Томас Харрис - Черное воскресенье
Корли вынул пистолет, обошел неподвижного Мошевского и ткнул дулом в затылок Кабакова:
— Немедленно прекрати, Дэвид. Прекрати, черт бы тебя побрал! — Голос его сорвался на крик. Корли услышал сзади шаги Мошевского и напрягся. Ему все это очень не нравилось. Мошевский должен соблюдать договоренность, а не угрожать оружием. Кабаков не в себе, совсем рехнулся — он изуродует этого ублюдка. Корли лихорадочно соображал, как остановить Дэвида, спиной чувствуя автомат Мошевского. В этот момент Кабаков обернулся и тихо заговорил:
— Не стреляй в него. — Он взглянул на молчащего Корли. — Пойми, это единственная возможность узнать хоть что-нибудь. Если он не скажет сейчас, потом мы вряд ли добьемся от него хоть слова. У нас нет против него серьезных обвинений. Тоща все впустую.
— Отпусти его, Дэвид. — Корли выдержал бешеный взгляд.
— Хорошо, он твой. — Фазиль кулем обмяк на бетонном полу.
Почувствовав резкий приступ тошноты, Кабаков привалился к шершавой стене. Его шатало от напряжения и усталости. Липкая пена разъедала глаза. Он взял Фазиля, но теперь это не имело никакого значения. Его передадут в ФБР, начнутся бесконечные допросы, которые ни к чему не приведут. Фазиль будет молчать. Даже сколько-нибудь серьезного обвинения ему не предъявишь, разве что незаконный въезд в страну. Кабаков опустился на пол и прикрыл глаза.
Корли отошел в сторону, для того чтобы передать сообщение:
— Я — седьмой. Нам требуется подмога, подгоните машину к восточному входу стадиона. — Он взглянул на Фазиля. Глаза у того были закрыты. Он тихо стонал, то ли от боли в сломанной руке, то ли от ненависти и бессильной злобы.
— Вы арестованы, Фазиль. Вы имеете право не отвечать на вопросы. — На сердце у Корли было тяжело.
* * *Как и предполагал Кабаков, Фазилю предъявили обвинение в незаконном въезде на территорию Соединенных Штатов и в нарушении таможенных правил. Авада также задержали под предлогом незаконного въезда. Консульство Объединенной Арабской Республики нашло Фазилю адвоката. На допросах арестованные отмалчивались. Корли допрашивал Фазиля сразу же после ареста в течение нескольких часов. В ответ тот лишь молчал и насмешливо улыбался разбитыми губами. Адвокат, нанятый консульством, отказался от ведения дела сразу, как только понял, о чем идет речь. Его заменил официально назначенный защитник. Фазиль ни на того, ни на другого не обращал ни малейшего внимания. Он сохранял удивительное хладнокровие и выдержку.
Через день после захвата арабов Корли встретился с Кабаковым. Коротко взглянув на Кабакова и поздоровавшись, Корли вытряхнул на стол содержимое большого конверта.
— Здесь все, что было в тот день при Фазиле.
Кабаков хмуро глянул в ответ и принялся разбирать вещи. Бумажник, конверт с 2500 долларами наличными, билет до Мехико с непроставленной датой, фальшивые документы, паспорт, ключи от комнаты в общежитии Ассоциации молодых христиан, ключи от номера в Бенвилль-Холле и еще два ключа в связке друг с другом. Он вопросительно посмотрел на Корли.
— В его комнате пусто, — рассказывал тем временем американец, — так, кое-что из одежды и все. У Авада мы тоже ничего не нашли. Пытаемся выяснить происхождение оружия, но думаю, он привез его с собой. Честно говоря, я с подобными системами не сталкивался. Дыра в «Летиции», похоже, оставлена пушкой такого же типа.
— Фазиль молчит?
— Да. — И Корли, и Кабаков избегали упоминать об инциденте в здании стадиона, но оба вспомнили именно о тех минутах.
— Вы пытались угрожать ему немедленной высылкой в Израиль, где он должен предстать перед судом но мюнхенскому делу?
— Да, конечно. Все впустую.
— Думаете воспользоваться пентоталом натрия[19] и галлюциногенами?
— Нет, Дэвид. Я не пойду на это. Я не разрешил пускать вас к Фазилю, поскольку прекрасно понимаю, что может храниться в сумочке очаровательной доктора Боумен.
— Вы не правы, Корли. Рэйчел на это не пойдет.
— Даже, если ее попросите вы?
Кабаков не ответил. Напряженное молчание нарушил Корли:
— Тут два ключа от навесных замков. Ни у Фазиля, ни у Авада не нашли координат помещения, к которому они подошли бы. Мне кажется, они-то и запирают то, что нас интересует. Бомба должна иметь приличные размеры, ее нужно где-то хранить. Возможно, она даже состоит из двух частей, соединенных вместе, и, скорее всего, находится в грузовике, трейлере или в чем-то подобном. А это означает, что где-то у них имеется гараж. Запертый гараж. — При этих словах Кабаков хотел было что-то сказать, но передумал и жестом попросил Корли продолжать.
