Илья Бушмин - Дорога смерти
Предчувствие не подвело Федора. Улов появился практически сразу – через полчаса после того, как колонна во главе с ним вышла на ночную трассу. За поворотом на Бронницы они заметили стоявшую в обочине серую «черри», внутри которой метались огоньки.
Действовали, как всегда: три машины – Федора и ударных групп в составе Артура, Сухаря, Бобра и Петро – блокировали «черри» с трех сторон. Они еще не успели выскочить из автомобилей, как рычащая колонна замерла, заняв всю крайнюю полосу, насколько хватало взгляда.
В машине сидели двое. В свете фар мелькнули стеклянные глаза водителя. Артур распахнул дверцу, и Сухарь с Бобром с оружием в руках взяли на мушку парня за рулем.
– Из машины вышли! Вышел!
– А вы кто такие? – неровным голосом, словно язык его не слушался, пробормотал водитель. – Пошли нах… отсюда, а то у… бу!
Его выволокли на воротник. Из салона машины ударил в нос характерный запах марихуаны.
– Опа. Че, пацаны, накуриваемся потихоньку?
Пассажир оказался менее дерзким, но более шустрым. Он выпрыгнул из «черри», когда Петро и еще двое стритрейсеров шагнули к его дверце, и бросился бежать в лес. У обочины споткнулся и кубарем покатился вниз.
– Держи его! Стой, б… дь!
Петро первым догнал пассажира. Прыгнул на его спину, вжав в траву. Когда подоспело подкрепление, они подняли пассажира и, что-то нечленораздельно мычащего, поволокли наверх.
– Оружие в машине есть?
– Иннах.
Федор схватил водителя за волосы и дернул назад, шипя в лицо:
– Слышь, обсосок, я с тобой цацкаться не буду! Оружие, повторяю, есть?
Сухарь и Бобер с фонарями в руках обследовали салон. Сухарь присвистнул и хлопнул Федора по руке, привлекая внимание:
– Укол, зацени-ка.
Луч фонаря высветил рулевое колесо. Панель под ним была вскрыта, из панели торчали разноцветные проводки.
– Ключа в замке нет. Угнали тачку хлопцы.
– Где машину угнал? – Федор ткнул водителя в бок. – Слышь, ты? Где взял тачку?
– Пошел на х…
– Артур, звони гайцам, пусть наряд присылают. Поворот на Бронницы. Скажи, у нас тачка в угоне. И номер им продиктуй, пусть сразу по базам пробьют.
Петро тем временем обыскал карманы пассажира, выкладывая их содержимое на крышку капота «черри».
– Укол!
Федор посветил фонарем на капот. На металлической поверхности лежали тонкий обшарпанный кошелек, сотовый телефон, зажигалка и пачка сигарет. И треугольный сверток, размером чуть больше спичечного коробка, из газетной бумаги.
– Там анаша. Что-то осталось еще, не все сдолбили.
Водитель стал приходить в себя, осмысленным взглядом осмотрел обступивших «черри» людей и испуганно замычал:
– Вы кто вообще? Это моя машина. Не надо… не надо ментов.
Экипаж ДПС прибыл быстро – они как раз патрулировали участок трассы десятью километрами южнее. Как оказалось, машина действительно в угоне: регистрационный номер был внесен в базу не более двух часов назад, когда владелец автомобиля выглянул в окно и вдруг не обнаружил во дворе своего железного коня.
Оставив любителей анаши на инспекторов ГИБДД, колонна двинулась дальше по трассе. Дорога постепенно сужалась. Машин было все меньше – сказывалась и ночь, и все большая удаленность от Москвы – трасса сузилась до четырех полос, фонарные столбы попадались все реже, а значит, затемненных участков было все больше. По приказу Федора колонна сбросила скорость и сейчас двигалась не более 80 километров.
– Укол, тут стоянка стихийная через пять километров, – донесся из включенного на конференц-связь и громкий режим сотового телефона. – Мы там неделю назад брошенную тачку нашли, помнишь? Проверим?
Стихийная стоянка находилась по правую сторону. Это была просто небольшая погруженная в темноту полянка, словно вырванная у обступавшего ее со всех сторон леса. Участок трассы находился между двумя деревушками, в которых не было мотелей и платных стоянок, и здесь местные находчивые граждане устроили свою, стихийную стоянку. На ней останавливались дальнобойщики, не дотянувшие до Москвы, а по утрам собирались междугородние маршрутки, устроив себе здесь что-то вроде конечной. Съезд на пустырь был узким, на нем не могли разъехаться две машины, но это был даже плюс – никто не улизнет во время проверки даже при всем желании – разве что в лес.
Обложили стоянку в мгновение ока, все действия за недели рейдов на трассе были отточены. Первые три машины колонны – Федора и ударных групп – сразу за въездом разъехались в разные стороны, блокируя дальнюю и боковые стороны поля. Остальная часть колонны, насчитывающей 23 автомобиля, забились на стоянку вразнобой.
