Если кровь не забирается в течение суток, то запрос аннулируется.
– Понятно, – произнес Маккалеб тоном прилежного студента, роль которого он играл.
– Мне надо не забыть сказать Пэтти, чтобы она завтра подтвердила запрос, – сказала Грасиэла.
– А что происходит, если вы запрашиваете кровь, а нужной группы не оказывается в наличии? – спросил Мак-калеб.
По дороге в больницу Грасиэла просила Маккалеба задать этот вопрос, на случай, если вдруг в комнате будут находиться другие медсестры.
– Хороший вопрос, – сказала Грасиэла, начав двигать мышкой. – В таком случае мы поступаем следующим образом. Идем к значку с каплей крови, щелкаем и попадаем в файл со списком доноров. Теперь ждем.
Через несколько секунд на экране появился список с именами, адресами, телефонами и прочей информацией о донорах.
– Это доноры, имеющие четвертую группу крови. Мы получаем информацию о том, как их зовут, как с ними связаться и когда они сдавали кровь в последний раз. Нельзя брать кровь только у одного человека. Лучше найти несколько доноров с той же группой в округе, которым либо удобно доехать до нас, либо до ближайшего банка. Мы заботимся об удобстве людей.
Говоря это, Грасиэла пробежала пальцем по всему списку доноров. Их было двадцать пять, все с Запада. Найдя имя сестры, Грасиэла посучала по нему пальцем и продолжила поиск. Но, дойдя до конца страницы, она не увидела имен ни Джеймса Корделла, ни Дональда Ке-ньона.
От разочарования Маккалеб глубоко вздохнул, но Грасиэла подняла вверх палец, мол, подожди-ка. Она снова нажала клавиши, и на экране появился новый список имен. Их было еще штук пятнадцать. На этот раз имя Джеймса Корделла стояло самым первым, а вторым от конца значился Дональд Кеньон.
На этот раз Маккалеб от волнения задержал дыхание и просто кивнул. Грасиэла очень серьезно взглянула на него, подтверждая информацию. Терри наклонился к экрану и начал просматривать информацию напротив имен. Кор-делл не сдавал кровь уже больше девяти месяцев, а Кень-он – больше шести лет. Кроме того, после обоих имен стояла буква «Д» со звездочкой. Напротив некоторых имен стояла или буква, или звездочка, и только в нескольких случаях имелись и буква, и звездочка. Пробежав глазами весь список, Маккалеб спросил:
– Что означает эта буква?
– Буква «Д» означает «донор», – едва слышно произнесла Грасиэла. – Донор органов. Эти люди подписывают соответствующие бумаги, на их водительских правах делается специальная отметка, и если человек попадает в больницу и умирает, то у него забирают внутренние органы.
Грасиэла не сводила глаз с Маккалеба, пока говорила все это. Маккалеб не знал, куда деваться от этого взгляда. Он понимал, что означало подтверждение его догадки.
– А звездочка? – спросил Маккалеб.
– Я не помню, – ответила Грасиэла, продолжая нажимать клавиши.
Она свернула документ, и наверху появились значения символов. Найдя звездочку, Грасиэла сказала:
– Звездочка означает «резус-фактор отрицательный». У большинства людей в крови имеется этот безвредный вирус, но у четверти населения он отсутствует. Об этом необходимо знать, чтобы совместимость донора и реципиента была полной.
Терри молча кивнул. Об этом он знал и без пояснений.
– На сегодня это всё, – тихо сказала Грасиэла.
