Уэс Демотт - Фонд
– Не за что.
Он повернулся к Джеймисону, все еще пребывая в замешательстве, но уже достаточно успокоившись.
– Я слышал о стрельбе и об убийстве Драммонда. Диспетчер доложил, что двум мужчинам и одной женщине удалось скрыться. Я подумал, что женщиной должна быть Мелисса. Надеялся, что один из мужчин ты и что ты оставался в живых достаточно долго, чтобы заварить всю эту кашу. Кто другой?
Джеймисон показал пальцем на палату Кейна, как «голосующий» на дороге показывает направление, в котором хотел бы поехать.
– Джек Кейн.
– Сотрудник службы безопасности «Диллон»? Я недавно производил в его доме обыск.
– Он привез мне Мелиссу.
– Да что ты говоришь! Ну, брат ты мой, мне нужно было видеть этот спектакль с самого начала! Тогда бы я знал, кто какие роли в нем исполняет. И все было бы значительно проще.
– Несомненно.
– Он правда привез ее тебе? И был ранен во время перестрелки, надо полагать?
– Да.
Блевинс никак не мог оставить в покое руку Джеймисона. Изучал, насколько сильно на самом деле болит рана, отчего Джеймисон вздрагивал и подозрительно поглядывал на друга.
– Хорошо, тем лучше для него. Он действительно получил серьезные ранения, или это всего лишь много шума из ничего? Вроде этой царапины?
Он перестал ощупывать руку и заулыбался еще шире.
– Ранение проникающее?
Джеймисон повернулся всем корпусом, чтобы Блевинс больше не касался его руки.
– Да. Пуля прошла навылет. Никаких проблем. Телохранитель Драммонда вчера вечером постарался. Хорошо. Так ты хоть теперь оставишь ее в покое?
– А что за бинт на животе? Из тебя хотели сделать мумию?
– Тебя это по-настоящему волнует или ты проявляешь болезненное любопытство?
Блевинс рассмеялся и стукнул Джеймисона кулаком по здоровому плечу.
– Простое любопытство.
Джеймисон застонал, ощутив теперь все свои болячки, чувствуя вместе с тем некоторое облегчение оттого, что Блевинс воспринимал все несерьезно.
– Дай отдышаться. У меня болит в таких местах, о которых я ничего не знал.
– Насколько серьезны ранения Кейна?
– В него попало несколько пуль, и он был едва жив, когда мы привезли его сюда.
– Жить будет?
– Сейчас он в тяжелом состоянии. Врачи были удивлены, что он не умер.
– Какая жалость. – Блевинс уставился в пол.
– Он сильный человек и сможет выкарабкаться.
– А Драммонд действительно мертв?
Джеймисон попытался шевельнуть бровью, но даже это усилие причинило ему боль. Такую боль, что к ней можно отнестись с юмором и порадоваться тому, что он снова ощущает ее. Его очень удивило, что он способен «отключать» эту боль и продолжать действовать. Джеймисон подумал о том, как зашивал на себе рану вчера вечером и не мог представить, что ему это в самом деле удалось сделать. От воспоминания о том, как нить проходила сквозь его тело, ноги стали ватными.
– Мне показалось, что Драммонд мертв, Рич, но я не мог околачиваться там долго, чтобы удостовериться в этом. – Джеймисон продолжал массировать распухшую руку. – Должен быть мертв. Слишком множественные пулевые ранения, чтобы выжить.
– Ну и черт с ним. Он рассказал тебе, чем занимался? О преступлениях, которым способствовал?
– Кое-что. Как думаешь, тебе удастся остановить других преступников, которые сотрудничали с ним?
– Надеюсь.
– Мои материалы все еще у тебя?
Блевинс переместил свой вес на другую ногу, посмотрел на Мелиссу и широко улыбнулся.
– Послушай, она на самом деле прекрасно выглядит.
– Да, да… Материалы с данными моих исследований у тебя?
Блевинс вздохнул и шаркнул ботинком.
– С ними возникла проблема. Боюсь, твои материалы исчезли.
Джеймисон оттолкнулся от стены, больно ударившись об нее опухшей рукой.
– Ну и ну! Что же случилось?
– Их украли из нашего сейфа. Немного раньше я попытался сделать с материала копии, чтобы застраховаться от чего-то подобного, но их уже не было.
– В таком случае это, должно быть, сделал кто-то из ваших агентов.
– Иначе и быть не могло. Возможно, секретарь. В общем, сотрудник ФБР.
Мелисса протиснулась между ними.
– Сможет ли в этих условиях ФБР все-таки выступить в качестве обвинителя против тех политиков и корпораций, которые сотрудничали с Драммондом?
