Патриция Хайсмит - Случайные попутчики
— М-м? — пробормотал Оуэн. Он откинул голову на спинку кресла, черные волосы взъерошены, между веками — тонкая щелка.
— Нет, коллективно убийцу линчуют, но именно от этого и призван спасать закон.
— Никогда не одобрял суда Линча, — подал голос Оуэн. — Неправда, что все южане линчеватели, у южных штатов из-за этого дурная слава, несправедливо.
— Я другое хочу сказать: если общество не имеет права лишить человека жизни, значит, и закон не имеет. То есть если под законом понимать совокупность правил, которые спущены сверху и которым никто не может мешать, больше того, даже притронуться. Но в конце-то концов закон имеет дело с людьми. Я говорю о таких, как мы с вами. В частности о себе. В данную минуту — исключительно о себе. Но это всего лишь логика. Сказать вам, Оуэн? Логика не всегда срабатывает, когда речь идет о живых людях. Когда строишь здание — тут все в порядке, свойства материалов известны, а вот…
Поток доводов иссяк. Он уперся в стену и не мог добавить ни слова по той простой причине, что мысли застопорились. Он говорил громко и четко, но знал, что Оуэн не слышит, хотя и пытается слушать. Но тот же Оуэн всего пять минут тому назад с полным безразличием отнесся к его вине.
— Но вот вопрос — как быть с жюри? — заметил Гай.
— С каким жюри?
— Что такое жюри присяжных — двенадцать живых людей или орган закона? Интересный вопрос. Думаю, таким он и останется. — Гай долил себе остатки виски и выпил. — Впрочем, вам, Оуэн, это, по-моему, неинтересно, правда? А что вас вообще интересует?
Оуэн молчал и не шевелился.
— Значит, ничего не интересует?
Гай взглянул на потертые коричневые туфли Оуэна — они безвольно покоились на ковре носами друг к другу, потому что он, вытянув ноги, упирался в пол каблуками. И Гаю внезапно открылось, что их вялая, бесстыжая, тяжелая тупость воплощает самую сущность всей человеческой тупости. Это мигом разбудило старую вражду Гая к покорной тупости тех, кто чинит ему помехи в работе, и он, не успев сообразить с чего и зачем, злобно лягнул Оуэна по боку туфли. Оуэн даже не пошевелился. Работа, подумал Гай. Да, работа — она его ждет. Думать будет время потом, основательно и до конца все обдумать, а сейчас — работа.
Он посмотрел на часы. Десять минут первого. Ему не хотелось оставаться тут на ночь. Интересно, есть ли ночной авиарейс? Или поезд? Можно ведь как-то отсюда выбраться.
Он встряхнул Оуэна.
— Оуэн, проснитесь! Оуэн!
Тот что-то пробормотал.
— По-моему, вам лучше будет спать дома.
Оуэн выпрямился и членораздельно сказал:
— Сомневаюсь.
Гай взял с кровати пальто. Обвел номер взглядом, но забывать ему было тут нечего, потому что вещей у него не было, только пара сумок. Позвоню-ка я лучше в аэропорт, решил он.
— Где тут сортир? — спросил Оуэн, вставая. — Мне что-то не того.
Гай нигде не видел телефона. Впрочем, у ночного столика он заметил шнур, уходящий под койку. Телефон стоял на полу со снятой трубкой; Гай сразу понял, что аппарат не свалился, потому что телефон подтянули к изножию кровати, а трубку зловеще нацелили на кресло, в котором сидел Оуэн. Гай медленно вытащил телефон из-под койки.
— Тут что, совсем нет сортира? — Оуэн открыл дверцу стенного шкафа.
— Должен быть в конце коридора, — ответил Гай дрогнувшим голосом. Он поднес трубку, которую до сих пор держал на расстоянии, к уху и услышал выжидательное молчание соединенной линии.
— Алло, — сказал он.
— Алло, мистер Хайнс, — ответила трубка глубоким, учтивым и чуточку резковатым голосом.
Гай попытался раздавить трубку в руке и — сдался без единого слова. Словно в душе у него рухнула твердыня, развалилось величавое здание, рассыпалось в пыль и беззвучно осело.
— Я не успел подключить диктофон, но почти все услышал из-за дверей вашего номера. Так я зайду?
