Ник Стоун - Мистер Кларнет
Теперь Макс жалел, что не сделал операцию по восстановлению детородной функции. Он думал об этом в первые годы семейной жизни, когда близость Сандры изменила его к лучшему, и мало-помалу его отношение к тому, чтобы завести детей, менялось. Теперь бы у него был кто-нибудь, оставшийся от Сандры, которого он мог бы любить и лелеять, как любил и лелеял ее.
Как же хорошо им было вместе!
Макс часто сидел допоздна в их большой кухне со стойкой посередине, размышляя над делом, которым занимался, раскладывая все по полочкам. Иногда рядом садилась Сандра.
Макс представил ее: в футболке и тапочках, волосы растрепаны, в одной руке стакан воды, в другой фотография Чарли.
– Я думаю, Макс, тебе следует взять это дело, – произнесла она, глядя на него заспанными глазами.
– Почему? – услышал он свой голос, задающий вопрос.
– Потому что у тебя нет выбора, дорогой. Или это, или сам знаешь что.
Он проснулся и уставился в белый потолок. Во рту было сухо с привкусом тухлятины.
Комната провоняла травкой. Сразу вспомнилась камера. Веласкес покурил на ночь и теперь читает молитву, нараспев по-латыни.
Макс встал, проковылял к столу. В голове стучали двадцать отбойных молотков. Он все еще был немного под балдой. Открыл окно, впустил в комнату холодный морозный воздух. Несколько раз глубоко вдохнул. Туман в голове рассеялся.
Он решил принять душ и переодеться.
– Мистер Карвер? Это Макс Мингус.
Девять утра. Он вернулся из кафе, где плотно позавтракал. Омлет из четырех яиц, четыре тоста, апельсиновый сок и две чашки кофе. Обдумал все еще раз, за и против, риск, деньги. Зашел в телефонную будку.
Карвер слегка запыхался, вероятно, только что вернулся с утренней пробежки.
– Я стану искать вашего сына, – произнес Макс.
– Замечательная новость! – воскликнул Карвер.
– Мне нужен контракт в письменном виде.
– Конечно. Приходите через два часа в клуб. Контракт будет готов.
– Хорошо.
– Когда вы сможете начать?
– Если быстро попаду в Майами, то буду на Гаити во вторник.
2
В аэропорту Майами Макс взял такси. Попросил водителя поехать кружным путем, чтобы посмотреть, насколько далеко в его отсутствие продвинулся город. Захотел узнать, что там теперь между двумя полюсами – от района, населенного латиноамериканцами, до квартала миллиардеров.
За домом присматривал тесть Макса. Он же оплачивал счета. Макс ему должен три тысячи долларов, но сейчас это пустяки, поскольку Карвер выдал ему в Нью-Йорке после подписания контракта аванс двадцать пять тысяч наличными. Макс прикинулся дурачком и привел с собой Дэйва Торреса, чтобы тот просмотрел контракт и свидетельствовал при подписании. Было забавно наблюдать, как Торрес и Карвер притворялись, что незнакомы друг с другом. Адвокаты большие артисты, почти такие же, как их подопечные.
Макс смотрел в окно, но ничего особенного не видел. Майами, восемь лет спустя… Перед глазами мелькали сверкающие пятна автомобилей, пальмы, голубое небо. Во время посадки самолета шел дождь, один из жутких ливней, какие случаются в Солнечном штате,[10] когда капли ударяются о землю с такой силой, что отскакивают почти на метр. Дождь прекратился за несколько минут до того, как Макс вышел из здания аэропорта. На окружающем сосредоточиться было невозможно – все его мысли занимало возвращение в свой дом. Неужели родственники жены устроят в честь его прибытия вечеринку? Они добросердечные люди, всегда действуют из лучших побуждений, но не нужно сейчас ему это. Совсем не нужно.
Такси миновало Малую Гавану и курортный район Корал-Гейблс, а Макс даже не заметил. Теперь уже был виден поворот на шоссе Рикенбакер.
Сандра всегда встречала его в аэропорту, когда он возвращался из поездок. Спрашивала, как все прошло, хотя знала заранее, посмотрев на него. Они выходили из зала прилетов, и Макс ждал, пока Сандра пригонит автомобиль. Если дела шли хорошо, он садился за руль. По пути домой рассказывал ей о том, как закончилось расследование. Иногда сухо и бесстрастно, порой более эмоционально. Но бывали редкие случаи, когда он выходил в зал прилетов сияющий, с победным блеском в глазах. Значит, все разрешилось быстро и счастливо. Они отправлялись куда-нибудь отметить это событие. Поужинать и потанцевать, чаще всего в L-бар. Но в двух случаях из трех автомобилем управляла Сандра, потому что лицо у Макса было такое, что лучше не спрашивать. Значит, тот, кого он искал, обнаружен мертвым. Он сидел, печально потупившись, а жена заводила разговор о всяких домашних пустяках. Вот, мол, недавно починила шторы и вычистила ковры, купила какой-нибудь новый бытовой прибор. В общем, болтала чепуху, заставляя Макса чувствовать, что жизнь продолжается, несмотря на страшное известие, которое он будет вынужден сообщить надеющимся на чудо родителям, супругам, родственникам или друзьям.
