Дуглас Уорнер - Фантастический триллер
Билл Керри, возглавлявший рекламный отдел «Наблюдателя», тоже опирался на стойку, но его рука, державшая стакан с виски, была тверда. Керри был небольшого роста, весь какой-то кругленький, приветливый и цветущий; его пухлое, немного напоминающее поросячье рыльце лицо делили пополам большие рыжеватые усы. Остатки темных волос обрамляли блестящую розовую лысину, словно грубые волокна кокосового ореха. На нем был великолепно сшитый темно-синий, почти черный костюм и ослепительно белая рубашка с безукоризненно накрахмаленным воротничком. Крикливый синий галстук украшали изображения искусственных спутников, вышитые золотистыми нитками. Совсем неподходящими к такой одежде казались его коричневые замшевые туфли, но это было своеобразным знаком принадлежности к рекламной гильдии.
Клайв Роуз сделал небольшой глоток, поставил стакан и с шутливым вызовом посмотрел на Керри.
— Уверяю вас, Билл, — сказал он своим тонким, почти женским голосом, — это будет грандиозный, уникальный рекламный трюк. Он прямо-таки обречен на успех, просто обречен.
— Как ни крути, мне это все равно ни о чем не говорит, — ответил Керри. — Расскажите наконец, в чем суть дела… Строго между нами, конечно.
— Ха-ха! — погрозил Роуз собеседнику пальцем. — Не выйдет. Это тайна. Большая тайна. Нам совсем ни к чему, чтобы какая-то другая косметическая фирма что-то разнюхала и прибрала это к рукам, ясно?
— Ясно то ясно, но все же…
— Думаете, я не сообразил, зачем вы пригласили меня выпить? Знаю я вас, ребят из «Наблюдателя», отлично знаю. Вы всегда все замечаете. — Он немного помолчал, словно бы размышляя о чем-то. — А впрочем, это лучше, чем не замечать ничего, верно? — И он тоненько захихикал.
— Я же не прошу вас выдавать секреты фирмы, — с нажимом сказал Керри. — Но есть вещи, которые рано или поздно все равно станут известны. Если эта штуковина и в самом деле настолько необычна, о ней скоро узнает вся Флит-стрит. Так почему бы вам не просветить старого знакомого? Обещаю — я и словечка не скажу кому-нибудь, кто мог бы это использовать вам во вред.
Роуз отрицательно помахал маленькой рукой.
— Скажите, — не унимался Керри, — ваш заказчик — та же фирма, которая сегодня поместила объявление «требуется некрасивая девушка для участия в косметическом опыте»?
— Возможно, — уклончиво ответил Роуз и хмуро уставился в свой стакан. — Заметьте: я не говорю «да», а только «возможно».
— Итак, некрасивая девушка и ваш сенсационный рекламный трюк каким-то образом связаны между собой.
Роуз отхлебнул из стакана и осторожно облизал губы кончиком языка.
— Ну, это уж слишком. Неужели вы в самом деле думаете, Билл, что я так легко попадусь к вам на крючок?
— Как я понимаю, — задумчиво, словно бы не слыша этой реплики, продолжал Керри, — ваш клиент разработал новое косметическое средство, которое, возможно, и в самом деле чего-то стоит. Испытание этого средства на красивой женщине вряд ли улучшит ее внешность. Чтобы убедиться в его эффективности, нужна обычная или совсем некрасивая женщина. Сдается мне, именно в этом и заключается трюк: взять простую, ничем не примечательную девушку, применить новый эликсир, или что там еще, и, если результат будет положительным, развернуть после этого шумную рекламную кампанию.
Роуз снисходительно засмеялся.
— Ни одна фирма не станет вкладывать деньги в такое рискованное предприятие. Вам бы следовало об этом знать, Билл. Эта кампания обойдется не меньше чем в сто тысяч фунтов. Она охватит почти все столичные и провинциальные газеты, все журналы и бюллетени. К тому же, коммерческое телевидение — целая серия минутной рекламы в лучшие вечерние часы. Все рассчитано, дорогой друг, все до мельчайших подробностей. — Он замолчал и, подозрительно оглянувшись, прошептал: — Скажу вам только одно слово, Билл: «Красотворец». «Кра-со-тво-рец». Запомните это название. Когда-то оно войдет во все словари.
— Выпьем еще по одной, Клайв, — коротко отреагировал Керри.
Роуз поспешно поднял недопитый стакан и осушил его до дна.
— Вот это вы здорово придумали, дружище, — заметил он. — Самое время промочить горло.
Керри сделал знак бармену, и, когда стаканы были опять наполнены, обратил задумчивый взгляд на собеседника, поглаживая свои пышные усы.
— «Кра-со-тво-рец»? — пробормотал он, словно бы пробовал это слово на вкус. — Неплохо. Соединение двух слов — «красота» и «чудотворец».