– Ну… конечно. Да, я все еще могу возбудить дело против них, по крайней мере против представителей высшего эшелона, которые руководили остальными. Там будет множество мелкой рыбешки, которую мы так и не обнаружим, но я могу добиться ареста руководителей, обезглавив таким образом их организацию. После этого она быстро развалится.
– Прекрасно. – Мелисса с трудом присела и вздохнула. – Было бы неплохо разделаться и с мелкой рыбешкой.
– Думаю, с этой затеей у нас закавыка. В дневнике Уордена названы многие из них, но мы не можем воспользоваться этой информацией, поскольку правдоподобным основанием для обыска послужили ваши данные. Таков, друзья мои, закон.
– Но должен же существовать какой-то повод для ареста всех, кто замешан в преступлении.
– Сожалею, но порой закон срабатывает именно так. Это американская Фемида, Питер. Бороться с системой невозможно.
Джеймисон вздохнул.
– Драммонд боролся.
– Ты хочешь уподобиться Драммонду?
– Конечно, нет.
– Я тоже. Если это означает упустить небольшую часть мелкой рыбешки, я готов заплатить такую цену. Я верю в систему. Несмотря на то что правовая машина работает медленно, она тем не менее работает. Порой для получения должного эффекта требуется много времени.
Он обратился к Мелиссе:
– Впрочем, не волнуйся. Даже если нам не удастся арестовать армию, которая следовала за Драммондом, и даже если кто-то другой займет место Драммонда и продолжит курировать коррупционеров, мы в конечном счете положим этому конец. Это наша работа. И мы относимся к делу со всей серьезностью.
Мелисса внимательно посмотрела на Блевинса.
– Что ты имеешь в виду, когда говоришь, кто может занять место Драммонда? Ты думаешь, что кто-то заменит его?
– Честно говоря, не знаю. – Он посмотрел на Джеймисона и решил действовать через него. – Ты ей не говорил?
Джеймисон откинулся назад и покачал головой. В глазах отразилось страдание. Потом он отвел взгляд в сторону.
– У меня не было возможности.
Блевинс нахмурился.
– Так вот. Уже несколько лет ходят слухи о том, что кто-то создает систему политической поддержки, планирует свалить нынешнее руководство этого криминального сообщества. Слухи могут быть верными или неверными, но, с моей точки зрения, если они имеют хождение, значит, кто-то почти наверняка сделает подобный шаг. Со смертью Драммонда образуется мощный вакуум власти, который кому-то непременно захочется заполнить. Природа не терпит пустоты, так ведь? Это изречение в полной мере подходит и для преступных сообществ. Добрая весть состоит в том, что человек, вознамерившийся пробраться на самый верх, по всей видимости, уже находится где-то поблизости от этого верха и попадется в наши сети вместе с другими главарями, которых мы арестуем.
Мелисса убрала волосы со лба. Они откинулись единой слипшейся массой. Их все еще удерживала вместе засохшая кровь Брюэра.
– Просто не верится, что ты не знаешь, сможешь ли уничтожить их.
– А как насчет твоего друга Кейна? Думаешь, он сможет воспользоваться твоими данными? Как я уже говорил, они могли бы послужить хорошими уликами.
Джеймисон в разговор не вступал, пока не поймал взгляд Мелиссы и не понял, как она восприняла новость, сообщенную Блевинсом.
– Давай спросим его. Мелисса, ты пойдешь?
Мелисса взялась за волосы и пыталась освободить отдельные пряди от крови.
– Минутку. Я хочу сначала очиститься от этой дряни.
Джеймисон посмотрел, как она пошла в ванную комнату, потом рассказал Блевинсу еще кое-что о Кейне, с восторгом и уважением, как обычно говорят о покойнике. Хотя медсестры тщательно следили за его состоянием, он понимал, что его уже считают мертвым. Это было ясно из того, как они ухаживали за ним. Оказывали особое и ласковое внимание, будто соборуя его перед смертью. Около часа назад Кейн позвонил сестре и попросил ее позвонить близким ему людям, чтобы попрощаться с ними. Джеймисон помог сестре удерживать трубку у уха Кейна и набрать номер, после чего оба ушли. Уходя, сестра шмыгала носом, будто потеряла всякую надежду.
Когда Джеймисон вошел вместе с Блевинсом в палату, Кейн лежал с открытыми глазами. Однако понять, жив он или мертв, было нельзя. Кейн, казалось, не дышал. Повсюду на его груди и руках были трубки и бинты, а над головой попискивали мониторы. Потом Кейн заморгал, пригласил их войти.
– Как ты себя чувствуешь, Джек?
Кейн кашлянул и прошептал:
