Майкл Коннелли - По сценарию мафии
Босх поднял голову и посмотрел на циферблат. Через три часа возвратится Биллетс. Он взял стаканчик из-под кофе и выбросил его в мусорную корзину. Встал, достал новую сигарету и закурил. И направился по проходу между столами начинать новый раунд. На мгновение задумался, не отправить ли Эдгару вопрос на пейджер – может, им с Райдер удалось раздобыть что-нибудь полезное. Но решил этого не делать. Напарники понимали, что сроки поджимают, и, если бы что-нибудь обнаружили, немедленно бы позвонили.
Босх машинально кинул взгляд на стол отдела расследования преступлений на сексуальной почве и внезапно сообразил, что он ищет сделанную «Полароидом» фотографию девочки, которая в пятницу приходила с матерью заявить об изнасиловании. Фотография лежала первой в стопке других приколотых к конверту, где хранились дела. Детектив Мэри Канти оставила их на столе до понедельника. Босх раскрепил пачку и стал перебирать снимки. С девочкой обошлись жестоко: синяки и ссадины на теле являлись свидетельством того, насколько все неладно в этом городе. Босху всегда легче работалось с жертвами, жизнь которых уже оборвалась. Живые не давали покоя, потому что их не удавалось утешить. Они навечно оставались с вопросом: «Почему так со мной обошлись?»
Иногда Босху казалось, что город – огромный сток, где скапливаются и кружатся нечистоты. В них плохие люди намного превышают числом хороших. Вот они – подонки, обманщики, насильники и убийцы. И так легко появляются типы вроде Пауэрса. Очень легко.
Босх сунул фотографии под скрепку, удивляясь собственному болезненному любопытству к несчастью подростка. Вернулся к столу и набрал свой домашний номер. Он не был дома почти сутки, а уходя, оставил под ковриком ключи и теперь надеялся, что Элеонор Уиш ответит. Или она оставила сообщение на автоответчике? Босх набрал код, но аппарат сообщил, что информации не поступало.
Он долго стоял и, прижав трубку к уху, думал об Элеонор. Неожиданно услышал ее голос:
– Гарри, это ты?
– Да, почему ты не отвечала?
– Не предполагала, что звонят мне.
– Когда ты вернулась?
– Вечером. Спасибо, что оставил ключи.
– Ради Бога. Где ты была?
– Летала в Лас-Вегас. Хотела забрать машину и снять деньги с банковского счета. А где ты пропадаешь всю ночь?
– Работаю. У нас новый подозреваемый – держим его здесь. Ты заходила к себе домой?
– Нет.
– Извини, что разбудил.
– Ничего. Я о тебе беспокоилась, но не стала звонить на работу – мало ли, может, ты занят.
Босх хотел спросить, что с ними будет дальше, но испытал такое счастье от того, что Элеонор оказалась у него в доме, что не решился торопить события.
– Не представляю, сколько я тут пробуду, – промолвил он.
Босх услышал, как открылась и с треском захлопнулась дверь.
– Тебе пора? – спросила Элеонор.
– М-м-м…
В помещении появились Эдгар и Райдер. Кизмин несла большой коричневый пакет для улик, а Джерри – картонную коробку с пришпиленной карточкой, на которой кто-то написал маркером «Рождество». Он улыбался.
– Да, пожалуй, пора, – проговорил в трубку Босх.
– До скорого!
– Ты меня подождешь?
– Обязательно.
– О’кей, Элеонор, вернусь, как только смогу.
Босх положил трубку и посмотрел на коллег. Эдгар продолжал улыбаться.
– Вот тебе, Гарри, рождественский подарок. В этой коробке Пауэрс со всеми его потрохами.
– Обувь?
– Нет, гораздо интереснее.
– Покажи!
Эдгар снял крышку, достал лежащий сверху конверт из оберточной бумаги и повернул коробку так, чтобы Босх видел ее содержимое. Тот присвистнул.
– С Рождеством!
– Считали? – Босх не сводил глаз с перевязанных резинками пачек денег.
– На каждой пачке стоит цифра. Если все суммировать, получается четыреста восемьдесят тысяч. Похоже, здесь все. Неплохой подарочек! – Глаза Джерри светились.
– Отличный. Где вы это нашли?
– На чердаке. Заглянули в последнюю очередь. Но стоило мне сунуть туда голову – вот она коробка, прямо передо мной.
Босх кивнул.
– Что еще?
– Вот это обнаружили под матрасом.
Эдгар вынул из конверта пачку фотографий. Отпечатки размером шесть на четыре, на каждом в левом нижнем углу значилась проставленная фотокамерой дата съемки. Босх положил их на стол и стал рассматривать, аккуратно поднимая за уголки. Он надеялся, что и Джерри обращался со снимками так же осторожно.
