Анатолий Ковалев - Гильотина в подарок
– Да так, ерунда, – не стал вдаваться в подробности следователь.
– Плохо.
– Да ты не расстраивайся. Для успеха дела мне всегда надо хорошенько разозлиться. А я теперь зол как никогда!
На прощанье он пожал стариковское запястье.
Престарелый вместо бодрящего напутствия пожаловался:
– А ведь меня сегодня в стационар упекут. Вновь не попраздновать… Прощайте, Чистые пруды!..
* * *Он набрался наглости и ворвался к Полежаеву без предварительного звонка. Тот едва успел натянуть штаны.
– Доброе утречко! Правда, на часах уже три!
– Мог бы позвонить, – недовольно пробурчал Антон.
– Боялся разбудить. Ставь чайник! Есть о чем покалякать!
– Я не один… – перешел на шепот писатель.
– Да неужели? – заговорщицки подмигнул Константин и тоже шепотом: – Маленькая француженка?
– Ну да.
– Вот и прекрасно! Вместе позавтракаем. Обещаю развлечь вас страшной историей из жизни частного детектива!
Еремин сам взялся за дело. Пока молодые приводили себя в порядок, вскипятил воду, заварил чай, наготовил бутербродов из всего, что имелось в холодильнике.
– О-ля-ля! – оценила кулинарные способности следователя Патя.
– Что это у тебя? – разглядев хорошенько друга, поинтересовался Антон.
– Где?
– На щеке.
– Ах, это! Не буду врать, что след от поцелуя.
Они весело принялись за еду, а сыщик начал свой грустный рассказ.
– Мы закрываем дело, – прежде всего объявил он, и слушатели едва не подавились.
– А кто же убийца? – не утерпела девушка.
– За убийцей я сегодня гонялся всю ночь, и он даже имел честь до меня дотронуться, – вновь напомнил о своем синяке следователь.
– Его арестовали? – всполошилась Патя.
– Увы! Несчастный случай на охоте…
Он подробно рассказал о гонке с преследованием по ночной Москве и о своей неудачной попытке поговорить с убийцей.
– А как вы узнали, что именно Танцор совершил все эти убийства? – Патя осторожно помешивала ложечкой чай.
– Отпечатки пальцев – великая вещь в нашем деле! – не без апломба произнес следователь.
Помешивание чая внезапно прекратилось, и Еремин с интересом посмотрел на ложку, положенную возле блюдца.
– Как же так? – продолжала любопытствовать девушка. – Антон говорил, что на месте преступления не были обнаружены отпечатки.
– Верно, – подтвердил сыщик. – Все решило сопоставление фактов. Квартиру Леониду Шведенко сдавал его приятель-фотограф. Констанция Лазарчук в день гибели ждала фотографа, чтобы сделать снимки для порнографического журнала. Отпечатки пальцев приятеля-фотографа совпали с отпечатками рецидивиста-мокрушника. Вот и вся цепочка, дорогая Патрисия. Случайности тут исключены.
– Ну и слава Богу! – улыбнулась она. – Хорошо то, что хорошо кончается.
– Да, дело придется закрыть, – повторил Костя.
– А знаешь, – обратился к Пате Антон, – эти загадочные синопсисы составлялись для новой книги Артура Бадункова.
– Да? – снова удивилась девушка.
– Угу. Ты читала его романы?
– Боже упаси! – замахала она руками.
– Почему бы нет? – возразил писатель. – Все имеет право на жизнь. Меня только удивляет, почему на двадцатом романе он решил так круто поменять жанр. Перешел от боевиков к триллеру, да еще с ужасами. В коммерческом плане это невыгодно, хотя раскрученному Бадункову, наверно, уже ничто не угрожает.
– Ты думаешь, он сам разрабатывает сюжеты своих романов? – усмехнулась Патрисия.
– Не знаю.
– А я, между прочим, не байки травить к тебе приехал, – перевел разговор в другое русло Еремин. – Мне требуется твоя помощь.
– Ну а мне пора, – засобиралась Патя. – Спасибо за увлекательный рассказ, – поблагодарила она сыщика.
– Правда всегда увлекательней, – заметил тот. – Антон все переврет в своем романе!
– Тоже мне Белинский нашелся! – обиделся Полежаев.
Он вышел вместе с девушкой в коридор. Костя слышал через дверь, как они нежно щебечут, договариваясь о свидании. И в то же время его неотвратимо притягивала к себе чайная ложка, аккуратно положенная возле блюдца…
* * *– Куда мы едем? – только в машине поинтересовался писатель.
– Проведать твою больную подружку.
– К Василине? Она больна?
– Перепила маленько. Или напоили.
– А в чем заключается моя помощь?
– Неужели непонятно? Ты помогаешь мне проведать твою больную подружку.
– Иди в баню, Костян! Я совсем не хочу ее проведывать! И вообще, после вчерашнего я хочу немного отдохнуть! Посидеть в кафе, как все нормальные люди! Пообщаться с коллегами по перу!
