Жан-Марк Сувира - Фокусник
— Исключительно ценная информация! — Дюмон смотрит на часы. — Сейчас восемь. Либо ехать к ним сразу, до девяти, либо завтра утром, в шесть.
Офицер смотрит на Дюмона, не прерывая его размышлений.
— Вот как мы поступим. Вы уладите все формальности процедурного характера, чтобы к завтрашнему дню все было готово. Кто-нибудь останется ночью на прослушке. Мы отправим группу домой к ворам, а завтра утром мы их схватим, не дав им отведать круассанов. Исполняй, а я пойду побеседую об этом с Мистралем.
— Будет исполнено. — Офицер стремительно выходит из комнаты, чтобы срочно организовать работу команды…
Мистраль, покачиваясь в кресле, смотрит на Дюмона: тот рассказывает ему о развитии событий по делу Детьен.
— Ты отлично поработал. Мои поздравления! Я поговорю с Геран насчет этой истории с фотографиями, а она позвонит префекту. Ты когда едешь домой?
— Не сразу. Я жду развития событий. Если что — мне лучше быть на месте.
Покидая кабинет Мистраля, Дюмон мечтает только об одном: чтобы в истории с Северным вокзалом случился положительный сдвиг, подобный только что произошедшему в деле Детьен. И тогда он со всех сторон окажется победителем.
Дождь зарядил снова. Арно Лекюийе находится в своей машине, потихоньку слушает радио. Он уже час спокойно сидит там, чуть-чуть приоткрыв окно, чтобы стекла не запотели. Автомобиль стоит на набережной Марше-Неф, неподалеку от перекрестка с бульваром дю-Пале. Он рассматривает машины, едущие со стороны набережной Орфевр. Ждет автомобиль Мистраля. Флик непременно там проедет, ведь по набережной Орфевр одностороннее движение. Остается еще час или два — он точно не знает. Если он не увидит Мистраля сегодня — вернется завтра. И так далее, до тех пор пока не увидит. Лекюийе не спешит: ведь он Фокусник, он повелевает временем, и он сдает карты.
Около половины девятого Мистралю звонит Геран, дает ему зеленый свет на проведение операции завтра утром, однако при условии, что он обязательно найдет фотографии. Мистраль передает эту информацию Дюмону и посылает к нему еще двух полицейских в качестве подкрепления для проведения допросов и обысков. Дюмон благодарит и больше никак не комментирует этот жест.
В двадцать два ноль пять Мистраль и Дюмон одновременно покидают здание на набережной Орфевр на служебных машинах. У обоих — темно-синие «Пежо-406». Оба по горло сыты событиями этого дня. Они едут друг за другом и, видя, что бульвар дю-Пале свободен, не останавливаются на красный сигнал светофора, на глазах у негодующего Фокусника. Ему кажется, что он разглядел Мистраля во второй машине, но на сто процентов он в этом не уверен. Он мгновенно срывается с места — а два авто в этот момент как раз пересекают мост, сворачивают направо и едут по полосе, предназначенной для автобусов. Лекюийе выезжает на набережную — а темно-синие «пежо», проскакивают на светофор на Пон-Неф — зеленый — и оказываются метров на пятьсот впереди. У Лекюийе «дворники» работают на максимальной скорости, очищая ветровое стекло от дождя, льющего сплошным потоком, и он замечает, как два авто движутся по направлению к скоростной дороге. Лекюийе, хоть едет вопреки всем правилам осторожности, значительно превышая установленное в городе пятидесятикилометровое ограничение, все равно не может угнаться за полицейскими. Они мчатся слишком быстро. Лекюийе еще видны две красные точки — задние габариты последнего «Пежо-406». Поток слегка замедляется, и Лекюийе удается сократить дистанцию между собой и двумя автомобилями до сотни метров, но он все равно не может понять, кто перед ним — Мистраль или нет. Первая машина сворачивает на мост Мирабо и едет дальше, в сторону Дома радио, в то время как вторая продолжает стремительно лететь по набережной.
Лекюийе останавливается. Сообразив, где находится, он говорит вслух, довольный собой:
— Маленький примитивный человек, серый и незначительный, вернется сюда завтра и последует за нужной машиной.
Он отправляется домой, вспоминая слышанный в тюрьме разговор о том, как следовать за машиной, оставаясь незамеченным. Нужно время. Не висеть у нее постоянно на хвосте. Двигаться короткими перебежками. От светофора к светофору. Не привлекать к себе внимания. И так до конечного пункта. У Лекюийе в запасе достаточно времени, а также гнева и ярости, чтобы обойти всех фликов.
Покинув набережную Орфевр, Мистраль ставит в магнитолу диск Тиля Бреннера, чтобы полностью отключиться от прошедшего дня. «Холодный джаз». Он любит вести машину ночью, в дождь, включив хороший диск, чтобы музыка заполняла все пространство салона. Это самый лучший способ поставить преграду между своей профессиональной жизнью и семьей. Хотя мысли его все равно постоянно заняты Фокусником. Когда он добирается домой, дети уже спят. Он тихонько входит в их комнаты, чтобы послушать их мирное дыхание. Клара спрашивает, не проявлялся ли Фокусник.
