Стив Берри - Александрийское звено
Стефани протянула контролеру билеты, и они с Кассиопеей вошли в здание Национального музея авиации и космонавтики. Грин не пошел с ними, поскольку присутствие генерального прокурора в столь людном месте не могло бы остаться незамеченным. Что касается Стефани, то она выбрала это место по нескольким причинам: из-за его репутации наиболее посещаемого музея мира, прозрачных стен, обилия охраны и наличия металлодетекторов. Женщина сомневалась в том, что Дейли в сложившейся ситуации предпримет какие-нибудь официальные действия, вроде ее ареста, но он мог привести с собой Хизер Диксон и ее новоиспеченных арабских союзников.
Лавируя между многочисленными посетителями, женщина смотрела по сторонам, разглядывая интерьеры состоящего из трех блоков музея. Это было царство стали, мрамора и стекла. Потолок располагался на высоте в сто футов, отчего возникало ощущение, что находишься в ангаре. Здесь была представлена вся история воздухоплавания — от «Флайера» братьев Райт и моторного самолета «Дух Сент-Луиса» Чарльза Линдберга до космического корабля «Аполлон-11», высадившего первых людей на поверхность Луны.
— Да, народу здесь и впрямь уйма, — пробормотала Кассиопея.
Они миновали кинотеатр и вошли в Зал космонавтики. Дейли стоял возле полномасштабной копии лунного модуля, похожего на паука. Аппарат был представлен в том виде, в каком он должен был находиться на поверхности Луны, а на лесенке одной из его посадочных «ног» балансировала фигура астронавта. Дейли выглядел спокойным и собранным. Из его идеальной набриллиантиненной прически не выбивался ни один волосок.
— Хорошо, что сейчас ты одет, — проговорила Стефани, когда они приблизились.
— Я недооценил тебя, — сказал он в ответ. — Это было ошибкой. Больше я ее не повторю.
— Ты оставил всех своих сопровождающих дома?
Стефани знала, что Дейли редко выходил куда-нибудь без телохранителей.
— Всех, кроме одного.
Он сделал знак, и из-за модели космической орбитальной станции Скайлэб вышла Хизер Диксон.
— В таком случае наш уговор теряет силу, Ларри, — сказала Стефани.
— Ты хочешь знать про Александрийское Звено? Она тот самый человек, который располагает нужной тебе информацией.
Диксон протолкалась к ним через толпу посетителей. У модели лунного модуля галдела группа ребятишек, наваливаясь животами на деревянное ограждение вокруг экспоната. Дейли жестом предложив женщинам следовать за ним, обошел модель и остановился позади нее, у прозрачной стены, за которой располагался кафетерий.
— Тебе все равно не жить! — прошипела Диксон.
— Я пришла сюда не для того, чтобы выслушивать угрозы.
— А я здесь только потому, что так мне приказало мое правительство.
— Перейдем к делу, — предложил Дейли.
Диксон вытащила какой-то электронный прибор размером с сотовый телефон и включила его. Через несколько секунд она помотала головой.
— Чисто. На них нет записывающих устройств.
Стефани знала, как работает этот прибор. Агенты группы «Магеллан» часто использовали его. Она выхватила детектор из руки израильтянки и направила его на нее и Дейли. На них тоже ничего не оказалось, и тогда она сунула его Диксон.
— Ладно, коли нас никто не слушает, давайте поговорим.
— Ну ты и сука, — процедила Диксон.
— Еще какая. А теперь можно перейти к сути дела.
— Вкратце она такова, — заговорил Дейли. — Тридцать лет назад Джордж Хаддад изучал экземпляр официального вестника Саудовской Аравии, который публикуется в Эр-Рияде. Его интересовали географические названия Западной Аравии, которые он переводил на древнееврейский. Зачем ему это понадобилось — понятия не имею. По-моему, это то же самое, что наблюдать за тем, как сохнет краска. Но он стал замечать, что некоторые из географических пунктов упоминаются в Библии.
— Древнееврейский — трудный язык, почти без гласных звуков. Он сложен для перевода и изобилует двусмысленностями. Одно слово может иметь множество значений, — заметила Кассиопея.
— Специалист, что ли? — с вызовом спросила Диксон.
— Да куда уж мне.
— Хаддад был специалистом, и в этом заключалась проблема. Библейские места, которые ему удалось обнаружить, оказались сконцентрированы в узкой полосе длиной четыреста миль и шириной сто миль, расположенной в западной части Саудовской Аравии.
