Ничего - Иван Орец
Все это были цветочки. Не подумав хорошенько, Александр замахнулся на кусок, который был ему не по зубам. Он захотел иметь долю с коммерческих построек, которые были связаны с губернатором. Им завладело желание построить свой мини-лакшери район, он хотел выгнать застройщика и поставить своего. Было полной правдой, что они обманывали людей и строили, нарушая все мыслимые и немыслимые правила и нормы, только это была контора, которую специально поставили. Конечно-же, не просто так.
Ответочку долго ждать не пришлось. Бан в виде прокурорской проверки и дальнейшее раздувание уголовного дела прилетел на сером автобусе с надписью дети. Дальнейшие забивание гвоздей в крышку гроба, было легким и ненавязчивым. Все всё прекрасно знают, кто и как работает. Ты просто не сможешь войти в эти круги, не приняв правила этой игры.
На Александра спустили всех собак, тут и люди вспомнили все обиды и преступления, что успел наворотить он за время своего пребывания в должности. Нанятые специально люди правильно раскручивали статьи, так, чтобы не задеть тех, кого задевать было не надо. Выходило так, что это Сашка мутил воду в честном и светлом правительственном аппарате, а никто и не знал об его делах. Все важные люди официально порицали такого политика и говорили, что именно из-за таких как он и плохо живет человек.
Теперь, когда его карьера была разрушена, его ренжровер лихо мчался по трассе в сторону резиденции одного из его влиятельных патронов, который мог если не спасти его, то хотя бы отмазать от срока. Он долго ждал назначения встречи, и как только получил добро, сразу помчался к месту. В его голову закралась мысль шантажом выбить себе свободу и, может даже какое-никакое теплое, хлебное место.
Дорога виляла из стороны в сторону, машина бодро подпрыгивала, встряхивая на неровностях покрытия. Подпрыгнув на одной из кочек, его сердце замерло. Звук битого стекла и врывающийся свист воздуха, нашедшего себе путь через образовавшиеся отверстия, заполнили машину. Тело водителя несколько раз дернулось, а Александр, который сидел сзади, вжался в сидение. Он не видел, как машину занесло, и она на скорости ста восьмидесяти километров в час влетела в здоровенную сосну.
Грохот был такой силы, что первые минуты он думал, что отдал душу богу, в которого верил всем сердцем, и по новой моде даже помог отстроить церковь. Это, как он думал, должно было помочь ему пред великим судом, который ждал его в конце. На те деньги, что он выделял религии, он считал, что уже забронировал себе место в царстве божьем.
Но шум в голове и боль, которая появилась так же резко, как и произошедшие события, говорили ему, что он все еще жив. Только он не знал, как долго ему еще быть живым. Пытаясь вылезти, он понял, что его придавило и сам выбраться из обломков машины он не сможет.
Водитель и охранник, которые сидели впереди, были мертвы. Крупное тельце охранника водителя смяло, а второго придавила стойка и вдавила голову в сиденье так, что голова практически оторвалась от шеи и держалась только потому, что была прижата.
Оказавшись в тисках металлолома, который стоил как зарплата за всю жизнь среднего рабочего, он завыл как животное. Его бок был разодран, и он чувствовал неприятный холодок в брюшной полости. Человек вообще так устроен, что на подсознательном уровне, если у него, что-то не так со здоровьем, нервная система пытается защищаться от того ужаса, который открывался разуму.
Пока Александр хрипел и бился в корчах, над ним нависла широкая, крепкая фигура.
— Ну-с, Александр Александрович. Вот и попался, который кусался. — Зазвучал звонкий и полный жизненной энергии голос. — Не долго мучилась старушка… Да-Да.
Мужчина обошел машину и внимательно осмотрел все композицию. Капот вдавило, а двигатель оказался внутри салона, превратив в кашу тела впереди сидящих.
— Слабовата охрана-то. — Констатировал Павел. — Лучше меньше, но опытней. А то как-то смешно получается. Ну ладно, уже не важно.
Незваный гость повернулся к напряженному от шока Александру, который уже начал чувствовать всю полноту боли.
— Все, тю-тю. Тут можно даже и не добивать. — Весело начал он, посмотрев в сторону, откуда вели огонь. — Эх, бывшие боевики, жертвы системы. Их пестуют государства для войны, а потом выбрасывают. Вот они и идут зарабатывать деньги так, как лучше всего умеют. А ты скоро все вспомнишь.
Как только незнакомец это сказал, как Александр тут же все вспомнил. Ему вдруг стало очень-очень грустно.
— Ты… т… — Он захлебывался своей кровью и не мог говорить.
— Знаю, знаю. — Перебил его Павел, смотря прямо ему в глаза. — Почему нельзя все помнить, так не честно. Почему так жестоко и все в этом роде. Вот только все это дело рук твоих. Я тут не причем. Ты сам все это сделал. Да и чего ты хотел?
Александр чувствовал ком в горле, и как горячие слезы потекли по его лицу, пока из горла тонкой струйкой текла кровь. Боль отчаяния душила его.
— А я отвечу тебе, если ты не можешь — ничего. Ничего ты не делал и не хотел делать. Жил как животное и каждый раз все хуже и хуже. Деньги, власть, где все это? Кому ты нужен? А никому ты тут не нужен, и ничего ты не сделал хорошего.
После этих слов весь окружающий мир застыл. Раненый политик закрыл глаза и мир потух. Вновь все перевернулось. Александр, как всегда, сидел на своей кухне, на своем любимом месте. Только сейчас он умирал от сердечного приступа, он это точно знал.
— Так-с. — Глухо сказал Павел. После его слов все в комнате вернулось на те положения, когда он только пришел. Боль в груди Александра отпустила, и он сидел, как тогда, когда только впервые увидел этого человека. Сколько лет прошло с тех пор для него, он не мог поверить своим глазам. Не выдержав нервной и душевной нагрузки, он в который раз горько заплакал.
— Ну-у-у, что это такое? Какие слезы, вы же не Ванга, предчувствовать будущее. Крепитесь и держите себя в руках, уважаемый.
— Что, что дальше будет? — Сквозь слезы спросил Александр.
— Ничего не будет. — Спокойно и холодно ответил его гость.
— Вы! Ты! Ты — зло! —
