Грязное мамбо, или Потрошители - Гарсия Эрик

За последние полчаса по больнице дважды объявляли синий код; не иначе сегодня день смерти. Поразительно, как легко они провозглашают остановку сердца по громкой связи. При всех своих нерешенных проблемах, лечебные учреждения доросли до того, что уже не рассматривают кончину как нечто пугающее. Громкое объявление синего кода стало чем-то рядовым вроде поздравления с днем рождения, сообщения результатов лотереи или надоедливой рождественской музыки.

Контактные линзы выпали сами и лежали на покрытом пятнами ковре. Предметы вокруг снова обретали четкость; все осталось почти таким же, как в тот момент, когда «Призрак» аутсайдера получил сигнал с его умирающего мозга остановить запись. Бонни отсоединила проводок от уха и сидела рядом со мной на диване, судорожно обхватив голову.

— Возвращаться нельзя, — напомнил я. — Он будет искать нас у «Гейблмана».

— Это ничего, — сказала она, вытирая слезы, струившиеся по щекам. Плакать было поздно. Эсбери умер, и к Бонни вернулась ее обычная деловитость. — Если понадобится, нам помогут друзья моего мужа. Они меня уже выручали. Частные врачи, которые…

— Подожди. Подожди, — оборвал я ее. Не требовалось искусственного уха, чтобы услышать звук разъезжающихся дверей лифта и приближающиеся шаги.

— Кто-нибудь из жильцов, — неуверенно предположила Бонни. — На этаже пятнадцать квартир.

Между ударами тяжелых ботинок в пол отчетливо слышалось ровное электронное жужжание. Жужжание и писк, если быть точным. В коридоре кто-то коротко хохотнул. Я много раз в жизни слышал этот смех.

Однажды утром, когда Питер был еще сопляком, а я уже развелся с Кэрол, но пока не познакомился с Венди, к дому, который я снимал на окраине города, подкатил Джейк в новехонькой блестящей итальянской тачке с откидным верхом. Мы вывалились на улицу в пижамах, охая и замирая над колесами, двигателем и ценой, указанной на лобовом стекле. Машина была двухместная, и я позволил Джейку прокатить Питера вокруг квартала. Он с визгом покрышек рванул с подъездной дорожки, исчез за углом и вернулся, прежде чем я успел забрать утренние газеты.

Когда Джейк укатил дальше хвастаться новой игрушкой, Питер спросил, почему у крестного есть такая машина, а у папы нет.

— Джейк зарабатывает много денег, — объяснил я.

— Ты тоже, — возразил мой мудрый сын. — Вы же на одной работе.

— Верно. У нас просто разный подход к делу. Я не люблю спешки.

— Значит, дядя Джейк лучше, чем ты? — уточнил Питер.

Я на секунду задумался, хотя собирался засмеяться и закрыть тему. Мне не хотелось лгать мальчишке. Может, Джейк действительно лучший биокредитчик, чем я? Где он преуспел? С эфиром? В экстракциях? С оружием?

Ответ, который я в конце концов дал Питеру, был, насколько я могу судить, правильным, поэтому привожу его еще раз.

— Нет, — сказал я. — Мы примерно одинаковые.

Мы встретились в коридоре, возле двери Эсбери. Джейк смеялся; он не сразу оборвал смех, когда мы вышли, и лишь через секунду посерьезнел при виде нас с Бонни.

— О, успел все-таки, — удовлетворенно заметил он, словно мы трое друзей, столкнувшихся в баре. — А я думал, вы уже сделали ноги. Аутсайдер сказал, прошло три дня. Ну, не важно, раз мы встретились в этом уютном уголке…

— Ты меня подставил. — Это все, что я смог выговорить. — Ты, мать-перемать, накрутил в моем дефибрилляторе!

Джейк пожал плечами:

— Да кто ж знал, что ты окажешься таким слабачком и все перевернешь шиворот-навыворот?

— Ты пытался меня убить!

— Я пытался тебя спасти! — заорал Джейк и шагнул вперед. — Какой из тебя, к матерям, продавец? Это не твое! Ты думаешь, это жизнь? Думаешь, заработок? Это ходячий труп, брателло, и мне жаль, что все так вышло, правда жаль, но сейчас ты мало отличаешься от того, кем хотел стать по своей воле.

— Как любезно с вашей стороны, — произнесла Бонни, еле сдерживая гнев. Я хотел ее спасти, крикнуть ей, чтобы бежала, прикрыть ее отступление своим телом, но знал, что она в жизни не согласится.

