Клиффорд Ирвинг - Следствие защиты
– А не говорила ли она еще что-нибудь по поводу вашего отчима? – закинул удочку Альтшулер.
– Да, разумеется, говорила. За несколько дней до того, как она застрелила Клайда, Джонни Фей без умолку бормотала что-то, сидя рядом со мной, пока я пыталась смотреть телевизор. И тогда она мне сказала: “Когда твой отчим напивается, становится злым и впадает в беспамятство, мне хочется, пока он спит, перерезать ему горло”. Она сказала именно эти слова. И, наверно, она наговорила бы еще больше, но я тогда закрыла уши руками.
Помимо воли, Уоррен быстро взглянул на Рика, который сидел, моргая глазами. Джонни Фей никогда не рассказывала им ни об этом инциденте, ни о ссоре в далласском ресторане. Когда адвокаты спрашивали, бывали ли у нее еще какие-то размолвки с Клайдом, она отвечала отрицательно.
Альтшулер задал Лорне Джерард вопрос:
– Скажите, вы всерьез восприняли слова миз Баудро?
– Мне не показалось, что это была шутка.
– Видели вы когда-нибудь, чтобы ваш отчим ударил миз Баудро, и не приходилось ли вам слышать, как он угрожал ей физической расправой?
– Нет, он хотел просто расстаться с нею. Но он не знал, как это сделать. Она имела своеобразную власть над ним. Мне кажется, я представляю, что это было.
– Предлагаю изъять это из материалов суда, – резко сказал Уоррен.
Судья официально проинструктировал присяжных не принимать во внимание сказанное Лорной Джерард и рассматривать это просто как отрицательный ответ.
– Ваша мать умерла в 1987 году, не так ли миссис Джерард?
– Да.
– При каких обстоятельствах? – спросил Альтшулер.
– Ее убили.
– Не говорил ли вам когда-нибудь доктор Клайд Отт, кто, по его мнению, сделал это?
– Протест! – вмешался Уоррен.
– Поддержан. Не отвечайте, мадам.
– У меня больше нет вопросов к свидетельнице, – сказал Альтшулер.
К перекрестному допросу приступил Уоррен.
– Какое содержание выплачивал вам ваш отчим, миссис Джерард?
– Сто тысяч долларов в год.
– И вы также имеете собственный источник дохода, не правда ли? – спросил Уоррен. – Из состояния вашей матери.
– Да.
– Вы любили вашего отчима?
– Собственно говоря, нет. Я недостаточно хорошо знала его.
– А миз Баудро вы знали так же хорошо, как вашего отчима?
– Разумеется, нет.
– Вы имеете в виду, что были едва с нею знакомы? Вы это хотите сказать?
– Думаю, что да.
– И фактически вы не знали ее настолько хорошо, чтобы судить о том, когда она шутит, а когда говорит серьезно, не так ли?
– А! Если вы намекаете на то, что она сказала насчет Клайда тем вечером у телевизора…
Уоррен перебил:
– Миссис Джерард, я ни на что не намекаю. Просто ответьте на тот вопрос, который я вам задал.
– Для этого я знала ее достаточно хорошо.
Кашлянув, Уоррен сказал:
– Миссис Джерард, вы, должно быть, не раз слышали подобные вещи от других людей. И что же, вы всегда воспринимали их всерьез?
– Ее слова я воспринимала всерьез. У нее было особое выражение в глазах.
Уоррен мог бы попросить судью, чтобы тот посоветовал свидетельнице быть более ответственной и воздержаться от комментариев, однако он чувствовал, что ее предубежденность против Джонни Фей шла на пользу защите.
– Когда миз Баудро сделала то замечание, которое вы ей приписываете, насчет того, что она-де перережет горло доктору Отту, когда тот будет спать, вы находились внизу и смотрели телевизор?
– Да.
– Не припомните ли вы, что за программа тогда шла?
– Какой-то фильм, мне кажется.
– Не помните, какой именно?
– Нет.
– Вы смотрели его с удовольствием?
– Да, во всяком случае, пыталась.
– А где в тот момент находилась миз Баудро?
– Позади меня. Рядом со мною. Точно я не помню.
– Значит, вы сидели, а она стояла, верно я говорю?
– Да, кажется, так.
– Никаких “кажется”. Скажите нам, действительно ли она стояла и действительно ли сидели вы.
– Хорошо. Да, так оно и было.
– Вы умеете смотреть одновременно в двух направлениях, миссис Джерард?
– Нет. Конечно, нет.
– Разве не факт, что, если вы смотрели телевизор, а миз Баудро стояла за вашей спиной, у вас не было возможности увидеть то, что вы описали, как “особое выражение в ее глазах”, в тот момент, когда она, как вы утверждаете, сделала свое замечание? Пожалуйста, ответьте нам просто: да или нет.
– Да, я видела это. Не спрашивайте меня, каким образом. Я видела и все.