— Если он смотрел телевизор, ему еще слишком рано дергаться: сначала он должен тихо, в уголке, переварить информацию, — отвечает ей Людовик.
Затем он начинает мечтать о совместной поездке в Патагонию. Клара прагматично замечает, что он слишком уж заранее к ней готовится.
— Путешествия начинаются в голове, — возражает Людовик. — Когда нога твоя ступает на трап самолета, ты воплощаешь мечту, которую вынашивал до того на протяжении нескольких месяцев, и, в полной мере осознавая это, получаешь истинную радость.
Утром дождь прекращается, но промозглая слякоть остается. Людовик Мистраль приезжает в управление без четверти шесть. Он хочет быть на службе к моменту возвращения Дюмона с двумя фигурантами, арестованными по делу Детьен. Он связался со своим подчиненным по рации, запрашивая расположение групп, но в действительности его послание означает: «Привет, приятель, если тебе что-нибудь понадобится, обращайся». Дюмон понял.
Запись телефонных переговоров за ночь ни разу не включалась, а подозреваемые не выходили из своих квартир. Полицейские ждут шести часов, когда по закону можно будет заявиться к ним домой.
Мистраль, по обыкновению, отправляется на свой утренний обход со стаканчиком кофе в руке, хотя сегодня он проделывает это раньше, чем всегда. Ночь выдалась исключительно спокойной с точки зрения криминальной статистики. Заместитель прокурора вызывал агентов из первого подразделения, чтобы установить, действительно ли человек, обнаруженный повешенным в своей квартире на авеню Боске в шестнадцатом округе, покончил жизнь самоубийством. Иногда ведь убийства маскируют под самоубийства. В таких случаях полицейские говорят о «мнимом самоубийстве». Но сегодня не тот случай. Письмо жертвы и ее депрессивное состояние, выяснившееся в ходе опроса соседей, подтверждают это.
Около девяти в следственный отдел начинают друг за другом прибывать группы, занятые расследованием дела Фокусника. Венсан Кальдрон собирает у себя их руководителей, разрабатывавших фирмы, занимающиеся сантехникой. В итоге выясняется, что с чего начали, при том и остались. Несколько человек отдаленно подпадают под описание, но быстро выясняется, что они вне подозрений. Полицейские, прочесывавшие четыре центральных парижских округа, самые маленькие, уже справились со своей задачей. Венсан Кальдрон направляет их в большие округа на окраинах столицы, в помощь коллегам. У последних работа в самом разгаре. Кальдрон думает о том, что, если они не найдут Фокусника в одной из фирм по сантехнике, придется перейти ко второму этапу, то есть к компаниям широкого профиля. А их количество может быть весьма велико. Поиски подобного преступника требуют терпения, методичности и умения не пасовать перед трудностями.
В половине одиннадцатого в следственный отдел прибывают Дюмон и его команда с двумя задержанными — мажордомом и шофером. Люди, арестованные сразу же по пробуждении, всегда выглядят одинаково вне зависимости от своего социального статуса. Они обычно непричесаны и небриты. И эти двое не стали исключением из правил. У обоих руки закованы в наручники за спиной, и наручники придерживает полицейский. Они сидят в кабинете для допросов, Мистраль разглядывает их. У обоих поубавилось спеси, моральный дух на нуле, одежда — наиболее «удобная» в условиях задержания: свитера, джинсы, спортивная обувь. Вероятно, это коллеги им посоветовали. Мистраль без труда представляет себе, как будут развиваться события, когда они окажутся в кабинете. Молодой человек возьмет картонную коробку, положит в нее шнурки, пояса, кольца, цепочки и часы. Моральный дух на минус десять. Затем еще один полицейский запротоколирует факт их взятия под стражу, произошедшего ориентировочно в шесть часов утра, и зачитает им их права, то есть право на адвоката, на осмотр врача, на то, чтобы предупредить близких. Моральный дух на минус двадцать. Потом начнется допрос. «Вероятно, они будут все отрицать», — полагает Мистраль. Даже если похищенное найдут, они свалят все на третьего, несуществующего злоумышленника. Конец первого дня. Моральный дух на минус тридцать. Предварительное заключение продолжается, ночь в камере, холодная еда. Моральный дух на минус сорок. На следующее утро, немытые, небритые, не спавшие всю ночь или спавшие очень мало, они проглотят свой кофе — и снова на допрос. Сверка показаний. Полицейский даст им послушать записи телефонных переговоров. Моральный дух на минус сто. Губы белые, во рту совсем пересохло, упадок духа, слезы. Очная ставка двух преступников, они попытаются свалить вину друг на друга: «Это не я ее убил, я хотел только обокрасть ее». Камера. Следователь. Суд. Тюрьма. Традиционно, покидая здание полиции, они спрашивают: «Сколько мне светит?» Ответ: «От пятнадцати до двадцати лет». Моральный дух на минус тысячу. Занавес.
