Ральф Макинерни - Реликвия Времени
На противоположной стороне улицы Лоури растянулся во весь рост на скамейке, положив голову на подлокотник и прикрыв лицо шляпой. Раскрытая книга лежала на груди. Да, хороший помощник!
Часа через два на улице появилась машина. Водитель ехал медленно, нагнувшись вперед и разглядывая вывески на домах. Проехав мимо букинистического магазина, он остановился и несколько минут сидел в машине, прежде чем выйти. Это был Кросби, в костюме и с чемоданчиком. Он медленно прошел мимо книжного магазина к скамейке, на которой лежал Лоури. При звуках его голоса Лоури сел, и Кросби отступил назад, рассыпаясь в извинениях. Трэгер закинул рюкзачок за плечо и пересек улицу.
— Этот человек к вам пристает? — спросил он Лоури.
— Привет, Трэгер. И что дальше?
— Мы воспользуемся твоей машиной.
* * *Лоури нужно было приготовить ужин, поэтому Трэгер и Кросби зашли в кабинет Джорджа Уорта, чтобы обсудить план действий.
— Ты удрал через окно? — спросил Кросби, после того как Трэгер рассказал ему о встрече с Арройо в штаб-квартире «Справедливости и мира». Похоже, рассказ доставил ему наслаждение.
— К счастью, я увидел, как к стоянке подъезжают патрульные машины.
Кросби понравилось, как Трэгер рассказал ему про стоянку на противоположной стороне улицы, где он дожидался Арройо.
— Добыча сама превратилась в охотника.
Трэгер нахмурился.
— Но подонку удалось улизнуть.
— Где он сейчас?
— Там, где мы хотели бы его видеть. И вот здесь в игру вступаешь ты.
В присутствии Трэгера Кросби позвонил в штаб-квартиру «Справедливости и мира» и сообщил, что Игнатий Ханнан нанял его выследить бывшего сотрудника ЦРУ, пытавшегося вручить копию чудодейственного образа. Ему предложили подождать. Он отставил трубку от уха, чтобы и Трэгер тоже услышал. Вместо мелодии ожидания — «Боевой гимн республики». Дверь открылась, и в кабинет вошел Лоури, все еще в фартуке. «Гости» поужинали.
— Уилл Кросби, — обратился Кросби к трубке, снова прижатой к уху. — Это Мигель Арройо?
Увы. Кросби снова объяснил свое задание, настаивая на том, что ему необходимо переговорить лично с Арройо.
— Где? — Кросби вопросительно посмотрел на Трэгера, но Лоури отобрал у него телефон.
— Мигель? Говорит Лоури. Вот мое предложение. Почему бы нам не встретиться в Санта-Ане, у епископа Сапиенсы? Конечно, я буду там. — Какое-то время он молча слушал. — Хорошо. Отлично. Más tarde.[88]
Лоури положил трубку.
— Нейтральная территория. Не думаю, что Мигель согласился бы приехать сюда. К тому же Санта-Ана находится как раз посредине.
— Он в Сан-Диего?
Лоури виновато пожал плечами:
— Я не спрашивал. — Но он тотчас же исправился, объяснив преимущества встречи в Санта-Ане: — Арройо считает Сапиенсу своим почитателем.
Епископ, когда Лоури ему позвонил, сказал, что будет рад принять у себя таких гостей.
Полчаса спустя все трое тронулись в путь, направляясь в Санта-Ану.
Когда Трэгер спросил Лоури, как смогут обойтись без него в приюте рабочих-католиков, тот ответил:
— Джордж Уорт возвращается.
VII
«Нил, ты без меня безобразничал?»
Лулу обнаружила в Интернете сообщение о том, что святой отец принял отставку Эмилио Сапиенсы, епископа Санта-Аны. Приводились слова епископа, заявившего, что он намеревается провести остаток своих дней, служа бедным более непосредственным образом, чем когда он был епископом. Лулу прочитала сообщение вслух Нилу, лежавшему на кровати в номере в «Тореадоре», и тот в ответ проворчал что-то невнятное.
Однако Лулу была так возбуждена, что начисто забыла про первую серьезную размолвку с мужем. Черт побери, чем здесь занимался Нил? Все до одной шлюхи в баре вели себя так, будто им было известно нечто такое, о чем Лулу даже не подозревала. Негодование Нила в ответ на ее замечание об этом лишь подтвердило, что дело тут нечисто.
— Нил, эта Катерина показалась мне очень общительной женщиной.
— Как и та жена из Бата.[89]
— Это признание?
— Лулу, милая моя, ты не в епитрахили.
— А что на ней было надето? Если вообще что-то было?
— На жене из Бата? Махровый халат.
— Нил, ты без меня безобразничал?