— В провинции Азир, где находится Мекка?
Дейли кивнул.
— Хаддад потратил годы на поиски других подобных регионов, но не сумел найти такого скопления библейских географических мест нигде в мире, включая Палестину.
Стефани подумала о том, что Ветхий Завет — своеобразная древнееврейская летопись. Значит, если топонимы, будучи переведенными на древнееврейский, оказываются библейскими, это может иметь колоссальные политические последствия.
— Ты хочешь сказать, что на Святой земле нет евреев?
— Чепуха! — отрезала Диксон. — Мы там есть. Просто Хаддад считал Ветхий Завет хронографом жизни евреев в Западной Аравии до тех пор, пока они не перебрались на север, на те земли, которые мы сегодня называем Палестиной.
— Библия родилась в Аравии?
— Такова одна из теорий, — сказал Дейли. — Выводы Хаддада начали подтверждаться, когда он взялся за географические сравнения. Больше ста лет археологи пытались отыскать в Палестине места, которые соответствовали бы библейским описаниям, но ничего не сходилось. А вот Хаддад заметил, что если к библейской географии подставить пункты, расположенные в западной части Аравии, они подходят один за другим.
Стефани пока не могла побороть в себе скептицизм.
— Почему никто не обратил на это внимание раньше? — спросила она. — Хаддад ведь наверняка не единственный человек на земле, кто знает древнееврейский.
— Это заметили и другие, — вставила Диксон. — Три исследователя, работавшие в период между тысяча девятьсот сорок восьмым и две тысячи вторым годами.
Стефани почувствовала мрачные нотки в голосе израильтянки.
— Но ваше правительство разделалось с ними, не так ли? По той же причине должен был умереть и Джордж Хаддад?
Диксон не ответила.
В разговор вмешалась Кассиопея.
— Все это восходит к конфликту претензий на земли, правильно? Бог заключил договор с Авраамом и отдал ему Святую землю. В Книге Бытия говорится, что потом завет перешел через Авраамова сына Исаака к евреям.
— На протяжении столетий, — заговорил Дейли, — было принято считать, что земля, дарованная Богом Аврааму, представляет собой территории, называемые сегодня Палестиной. Но что, если это не так? Что, если земля, о которой шла речь в Авраамовом завете, лежит совсем в другом месте, далеко от Палестины? Например, в западной части Аравии?
Кассиопея хмыкнула:
— Вы с ума сошли! По-вашему, Ветхий Завет происходит оттуда? Из самого сердца ислама? И на земле евреев, которую подарил им Бог, находится Мекка? Несколько лет назад исламский мир взбунтовался из-за нескольких карикатур на пророка Мухаммеда. Вы можете себе представить, что начнется из-за этого?
Ее монолог не произвел на Дейли никакого впечатления.
— Именно поэтому израильтяне и саудовцы хотели, чтобы Хаддад умер. Он утверждал, что доказательство его теории находится в утраченной Александрийской библиотеке, а ему поведал об этом некто, называвший себя Хранителем.
— То же самое было и с тремя другими. Каждого из них посетил некий посланец, назвавшийся Хранителем, и подсказал им путь к потерянной библиотеке.
— Что же это может быть за доказательство? — в растерянности спросила Стефани.
Дейли нетерпеливо дернул головой.
— Пять лет назад Хаддад заявил палестинским властям, что его выводы могут найти подтверждение в древних документах. Таким документом мог бы оказаться оригинал Ветхого Завета, написанный еще до рождения Христа на древнееврейском языке. Но из существующих сегодня вариантов этой священной книги самый старый датируется десятым веком. Из различных источников Хаддаду было известно, что в Александрийской библиотеке имелись и другие библейские тексты. Обнаружить один их них — единственный способ что-либо доказать, ведь саудовцы никогда не разрешат проводить археологические изыскания в Азире.
Стефани вспомнила то, о чем рассказал ей ранним утром вторника Грин.
— Так вот почему они срыли бульдозерами эти поселения. Они боялись. Они не хотели, что бы хоть что-то обнаружилось. Хоть что-то, что можно было бы связать с еврейской Библией.
— И по той же причине они теперь хотят, чтобы тебя не стало, — сообщила Диксон. — Ты вмешиваешься в их дела. Они не готовы идти даже на малейший риск.
Стефани окинула взглядом Зал космоса. К высокому потолку тянулись длинные сигарообразные тела космических ракет, между которыми сновали ошалевшие от восторга школьники. Затем она посмотрела на Диксон.