Да и бежать было некуда. Он или мы, другого варианта не существовало. Джейк вздохнул:

— Мне жаль, что ты так неудачно спрятался.

— Нас двое, — отозвался я.

Джейк кивнул и поковырял мизинцем в ухе, вынув комок желтой серы.

— Ну что ж, не будем затягивать.

Дальнейшее я должен помнить смутно, учитывая скорость, с которой все произошло, но все могу расписать по минутам — закрыть глаза и начать воспроизведение, словно по-прежнему подключен к мозгу аутсайдера и наблюдаю со стороны.

Джейк упал на колено, одновременно сунув руку под куртку. Через долю секунды я уже лежал на полу, здорово ударившись плечом, хватая пистолет на щиколотке. Краем глаза я заметил, что Бонни молниеносно метнулась в сторону и с неожиданной силой с грохотом выбила дверь в соседнюю квартиру.

Первая пуля из «маузера» Джейка, едва не чиркнув меня по голове, пролетела по коридору и попала в створку окна; посыпалось стекло. К этому моменту мой палец уже нажимал на курок, разряжая магазин в старого приятеля. Штукатурка летела от стен, пули застревали в бетоне. Стреляя, я перекатывался о стены к стене широкого коридора.

Видимо, пули у нас закончились одновременно, потому что Джейк потянулся за другим пистолетом, а я за скальпелем. В этот момент Бонни выскочила из квартиры с моим тазером в руке и выпалила в Джейка, как в метро в Мэри-Эллен. Электроды вылетели, таща за собой тоненькие провода, и попали ему в колено. Его тело выгнулось на секунду, ноги ослабели, и я увидел удивление и тоску, исказившие его лицо в обиженной гримасе.

Но выстрела не получилось: электроды, не вонзившись Джейку в ногу, отскочили, и шок получился коротким. Шатаясь, Джейк поднялся на четвереньки.

Вскочив, я попятился в квартиру Эсбери, таща за собой Бонни. Пригибаясь, мы проскочили гостиную и вылетели в раздвижные стеклянные двери, ведущие на балкон.

Ни пожарного выхода, ни лестницы. До земли пятнадцать этажей свободного падения. Нипочем не выжить.

— Это нарушение правил, — послышался сзади задыхающийся голос. Мы медленно повернулись и увидели Джейка, державшего меня на мушке сорокапятимиллиметрового, а на Бонни направившего «маузер». — Тазер является собственностью Кредитного союза, а у вас нет лицензии.

— А я на общественных началах, — съязвила Бонни. — Учусь у профессионалов.

— Лиса не превратится в гончую, — ответил Джейк, — как бы ни выделывалась на заднем дворе. Вам некуда идти. Дайте же мне сделать мою работу! Я займусь вами одновременно, если нет возражений, — время поджимает. — Он картинно прокашлялся и встряхнулся, входя в образ. — Вы оба превысили предельные сроки оплаты своего долга за искусственные органы, обманув доверие кредиторов. Есть ли у кого-нибудь из вас при себе причитающаяся сумма задолженности?

— Джейк, — предложил я, — давай спокойно все обсудим.

— Значит, ответ отрицательный. А у вас, мэм?

Бонни даже не пыталась увиливать.

— Нет, — сказала она, высоко подняв голову и глядя ему прямо в глаза. — У меня нет.

Краем глаза я заметил, как ее рука медленно скользит по бедру, и понадеялся, что Джейк этого не видит.

— Отлично, — произнес он. — Тогда мой долг сообщить вам, что как только вы будете обездвижены, я проведу изъятие искорганов. В случае вопросов или проблем ваши ближайшие родственники могут позвонить по бесплатному номеру, указанному в конце квитанций, которые я оставлю на ваших телах. Прощай, брателло, — улыбнулся Джейк. — Неплохо оттянулись напоследок, а?

Из глубины квартиры, прямо у Джейка за спиной, раздался громкий требовательный голос:

— Что здесь происходит?

В ту же секунду произошли три вещи: Джейк обернулся как ужаленный, Бонни кинулась хватать его за ноги, а я — за руки. И мы рухнули на пол большой шестиногой кучей-малой.

Удивление и ярость удваивают силы. Через секунду я приложил Джейка затылком в пол, чтобы оглушить, а Бонни связала руки и ноги обрывками искусственных нервных волокон, которые нашлись у Эсбери в коробках со всякой всячиной. По моей просьбе она приволокла по полу сумку Джейка, и мы достали из нее объемистую канистру эфира. Я воткнул трубку ему в рот и держал, пока он не заснул.