— «Чудотворец» у них уже был, — отозвался Роуз. — Нужно было найти что-то другое, но близкое, чтобы показать связь. Это название придумал я сам, и, если хотите знать, только благодаря ему «Меррит и Хау» получили этот заказ. Придумать название для нового изделия предложили шести агентствам. Ни одно из них не выдержало сравнения. Ну, например, «Блеск». Оно подходит разве что для гуталина. А еще одно агентство предложило название «Про».
— Почему же «Про»? Роуз хихикнул в стакан.
— Вот и я спрашиваю, Билл. Почему, как вы считаете?
— Ну, возможно, оно должно наводить на мысль, что средство предназначено для актрис, манекенщиц…
— И что, наводит?
— Честно говоря, нет. Я даже представить себе не могу, чтобы порядочная девушка попросила в магазине косметику под названием «Про».
— Что такое название? — произнес Роуз преувеличенно патетическим тоном. — Название — это все. Хорошее название поможет сбыть даже неважный товар, и наоборот — неудачное название способно погубить самое великолепное изделие. Ассоциативная психология — настоящая наука, но большинство наших гениев понятия о ней не имеют.
Керри сделал глоток из стакана.
— Вы умный парень, Клайв. Вас ожидает большое будущее. Кстати, этот «Красотворец» и в самом деле так хорош?
— Это не имеет ни малейшего значения, — заявил Роуз, неловко взмахнув рукой, которую было протянул к стакану. — Чтобы обеспечить ему успех, вполне достаточно одной рекламы.
— Вы имеете в виду нечто вроде «раньше — и теперь»? Две фотографии рядом: на одной уродина, на другой — сказочная красавица. И подпись: «Когда я открывала лицо, все смеялись. Один флакончик «Красотворца» — и теперь всем приходится прикладывать ко лбу лед, чтобы прийти в себя…»
— «Красотворец» будут выпускать не во флакончиках, а в тюбиках, — перебил его Роуз, — но основную идею вы уловили. Все дело в перевоплощении. На этом строится вся кампания. Более того — мы покажем его воочию, шаг за шагом. Возьмем обычную непривлекательную мисс-продавщицу или стенографистку — и сделаем из нее первую красавицу мира.
Керри недоверчиво хмыкнул.
— А не лучше было бы взять манекенщицу или актрису, которая бы знала, что и как?
Роуз допил джин и подчеркнуто терпеливо вздохнул.
— Билл, манекенщиц и актрис используют все косметические фирмы. Здесь совсем другое дело. Речь идет о подлинном перевоплощении. Мы совсем не хотим, чтобы кто-то сказал, будто все это просто ловкий трюк. Поэтому-то мы и ищем простую, ничем не примечательную девушку, которая понятия не имеет о подобных вещах. А затем сделаем ее красавицей. Настоящей красавицей, словно она такой и родилась.
— Что-то вроде Пигмалиона?
— Можно и так назвать, если хотите. Но все без обмана. Уж не сомневайтесь. Нашему агентству здорово повезло. Если мы удачно проведем эту кампанию, она принесет нам славу, следовательно, и новые заказы. — Он умолк и хмуро уставился в пустой стакан. — Давайте-ка еще по одной на дорогу, и я улетучиваюсь.
— Ладно, Клайв, — отозвался Керри. — Еще по одной на дорожку.
Глава третья
Она была среднего роста и вся какая-то неуклюжая и безликая. Но это не было естественной неуклюжестью — просто ее фигуру обезображивало дешевое бесформенное платье из грубой голубой материи («Крашеная мешковина», — саркастически отметила про себя Бренда Мэйсон).
Темно-каштановая челка, спадая на лоб, делала ее короткое лицо еще короче. Кожа на лице была желтоватого оттенка, словно с нее не сошел прошлогодний загар или старая грязь.
Однако, как заметила мисс Мэйсон, в девушке чувствовалась какая-то непринужденность, даже элегантность, а руки у нее были красивыми, с тонкими длинными пальцами. Добавьте к этому умные глаза и приятный голос. Ее звали Мэри Стенз.
Этим утром они с Полом Дарком просмотрели четыре кандидатуры. Ни мисс Мэйсон, ни Дарк толком не знали, что требовалось от претенденток. В объявлении говорилось, что требуется некрасивая девушка, хотя это мало о чем говорило. Некрасивость, похоже, являлась чем-то вроде промежуточного звена между красотой и уродством. Но кому под силу определить, где заканчивается первая и начинается второе? К этому добавлялось и другое: характер человека, его воспитание, манеры. Все четыре девушки не отличались красотой, но в остальном были совершенно непохожи друг на друга. Попытавшись представить себя на месте руководителя рекламы косметической фирмы, Дарк наконец остановил свой выбор на одной — не лишенная женственности, с неплохой фигурой и обычным лицом, которое, судя по всему, мог сделать более привлекательным умелый парикмахер и опытная косметичка. Это была Мэри Стенз.