— Мы изготовили пятьсот дубликатов этих ключей. Разошлем своих людей по всему городу. Пусть пробуют открыть каждый навесной замок, который попадется на глаза. Каждый полицейский будет предупрежден — если ключи подойдут, то следует немедленно вызвать нас, не пытаясь открыть дверь. — Корли на мгновение остановился. — Я знаю, что вас беспокоит, Дэвид. К каждому навесному замку обычно полагается запасной ключ. Верно?
— Да, — задумчиво ответил Кабаков, — у кого-то есть еще один набор ключей. И мы должны найти владельца.
Глава 24
— Далиа! Ты здесь, Далиа? — В темной комнате царила тишина.
— Да, Майкл, я здесь. — Послышался слабый шорох, и он ощутил прикосновение ее руки.
— Я спал?
— Да, больше двух часов. Сейчас почти час ночи.
— Включи свет. Я хочу видеть твое лицо.
— Сейчас. Вот, я перед тобой. Все то же лицо, старое и усталое.
Далиа нагнулась к нему, и он, прижав ее голову, мягко проводил большими пальцами по нежным впадинам под высокими скулами. Шел третий день после кризиса. Антибиотики сделали свое дело. Лэндер выздоравливал, но происходило это медленно.
— Далиа, я попробую встать и пройтись.
— Нет, Майкл, не стоит. Еще рано.
— Мне необходимо знать, могу ли я ходить. — Он сел на краю постели. — Помоги мне встать. — Далиа бережно помогла ему подняться. Он обхватил ее за плечи, она поддерживала его за талию. — Теперь идем. — Он сделал неуверенный шаг. — Голова кружится. Пошли дальше.
Далиа почувствовала, что он дрожит.
— Майкл, тебе следует лечь.
— Нет, я смогу добраться до стула.
Они доковыляли до окна, и Лэндер в изнеможении рухнул на стул. Он посмотрел на Далию и слабо улыбнулся:
— Восемь шагов. От автобуса до кабины не более пятидесяти. Сегодня пятое января, точнее уже шестое. В нашем распоряжении пять с половиной дней. Я встану в а ноги, вот увидишь.
— Я никогда не сомневалась в этом, Майкл.
— Сомневалась. Ты и сейчас еще сомневаешься. Надо быть идиотом, чтобы не испытывать сомнений, глядя на меня. Но я встану. Обязательно встану. Помоги мне дойти до кровати.
Он проспал до полудня, после чего смог съесть завтрак. Далиа забрала у него поднос и села рядом. Настало время рассказать ему о Фазиле.
— Майкл, боюсь, с Фазилем что-то случилось. От него никаких вестей.
— Когда ты разговаривала с ним в последний раз?
— Во вторник, второго января. Он звонил, сообщил, что грузовик находится в гараже в безопасном месте. Он должен был позвонить прошлой ночью. — Далиа замолчала, не сказав Лэндеру о ливийском пилоте. И никогда не скажет.
— Ты думаешь, его схватили?
— Он не мог забыть про звонок. Если Фазиль не объявится до завтрашнего вечера, значит он арестован.
— Так. Допустим, его взяли. Если это произошло не рядом с бомбой, то что может выдать местонахождение гаража?
— Думаю, ничего. У Фазиля при себе только ключи. Расписку об арендной плате я уничтожила, как только получила ее на руки. Нет, думаю, у него нет ничего, что могло бы нас выдать. Если бы Фазиль рассказал о нас, полиция и ФБР давно уже были бы здесь. Значит, он молчит.
— А номер телефона госпиталя?
— Он знал его наизусть. Определить номер они вряд ли сумели: Фазиль всегда звонил из автоматов.
— Так, идем дальше. Бомба либо на месте, либо там ее уже нет. Отбросим пока второй вариант. Если бомба на месте и о ней никто, кроме нас и Фазиля, не знает, то погрузку придется осуществить нам вдвоем. Это будет нелегко, хотя, надеюсь, мы справимся. Но надо торопиться. Ты заказала места в отеле?
— Да, в отеле «Фэйрмонт». Я побоялась спрашивать об экипаже дирижабля.
— Все в порядке. Экипаж всегда останавливается в «Фэйрмонте». Не сомневаюсь, что так произойдет и в этот раз. Давай немного пройдемся, мне нужна тренировка.
— Майкл, я сегодня должна позвонить в офис Олдриджа и сообщить о твоем состоянии. — Далиа, когда звонила в первый раз, представилась сестрой Лэндера.
— Скажи им, что я все еще сильно простужен и не появлюсь по меньшей мере неделю. По расписанию основным пилотом должен лететь Фарли, а вторым — Симмонс. Ты помнишь Фарли? Однажды ты его видела, когда мы были в ночном учебном полете.
— Да, помню.
— Если хочешь, можешь посмотреть фотографии у меня дома, он есть на одном из снимков. Ты собираешься туда съездить?