На поляне стояли две фуры и три огромных грузовых прицепа. Между ними темнела старенькая «шестерка» с тонированными стеклами. Федор и ударники с ружьями и травматиками двинулись к легковому автомобилю, пока все остальные взяли на себя проверку фур и их водителей.
Федор стукнул в водительское стекло. Оно наполовину опустилось. За рулем находился угрюмый, напряженный и чуть напуганный водитель – небритый парень со сломанным носом.
– Выходим, – сказал Федор. Тот колебался. – Выходим, говорю, выходим!
Поняв, что спорить бесполезно, небритый выбрался из машины.
– Что ты тут делаешь?
– Я?
– Ну не я же. Что тут делаешь?
– Охраняю.
– Кого?
Небритый кивнул на фуры, которые были взяты в кольцо стритрейсеров. Одни уже говорили с сонными растерянными водителями, расспрашивая про маршрут, наличие оружия и накладных, другие заглядывали в прицепы, проверяя их содержимое.
– Типа охранник?
– Ну да…
– Багажник открываем. Мы просто проверим, не очкуй. Давай, давай, открывай!
Небритый повиновался. Луч фонаря выхватил бейсбольную биту и пистолет, лежащий на старой засаленной куртке. Сухарь одним пальцем, просунув его в дужку спускового крючка, поднял пистолет.
– Травматик?
– Пневматика, – покачал головой Сухарь. – Пугач.
– Это все твое? – водитель уныло кивнул. – Ладно. Документы покажи.
– Мужики, мне не нужны неприятности, я просто…
– Вот и покажи документы, твою мать. Сам откуда?
– Ебург. – водитель протянул книжку с автодокументами.
– Ебург это чего? А, Екатеринбург? Петро, посвети.
Петро щелкнул фонариком. Федор пробежался глазами по правам и техпаспорту. Заглянул на регистрационный номер «шестерки». Все было в порядке.
– Не боишься один тут охранять, в глуши такой? – Федор вернул небритому документы. Заполучив их обратно, тот почувствовал себя гораздо комфортнее.
– Да я не один. Дальнобойцы спят, но если че, я сигналю, все вскакивают…
– Часто подозрительные машины заезжают?
– Какие?
– Подозрительные, блин. Мутные типы на легковушках. Два-три человека, может четыре. Знаешь, покрутятся, пошныряют и уходят.
– Бывает иногда, – пробурчал небритый. – Но к нам менты местные иногда заглядывают. Да и местные нас знают, так что проблем пока не было пока никаких.
От толпы у ближайшей фуры отделилась тень и подошла к «шестерке».
– Укол, с фурами все нормально. Лук, картошка. Один в Москву едет из Подольска, второй домой в Саратов путь держит. Документы в порядке.
Федор покосился на небритого. Одинокий испуганный парень в полной глуши, вооруженный лишь куском дерева и пугачом, стреляющим крохотными шариками, которые с расстояния в 10 метров уже не могут пробить и лист плотной бумаги. Федор достал визитку.
– Вот. Если что-то не так будет, напряги, или бандосы какие-нибудь – короче, если вдруг прижмет – звони. Подскочим, поможем. Увидишь кого подозрительного, тоже звони.
Небритый закивал, откровенно радуясь, что пришельцы собираются уезжать.
– Номер «шестерки» запиши и нашим ментам на пост передай, пусть пробьют его, – шепнул Федор Артуру, проходя мимо него. Тот кивнул. Федор громче, чтобы слышали все, объявил: – Народ, сейчас идем на Ртищево!
Федор сел за руль. Вокруг зарычали двигатели. Включив фары, Федор дождался, когда ударная группа также рассядется по машинам, и первым тронул педаль акселератора.
Проезжая мимо забившихся на поляну машин соратников, Федор вырулил на ведущую к выезду на трассу дорожку. И тут заметил автомобиль, черневший у обочины трассы метрах в 20—30 от поворота на стоянку. В этот момент автомобиль тронулся и медленно покатил к съезду на поляну. Встав боком, он заблокировал выезд.
– Смотри, б… дь, борзый какой, – проворчал Федор.
Тормознув, он посигналил. Перед ним чернела тенью светлая «шевроле». Фары «ниссана» Федора упирались в боковые дверцы автомобиля, и он увидел, как опускается стекло пассажирской дверцы. Чертыхаясь, Федор приоткрыл дверцу и, высунув голову, крикнул:
– Э, дорогу дай?!
Кто сидел внутри, Федор не видел. Просто темный силуэт. Человек зашевелился. Высунул руку из машины. И в свете собственных фар Федор, холодея и не веря своим глазам, вдруг увидел блеснувшую сталь пистолета.
