Тесс Герритсен - Умереть снова
Плохо лишь то, что пистолет находился наверху, пока хозяина потрошили внизу.
В ванной обнаружился целый набор лекарств, какие могут понадобиться шестидесятичетырехлетнему мужчине. Аспирин и ибупрофен, аторвастатин и метопролол. На кухонном столе лежал дорогущий слуховой прибор. Вероятно, сняв его, хозяин и не смог услышать, как в дом вошел посторонний.
Джейн начала спускаться по лестнице, и тут зазвонил телефон в гостиной. Когда она подошла к нему, уже включился автоответчик, и она услышала мужской голос, наговаривающий сообщение:
«Привет, Леон, ты так и не позвонил насчет поездки в Колорадо. Дай знать, если хочешь присоединиться. Хорошо проведем время».
Джейн хотела было проиграть сообщение еще раз и увидеть номер звонившего, но тут заметила, что клавиша «Воспроизведение» замазана чем-то вроде крови. Судя по мигающему диоду, на автоответчике было наговорено два послания, второе из которых она только что прослушала.
«Третье ноября, девять часов пятнадцать минут:…и если вы позвоните немедленно, мы сможем понизить ставку по вашей кредитной карте. Не упустите эту возможность, воспользуйтесь нашим особым предложением».
«Шестое ноября, четырнадцать часов: Привет, Леон, ты так и не позвонил насчет поездки в Колорадо. Дай знать, если хочешь присоединиться. Хорошо проведем время».
Третье ноября было понедельником, сегодня – четверг. Первое послание так и оставалось на автоответчике непрослушанным, потому что в девять утра понедельника Леон Готт был уже, вероятно, мертв.
– Джейн? – позвала Маура.
Серый кот следовал за ней, выписывая восьмерки вокруг ног.
– На автоответчике кровь, – сказала Джейн, поворачиваясь к Мауре. – Зачем бы преступнику к нему прикасаться? Зачем ему понадобилось слушать, что записано?
– Пойдем посмотрим, что Фрост нашел на заднем дворе.
Джейн последовала за ней в кухню, а оттуда – на задний двор, где не было ничего, кроме травы с проплешинами да сооружения, обитого металлическим сайдингом. Сооружение было слишком велико, а потому его вряд ли использовали просто как склад – в просторном строении без окон могло скрываться сколько угодно ужасов. Войдя внутрь, Джейн ощутила какой-то химический запах с резким спиртовым душком. Лампы дневного света заливали все внутри холодным, больничным сиянием.
Фрост стоял рядом с большим рабочим столом, разглядывая лежащий на нем инструмент устрашающего вида.
– Поначалу я подумал, что это циркулярная пила, – сказал он. – Но что-то эта штука не похожа ни на одну пилу, какие я видел. А те шкафы? – Он показал на стену по другую сторону стола. – Посмотри, что там внутри.
Сквозь стеклянные дверцы шкафов Джейн увидела коробки с резиновыми перчатками и какие-то пугающие инструменты, разложенные на полках. Скальпели и ножи, зонды, щипцы и пинцеты. Хирургические инструменты. На стене висели резиновые передники, забрызганные чем-то похожим на кровь. Джейн пробрала дрожь, она повернулась и уставилась на фанерный рабочий стол с изборожденной зазубринами и порезами поверхностью, на которой лежал комок окаменевшего сырого мяса.
– Ну все, – пробормотала Джейн. – Я сейчас с ума сойду.
– Похоже на мастерскую серийного убийцы, – сказал Фрост. – А на столе он рассекал и шинковал трупы.
В углу стояла пятидесятигаллонная бочка, подсоединенная к электромотору.
– Это что еще за хреновина? – спросила Джейн.
Фрост покачал головой:
– Емкость достаточно большая, чтобы вместить…
Джейн подошла к бочке. Остановилась, увидев красные брызги на полу. Красные потеки на крышке.
– Тут кровь повсюду.
– А что внутри бочки? – спросила Маура.
Джейн изо всех сил потянула крепежный болт.
– А за дверью номер два у нас… – Она заглянула внутрь. – Опилки.
– И все?
Джейн залезла рукой в бочку, сунула руку в опилки, подняла облачко пыли:
– Одни опилки.
– Значит, у нас по-прежнему отсутствует второй труп, – сказал Фрост.
Маура подошла к жутковатому инструменту, который Фрост поначалу принял за циркулярную пилу. Пока она изучала режущий элемент, кот, последовавший за ней, терся о ноги, никак не хотел ее оставлять.
– Вы хорошо рассмотрели эту штуку, детектив Фрост?
– Только в той степени, в какой мне было нужно.