На первом Тони Алисо садится в машину на стоянке напротив «Миража». На следующем он входит в «Долли». Несколько снимков запечатлели, как он около «Долли» беседует с человеком, которого Босх знал как Люка Гошена. На улице было темно, фотографировали с большого расстояния, однако рядом с яркой неоновой вывеской у входа в клуб казалось светло, как днем.
Следующие снимки сделали с той же точки, но дата изменилась. Молодая женщина выходит из клуба и направляется к автомобилю Алисо. Это Лейла. Далее Алисо и Лейла у бассейна. И последний – смуглый Тони наклоняется к сидящей в шезлонге Лейле и целует ее в губы.
Босх посмотрел на Эдгара и Райдер. Джерри улыбался, а Кизмин оставалась серьезной.
– Как мы предполагали, – произнес Эдгар, – Пауэрс следил за Алисо в Лас-Вегасе. Вот доказательство того, что он спланировал преступление. Он и вдова. Теперь они наши. Здесь все – преступный умысел, подготовка к убийству… Попались тепленькими.
– Не исключено, – пробормотал Босх и обратился к Райдер: – Ты не согласна, Киз?
Райдер покачала головой:
– Уж больно как-то просто складывается. Дома абсолютно чисто – никаких признаков старых ботинок или что Вероника хоть раз переступала порог. И вдруг обнаруживаем вот это. Странно, Пауэрс нашел время избавиться от ботинок, но оставил под матрасом фотографии. Я понимаю стремление держать деньги поближе к себе, однако спрятать их на чердаке – идиотизм.
Она указала на лежащие на столе фотографии и перевязанные пачки купюр.
– Думаю, ты права – он не настолько глуп, – промолвил Босх.
Повторялась история с подброшенным Гошену пистолетом. Тогда тоже все казалось очевидным.
– Видимо, подстава, – предположил он. – Наверное, Пауэрс фотографировал для Вероники и велел ей уничтожить снимки. А она оставила. Придержала на всякий случай. А затем положила ему под матрас, а наличность закинула на чердак. Туда легко забраться?
– Не трудно, – ответила Райдер. – По складной лестнице.
– Постойте! Зачем Веронике подставлять Пауэрса? – удивился Эдгар.
– Она не планировала этого с самого начала, – объяснил Босх. – Держала в качестве варианта к отступлению. Если дела пойдут не так, как надо, и мы подберемся слишком близко, пусть все расхлебывает один Пауэрс. Видимо, послала его на склон за мешком с деньгами, а сама в это время подкинула снимки и доллары. Готов поспорить: если я скажу Пауэрсу, что мы нашли вот это в его доме, у него глаза полезут на лоб. Что у тебя в пакете, Киз? Фотоаппарат?
Райдер кивнула и, не открывая, поставила пакет на стол.
– «Никон» с телеобъективом и счет за покупку по кредитной карточке.
Босх прикинул, как лучше использовать деньги и фотографии, чтобы сильнее надавить на Пауэрса. Этот шанс он не хотел упустить.
– Подождите! – воскликнул Эдгар. – Я не понял. Почему ты решил, что это подстава? Может, Пауэрс хранил у себя фотографии и банкноты, а деньги они с Вероникой решили поделить, когда минует опасность. Почему обязательно подстава?
– Киз права. Все слишком очевидно, – произнес Босх.
– Отнюдь, если до недавнего времени Пауэрс считал, что он вне подозрений. До момента, когда мы выскочили из кустов и схватили его.
Босх покачал головой:
– Сомневаюсь. Разговаривая со мной, вел бы себя по-иному, зная, что это хранится в его доме. Скорее всего подстава. Вероника решила свалить все на него. Стоит прижать ее к ногтю, и она расскажет нам историю, как Пауэрс сходил по ней с ума. Может, добавит – она все-таки актриса, – что у них была связь, но затем произошел разрыв, однако Пауэрс не отставал. Он убил ее мужа, чтобы безраздельно ею владеть.
Босх посмотрел на коллег, ожидая их реакции.
– Неплохо, – отозвалась Райдер. – Даже убедительно.
– Беда в том, что мы не поверим, – хмыкнул Гарри.
– Но какой ей от этого прок? – возразил Эдгар. – Подложив деньги на чердак Пауэрсу, она их лишилась. А с чем осталась сама?
– С домом, машинами, страховкой, – объяснил Босх. – С киностудией мужа. И с шансом выйти сухой из воды.
Однако ответ не удовлетворил его самого – он сознавал, насколько это слабый аргумент. Полмиллиона долларов – слишком большая сумма, чтобы служить подставой. В этом – изъян его версии, которую он на ходу сочинил.
– Вероника избавилась от мужа, – заметила Райдер. – Не исключено, только это и имеет для нее значение.
– Но Тони много лет мозолил ей глаза, – усмехнулся Джерри. – Почему все случилось сейчас, а не раньше?
– Не знаю, – призналась Кизмин. – Очевидно, возникли какие-то новые обстоятельства. Это нам и надо выяснить.