– И затем, после ее предполагаемых слов, вы, как вы сами сказали, заткнули уши, чтобы ничего больше не слушать?
– Это не “предполагаемые слова”! Она сказала их.
– Я не спрашивал вас об этом, миссис Джерард. Я спросил о том, действительно ли вы заткнули уши, чтобы ничего больше не слушать?
– Да, я это сделала.
– И вы не слышали больше ничего из сказанного ею?
– Нет, я не хотела слушать.
– Следовательно, если миз Баудро потом прибавила еще что-то вроде “я просто шучу” или “да я это несерьезно”, услышать ее вы уже не могли, верно я говорю?
– Но она не говорила ничего подобного.
Уоррен улыбнулся.
– У меня нет вопросов.
– Отличная работа, – сказал Рик, когда Уоррен вернулся к столу защиты, а судья объявил перерыв, чтобы Мари могла оторваться от стенографа и расслабить руки.
Джонни Фей отозвала своих адвокатов в уединенное местечко в коридоре. На щеках ее горели малиновые пятна.
– Мне не нравится, какой оборот все это принимает!
– Вам следовало раньше рассказать нам о таких вещах, – сказал Уоррен.
– Да это же все ложь! – воскликнула Джонни Фей.
– И у вас не было никакой ссоры в далласском отеле “Анатоль”?
– Да нет же, черт побери!
– Вы ничего не говорили о Клайде, когда Лорна смотрела телевизор?
– Вы думаете, я сумасшедшая? Слушайте: эта Лорна – параноидная шизофреничка. Вы понимаете, в чем тут дело? Она меня терпеть не может. Все это она попросту сочинила!
Ни Уоррен, ни Рик не произнесли ни слова. Джонни Фей убежала в туалетную комнату, расположенную в конце коридора.
– Похоже, наша клиентка по уши в дерьме, – сказал Рик.
– Вполне заслуженно. Это ложь от начала до конца. Нам следовало ожидать этого.
– Что же заставляло нас думать, будто ее дело простое?
– Да. Даже моя Уби могла бы его выиграть, как ты говорил.
– Твоя собака действительно могла бы выиграть это дело, если бы все, что говорила нам наша клиентка, оказалось правдой.
– Правда, – сказал Уоррен, – это то, что меньше всего ей свойственно.
– Не паникуй! Возможно, ты имеешь не нее зуб из-за Куинтаны, но ты обязан ей помочь.
– Я сделаю все, что могу, – сердито буркнул Уоррен.
После короткого перерыва свидетельские показания давал Кеннет Андерхилл. Это был беспутный сын Шарон, мужчина лет сорока, нигде не работавший и ни к какой работе не способный, в чем он сам охотно признался. Он был наркоманом и находился на излечении. Кеннет заявил, что дважды оказывался свидетелем ссор между Клайдом Оттом и миз Баудро. Первая ссора случилась в ресторане “Анатоль”, где присутствовала и Лорна Джерард. Кеннет подробно пересказал все обстоятельства того ужина, причем рассказ его в основном совпал с рассказом сестры. Другая ссора произошла на Ривер-Оукс, он не смог вспомнить точно, что именно там говорилось, но миз Баудро явно вела себя оскорбительно по отношению к Клайду.
Когда Альтшулер отпустил свидетеля, Уоррен сказал:
– У защиты нет вопросов.
Джонни Фей тут же пнула его под столом в лодыжку, да так, что Уоррен начал ловить ртом воздух. Достаточно громко для того, чтобы это могли услышать присяжные и судья, Джонни Фей прошипела:
– Он лжет! Какого черта вы сидите?
Стиснув зубы и нагнувшись, чтобы потереть свою ушибленную ногу, Уоррен спокойно сказал:
– Больше никогда этого не делайте. Теперь слушайте меня. Нам, по-видимому, придется смириться с этим, но всякая ссора – это палка о двух концах. Клайд провоцировал вас. Вы провоцировали его. Поняли?
– А ты провоцируешь меня. Понял?
Уоррен улыбнулся так, чтобы среди присяжных это заметили.
– Теперь заткнитесь, к чертовой матери, – сказал он. – Если вы еще раз меня пнете, я вообще уйду из зала.
На закате дня на место свидетеля обвинения поднялся доктор Гордон Баттерфилд. В намерения Альтшулера входило приглушить спорный вопрос об угрозе, высказанной Клайдом в хьюстонском “Рэкит-клаб”.
– Итак, после того, как миз Баудро выплеснула вино, доктор Отт заявил: “Ты – сука, я с удовольствием убил бы тебя за это!” – что, по вашему твердому убеждению, не было сказано в буквальном смысле?
– Абсолютно нет, и у моей жены создалось точно такое же впечатление. Клайд сразу же после этого успокоился.
– Доктор Баттерфилд, как бы вы охарактеризовали доктора Отта?