– Еще не время отдыхать, товарищ! – сострил Еремин.
– Я пас. Тем более ты все равно закрываешь дело.
– Значит, купился? – засмеялся следователь. – Это хорошо! Нет, милый мой, я не люблю закрывать нераскрытые дела. Главная схватка еще впереди. Что ты будешь делать в праздники?
– В какие праздники? – не понял Антон.
– Сразу видно, что недавно стал москвичом.
– Ах вот ты о чем! Понятия не имею! А что?
– Не будешь против, если шестого вечером, часов в одиннадцать, мы соберемся у тебя?
– Кто это «мы»?
– Состав прежний. Тот же, что и в «Иллюзионе». Помнишь «Деда Мороза – ублюдка» с расчлененным трупом? Нашим девочкам фильм не очень понравился. Воротили свои миленькие носики!
– Ты хочешь устроить обсуждение фильма?
– Вроде того. Свою невесту, надеюсь, возьмешь на себя?
– Заметано! Шестого в одиннадцать, – согласился Полежаев. – А сейчас высадишь у метро?
– Василину оставляешь полностью на мое попечение?
– Из меня плохой врач.
Еремин остановил машину. Вместо того чтобы выйти и проститься, Антон вдруг спросил:
– Ты уверен, что нам будет весело в таком составе?
– Еще как!
– Я не знаю, на что намекаешь, но Патрисия тут ни при чем. Она, конечно, немало темнит, но к делу это не имеет отношения. Смотри, не ошибись!
– Спасибо, дорогой. Кстати, я располагаю кое-какой информацией об Артуре Бадункове. Тебе интересно?
Полежаев уже приоткрыл дверцу и на вопрос приятеля безразлично пожал плечами.
– Маститый автор провел несколько лет на зоне. И у него была странная кличка. Очень странная. Его почему-то прозвали Принцем Уэльским.
Антон хлопнул дверцей, оставшись в салоне.
– Я знал, что это тебя заинтересует.
Следователь достал из портмоне клочок бумаги и передал его Антону. Тот сразу узнал копию письма с угрозами из Патиного почтового ящика.
– Откуда ты взял?
– Значит, с текстом знаком? – сделал вывод Еремин. – Почему мне ничего не сказал?
– Она убедила меня, что это писал сумасшедший.
– Ведь ты ей не поверил?
– Нет, но хотел разобраться сам.
– Понятно. А пряталась она все эти дни у тебя?
– Только вчера объявилась.
– А матери сказала, что живет у тебя.
– Ты разговаривал с Катрин?
– Я ведь еще веду дело о коллекции ее отца. Забыл? Надеюсь, о гильотине ты ничего не рассказал невесте?
– Она сделала вид, что это выдумка, что хотела меня разыграть.
– Пусть думает, что ты поверил. А теперь можешь отдыхать. До шестого. Мне даже будет легче, если ты никуда не станешь соваться!
– Постой-ка! – До Антона наконец дошло. – Зачем ее ищет Бадунков? Так это – Патя?..
– Ну вот. Ты ведь собрался отдыхать? Дыши глубже, Антоша, и предоставь финальную часть мне. В конце концов кто из нас герой романов Антона Полежаева?
* * *Ей позвонили, когда она потчевала чаем молоденького эксперта. Ждала старика, а явился пацан. Старику бы, наверно, призналась, хотя та баба по телефону предупредила: никому!
– Это Василина Шведенко? – строго спросила та. – Если хочешь получить тело мужа, приезжай сегодня на ту квартиру, где он проживал. Не вздумай беспокоить своих друзей! Мы прослушиваем телефон и следим за тобой! Один неверный шаг – и ты пойдешь вслед за муженьком!
В первый миг она никак не могла собраться с мыслями. То, что это ловушка, понятно. Квартира принадлежит Роберту. Он вчера был у нее. Она сетовала, что не может даже похоронить Леню. Очень-очень расстраивалась по этому поводу. Решил облагодетельствовать? Так не бывает! Стал бы он его обратно переть на двенадцатый этаж! А она как должна забрать? Ловить такси: «Помогите мне перевезти останки своего мужа!..»? Нет, дело не в останках. Дело в ней! Он даже не пытается скрыть свое участие в убийстве, приглашая на ту квартиру! Держит ее за дуру! За выжившую из ума истеричку!
Если бы пришел снимать отпечатки старик, она, наверное, призналась бы. Пацанам никогда не доверяла! Всегда привлекали мужчины посолидней.
Парень наконец ушел. Она опустилась в кресло и заплакала.
Проплакала час. Свет не включала. За окнами – тьма. Вдалеке горят высотки и Останкинская башня, словно елочные игрушки! Залюбовалась. Приникла лицом к стеклу. В доме напротив кто-то стоит в проеме темного окна и смотрит в бинокль! Куда он смотрит?