Сандра всегда стояла у ограждения, ждала его.
И он искал ее сегодня, шагая по залу прилетов. Заглядывал в лица женщин, те, наверное, тоже ждали мужчин. Но ни одна из них не была даже отдаленно похожа на жену.
Макс не мог поехать сейчас домой. Не мог. Он не был готов жить в музее счастливых воспоминаний.
– Водитель, двигайтесь прямо, не сворачивайте.
– Куда мы едем?
– Отель «Рэдиссон».
– Неужели Макс Мингус? Это ты? – пробубнил в трубке Джо Пистон, когда Макс позвонил ему из своего номера.
– Рад слышать твой голос, Джо. Как поживаешь?
– Хорошо, Макс, хорошо. Ты дома?
– Нет. На несколько дней остановился в отеле «Рэдиссон».
– Что-то не в порядке с твоим домом, старина?
– Там пока живут кузены Сандры, – соврал Макс. – Я решил, пусть немного похозяйничают.
– Вот как? – усмехнулся Джо. – А откуда они там взялись?
– Как откуда?
– Вот что, Мингус, хватит трепаться. – Джо перестал усмехаться. – В твоем доме никого нет, старина. С тех пор как погибла Сандра, я каждый день посылаю к твоему дому патрульную машину. На всякий случай.
Макс должен был догадаться. Ему стало неловко.
– Так что не надо темнить, – продолжил Джо. – Скажи просто, в чем дело.
Макс молчал. Джо тоже. Макс слышал в трубке разные звуки. Там у Джо вовсю кипела жизнь. Кто-то говорил что-то, раздавались телефонные звонки, открывались и закрывались двери, гудели пейджеры.
– Извини, Джо, – промолвил Макс. – Я просто не мог туда поехать.
– No es nada, mi amigo,[11] – отозвался Джо. – Но тебе надо что-нибудь с этим делать. Постоянно бегать от прошлого невозможно. Необходимо идти вперед, иначе погрязнешь в дерьме.
– Я знаю, – сипло проговорил Макс. – И уже начал работать. Вообще-то у меня к тебе просьба. Мне нужны протоколы, досье, старые документы, все, что у тебя есть по Аллейну Карверу. Он из Гаити и…
– Я его знаю, – буркнул Джо. – Пропавший ребенок, верно?
– Да.
– Он приезжал сюда, подавал заявление.
– Но ведь мальчик пропал на Гаити?
– Ему сообщили, будто ребенка видели здесь, в Хайалии.[12]
– Кто сообщил?
– Одна сумасшедшая старуха заявила, что у нее было видение.
– И что?
Джо рассмеялся. Искренний, веселый смех, но с примесью цинизма, классический смех копа, который вырабатывается за два с лишним десятка лет службы.
– Макс, эта старуха из Малого Гаити. А там всюду развешаны плакаты с лицом мальчика. Рядом приписка: «Пятьдесят тысяч долларов вознаграждения за информацию».
– У тебя есть адрес этой женщины?
– Ты взялся за это дело? – с беспокойством спросил Джо.
– Да.
– Не понимаю. Ведь Карвер приезжал главным образом из-за тебя. Все выспрашивал, сетовал, что с тобой невозможно связаться. Ты передумал?
– Мне нужны деньги.
– Тогда тебе понадобится ствол, – заметил Джо.
– Я хотел просить тебя об этом.
Максу было пожизненно запрещено иметь оружие. Он ожидал, что Джо откажет.
– А что еще?
– Материалы, какие у тебя есть, на ребенка Карвера и всю их семью.
Он услышал, как Джо записывает.
– Нет проблем. Как насчет того, чтобы встретиться сегодня в нашем старом месте, в L-баре, например, часов в восемь, а?
– Но сегодня пятница. Давай выберем какое-нибудь более тихое место?
– Сейчас открыли еще зал, первого класса. Там спокойно.
– Хорошо.
– С нетерпением жду встречи, Макс! – воскликнул Джо. – Столько лет не виделись. Даже не верится.
– Мне тоже, – ответил Макс.
Джо собирался сказать что-то еще, но замолчал. Макс слышал, как он сопит в трубку.
– Что тебя беспокоит, Джо? – Между ними по-прежнему сохранилась телепатическая связь старых напарников.
– Может, тебе не следует ехать на Гаити? Ведь еще не поздно дать задний ход.