Если ничего не было, почему он разозлился? Черт побери, он не потерпит подобных расспросов! Если она ему не верит, что это за брак?
— Именно это я и пытаюсь выяснить.
— Почему ты просто не спросила у нее, когда у тебя была такая возможность?
— Потому что уже знала ответ.
Нил в ярости выбежал из номера, а Лула прошла в ванную и расплакалась. Однако это далось нелегко; ей пришлось выжимать из себя слезы, прижимаясь лицом к зеркалу и стараясь представить себя обманутой женой. Розита, горничная, наверняка знала все, что происходит в этом убогом мотеле, но Лулу не смогла заставить себя обратиться к ней с расспросами. Вместо этого она позвонила в регистратуру и спросила, выписалась ли Мирна, наперед зная, что та уже выписалась.
— Мирна?
— Фамилию я не знаю.
В трубке послышался шум, затем:
— Мирна Биттл? Она у нас больше не живет.
— Черт. Когда она у вас поселилась?
— Она уже выписалась. — По голосу чувствовалось, что портье не горит желанием помогать. — У вас какие-то неприятности?
— Боже милосердный, нет. Сколько дней мисс Биттл прожила здесь?
После небольшой паузы портье сказал:
— Пять дней.
— Я так и думала. Спасибо.
Мирна, тощая, как удочка, похоже так и не научившаяся улыбаться? Лулу попыталась представить себе это. У нее ничего не получилось. А вот Катерина — что ж, Лулу хорошо знала такой тип женщин. Но Катерина все это время жила в доме Джейсона Фелпса.
Вернувшись в ванную, Лулу сполоснула лицо, чуть тронула помадой губы и спустилась в бар. Нил сидел в кабинке, надутый.
— Красавчик, можно угостить тебя коктейлем?
— Спроси у моей жены.
— Она сказала, что ничего не имеет против.
Подсаживаясь к мужу, Лулу умышленно задела его своим задом.
— Я хочу сделать признание.
Нил с тревогой посмотрел на нее.
— Когда тебя не было… Не знаю, Нил, что на меня нашло. Это была самая настоящая оргия. Их было трое или четверо.
— Давай вернемся в номер.
Потом, обессиленный, он задремал, но Лулу не смогла заснуть. Встав с кровати, она вошла в Интернет и нашла сообщение про Сапиенсу. Лулу все еще сидела за компьютером, когда Нил проснулся.
— Нил, я собираюсь написать об этом человеке статью.
— Определенно или неопределенно?
— Епископ Сапиенса, Нил. Ты только подумай.
Нил задумался. Разумеется, ему было известно, как проявил себя Сапиенса, став епископом в Санта-Ане. Во всех спорах он принимал сторону иммигрантов, участвовал в шествиях, выступал с публичными речами. Однако во всех материалах о Сапиенсе непременно упоминались «Диснейленд» и «Сады Буша», и это было своеобразной ложкой дегтя, словно епископ щеголял своим радикализмом. Постепенно Нил начал откликаться на энтузиазм Лулу. Он встал с кровати и оделся.
— Ты права. Какого черта мы здесь торчим?
— Да так, убиваем время.
— Этим можно заниматься где угодно.
* * *Сапиенса словно помолодел на десять лет. Он шлепал по дому в сандалиях, в свободной рубашке полудюжины пестрых цветов и просторных брюках защитного цвета. Казалось, он даже постройнел, но, наверное, тут все дело было в рубашке. Гостей Сапиенса встретил так, словно ждал их. С сияющим лицом он показал им письмо. Конечно, это было официальное письмо, подписанное «Гектор Падилья, ОСБ, Совет епископов». Однако внизу теми же самыми чернилами, что и подпись, была сделана небольшая приписка. «Вы были примером всем нам. Благослови вас Бог. Мы обязательно должны встретиться».
— ОСБ? Буквы точно в правильном порядке?
— Да, если речь идет об ордене Святого Бенедикта. Он хороший человек.
Лулу рассказала Сапиенсе о своем намерении написать о нем статью. Он поднял руку. Епископального перстня уже не было. Неужели Сапиенса решил, что его разжаловали в рядовые?
— Об этом не может быть и речи. Я сверну свой шатер, словно бедуин, и так же бесшумно удалюсь.
— Эмилио, вы в долгу перед людьми…
Опустив подбородок, Сапиенса молча посмотрел на Лулу. Та обмякла.
— Конечно, я могу обойтись и без вашего согласия.
— Вы не пойдете наперекор моим желаниям.
Что это будет за материал, если она не сможет взять у него интервью? Разумеется, можно будет сделать основой сюжета самоуничижение Сапиенсы, по необходимости превратив это в главную добродетель. Епископ, предпочитающий держаться в тени.
— А что насчет стремления работать непосредственно на бедных? — спросил Нил.