Должно быть, люди Джерарда дежурили в нью-йоркском аэропорту, а сам он нанял самолет и последовал за ним в Хьюстон. Вполне вероятно. И вот результат. А он то, дурак, расписался в книге постояльцев своим настоящим именем.
— Заходите, — сказал Гай.
Он положил трубку на рычаг, встал и застыл, не спуская глаз с двери. Сердце стучало так, как никогда не стучало, — быстро и трудно; правильно, подумал он, это начало конца, сейчас он грохнется мертвым. Беги, подумал он. Прыгни на него, как только откроется дверь. Другого случая уже не представится. Но он не двинулся с места. Как сквозь вату он слышал, что за спиной у него Оуэн блюет в раковину в углу комнаты. В дверь постучали, он пошел к двери, говоря себе, что в конце концов так оно и должно было случиться — внезапно, и случайный, посторонний, ничего не понимающий человек блюет в раковину в углу гостиничного номера, а в голове каша, мысли разбегаются, и что хуже, добрую их половину он успел беспорядочно выболтать. Гай открыл дверь.
— Привет, — сказал Джерард входя. Он, как всегда, был при шляпе, руки свободно висели вдоль тела.
— Кто там? — спросил Оуэн.
— Приятель мистера Хайнса, — с готовностью ответил Джерард и, обратив к Гаю круглое, с присущей ему серьезной миной лицо, подмигнул. — Если не ошибаюсь, вы хотели этой ночью лететь в Нью-Йорк, верно?
Гай смотрел на знакомое лицо Джерарда с большой бородавкой на щеке, в его блестящие живые глаза, один из которых ему только что подмигнул — подмигнул, такое не могло привидеться. Джерард — это тоже закон. Джерард на его стороне, и если кто-то способен быть на его стороне, так только Джерард, потому что он знал Бруно. Теперь Гай это понял, да, собственно, понимал он это и раньше, только до сих пор это ни разу не приходило ему в голову. Он понял также, что ему придется иметь дело с Джерардом. Это входит в программу, всегда входило, это так же неизбежно и предопределено, как вращение Земли, и нет таких уловок, которые помогли бы ему этого избежать.
— Итак? — сказал Джерард.
Гай открыл рот и произнес совсем не то, что собирался произнести:
— Берите меня.
Примечания
1
Римская премия (фр.)
2
Знаменитый бульвар в Париже.
3
Улица Реформы (исп.)
4
«Том XX» (исп.)
5
«Изящные искусства» (исп.)
6
Сваринен Эро (1910–1961) — американский архитектор, один из крупнейших мастеров XX века.
7
Очень непривычно (исп.)
8
В этом городе в штате Невада на границе с Калифорнией действует не просто упрощенная, а мгновенная процедура развода.
9
Орешки пинии (исп.)
10
Игра с передвижением деревянных кружочков по размеченной доске.
11
6 дюймов=15,24 сантиметра.
12
Следователь, ведущий дела о насильственной или скоропостижной смерти.
13
Дерьмо (фр.)
14
Коктейль из джина, вермута и горькой настойки.
15
Сорт итальянского овечьего сыра типа рокфор.
16
Виски с содой и льдом.
17
«Крепость» (фр.)
18
Твидлдум и Твидлди — комические персонажи-близнецы из сказки английского писателя Л. Кэрролла «Алиса в Зазеркалье» (1871).
19
Такова нумерация глав в печатном издании (прим. верстальщика).
20
Метафора, развитая Платоном в диалоге «Федр»: борьба доброго и злого начал в душе человека представлена как движение колесницы, увлекаемой добрыми и дурными чувствами, которыми правит Возничий-разум.
21
Район Нью-Йорка.
22
Мексиканские сандалии из грубой кожи.
23
Коктейль из коньяка или виски с сахарным сиропом, льдом и мятой.
24
«Религия врачевания» (лат.) — сочинение английского врача, философа и писателя сэра Томаса Брауна (1605–1682), содержащее исповедание христианской веры.
25
То есть прародитель Адама, сотворенный Господом, а не рожденный женщиной.
26
«Богиня машины» (лат.; правильно — Deus… — Бог) — прием античной драматургии, когда развязка наступала в результате непредсказуемого вмешательства в ход событий и судьбы героев; божество появлялось на сцене посредством механического приспособления.