– Вы обратили внимание, что режущая кромка загнута? Инструмент явно не предназначен для распила.
Джейн подошла к Мауре и опасливо прикоснулась к режущей кромке:
– У этой штуки такой вид – в клочья может разодрать.
– Похоже, для этого-то она и предназначена. Я думаю, это инструмент мездрильщика. Он не для нарезки, а для удаления мяса.
– Что, разве выпускают такие машинки?
Маура подошла к двери в кладовку и открыла ее. Внутри стоял ряд чего-то похожего на банки с красками. Маура взяла один большой контейнер, покрутила его в руках, нашла надпись:
– Шпатлевка.
– Автомобильный продукт? – спросила Джейн, увидев на этикетке изображение машины.
– Тут написано, что это наполнитель при кузовных работах. Для ремонта вмятин и царапин.
Маура поставила банку назад на полку. В сопровождении серого кота она подошла к шкафу и через стеклянную дверцу оглядела ножи и зонды, разложенные как набор хирургических инструментов.
– Кажется, я знаю, для чего использовалось это помещение. – Она посмотрела на Джейн. – Я вот что думаю про второй комплект внутренностей в мусорном бачке. Наверное, это не человеческие внутренности.
– Леон Готт был нехорошим человеком. И это еще мягко говоря, – сказала Нора Базариан, отирая с губ своего годовалого сына остатки тертой морковки со сметаной.
В выцветших джинсах, облегающей футболке, со светлыми волосами, собранными сзади в хвостик, она больше походила на подростка, чем на тридцатитрехлетнюю мать двоих детей. Она умело, как и многие матери, делала несколько дел сразу: ловко отправляла ложку с морковкой в открытый рот сына, загружала посудомойку, проверяла готовность кекса в духовке и отвечала на вопросы Джейн. Она ни секунды не сидела без дела – неудивительно, что талия у женщины была осиная.
– Знаете, что он кричал моему шестилетнему сыну? – продолжала Нора. – «Убирайся с моего газона!» Я думала, он просто взбалмошный старикашка, но он и в самом деле сказал это моему мальчику. А Тимми всего лишь зашел на его участок погладить пса. – Нора захлопнула дверцу посудомойки. – Бруно и то воспитан лучше, чем его хозяин.
– Вы давно знакомы с мистером Готтом? – спросила Джейн.
– Мы переехали в этот дом шесть лет назад, сразу после рождения Тимми. Думали, что это идеальный район для детей. Вы видели, какие здесь ухоженные дворы. И много других семей, у которых дети возраста Тимми. – Она с изяществом танцовщицы развернулась, взяла кофейник и снова наполнила чашку Джейн. – Через несколько дней после переезда я угостила Леона шоколадным тортом – просто зашла познакомиться. Но он даже спасибо не сказал, пробормотал, что не ест сладкого, и вернул тарелку. Потом он ругался, говорил, что новорожденный слишком много плачет и почему это я не могу обеспечить тишину по ночам. Вы можете себе такое представить? – Она села и положила еще одну ложку морковки в рот малыша. – Ко всему прочему, у него на стене висели эти мертвые животные.
– Значит, вы бывали у него в доме?
– Только раз. Он с такой гордостью говорил, что сам убил большинство из них. Это каким же нужно быть человеком, чтобы убивать животных ради украшения стен у себя в доме? – Она отерла морковную жижу с подбородка ребенка. – Вот тогда я и решила, что мы должны держаться от него подальше. Верно я говорю, Сэм? – проворковала она. – Держаться подальше от нехорошего дяди.
– Когда вы в последний раз видели мистера Готта?
– Я уже говорила полицейскому Руту. В последний раз я видела Леона в выходные.
– В какой именно день?
– В воскресенье утром. Видела его на подъездной дорожке. Он нес в дом покупки.
– Не заметили, кто-нибудь к нему в тот день заезжал?
– Бóльшую часть дня меня не было. Муж на неделю укатил в Калифорнию, поэтому я с детьми уехала к маме в Фалмут. И в тот день мы вернулись поздно.
– В какое время?
– Около половины десятого, десяти.
– А вечером вы не слышали ничего необычного по соседству? Крики? Громкие голоса?
Нора положила ложку и, нахмурившись, посмотрела на Джейн. Младенец издал голодный писк, однако Нора проигнорировала его. Разговор с Джейн полностью поглотил ее.
– Я думала… когда полицейский Рут сказал, что нашли Леона и что он висит в гараже… я решила, что это самоубийство.
– К несчастью, это убийство.
– Вы уверены? Совершенно точно?
«О да, совершенно точно».
– Миссис Базариан, если бы вы могли вспомнить тот воскресный вечер…
