Тесс Герритсен - Тот, кто умрет последним
— Детектив Риццоли могла бы дать нам больше информации по телефону, — заметил Сансоне, переходя в обеденный зал, где он осмотрел окна и проверил замки. — Мы не знаем, с чем, черт побери, боремся.
— Она сказала, что не может рассказать нам большего. Нам просто следует поступить так, как она говорит.
— Ее решение не является единственно верным.
— Ну, я ей доверяю.
— А мне ты не доверяешь.
Это был не вопрос, а утверждение, и оба они знали, что это было правдой. Он повернулся к ней лицом, и Маура ощутила тревожную дрожь притяжения. Но в его глазах она видела слишком много тьмы, слишком много секретов. И она подумала о поразительной легкости, с которой Сансоне обращался с оружием: еще одна деталь, которой она о нем не знала.
— Я даже не знаю, кто ты, Энтони, — сказала она.
— Однажды, — произнес он с легкой улыбкой, — возможно, тебе захочется это выяснить.
Они вышли из столовой и прошли в библиотеку. В отсутствие большей части учеников и преподавателей замок казался устрашающе тихим, и в столь поздний час было легко поверить в то, что они здесь совершенно одни. Последние обитатели заброшенной цитадели.
— Как считаешь, ты смогла бы когда-нибудь научиться доверять мне, Маура? — поинтересовался он, переходя от окна к окну, мрачный стражник, двигающийся во мраке. — Или между нами всегда будет эта напряженность?
— Ты мог бы начать с того, чтобы стать со мной более открытым, — ответила она.
— Нам обоим бы не помешало прислушаться к этому совету. — Он помолчал. — Ты и Даниэль Брофи. Вы все еще вместе?
При упоминании имени Даниэля она застыла, как вкопанная.
— Почему ты спрашиваешь?
— Ты же знаешь ответ.
Он повернулся к ней, тень от выступающей ниши скрывала его глаза.
— Любовь — это не такая вещь, где все ясно и понятно. Она вносит неразбериху и разбивает сердце. Иногда всему этому нет конца.
В полумраке ей удалось разглядеть его понимающую улыбку.
— Еще одно сходство между нами. Помимо наших личных трагедий и работы, которую мы выполняем. Мы оба одиноки, — мягко произнес он.
В тишине библиотеки, внезапный телефонный звонок показался пугающим. Пока Сансоне шел через комнату, чтобы взять трубку, она стояла, как вкопанная, потрясенная тем, что он сказал. И шокированная его искренностью. Да, мы одиноки. Мы оба.
— Доктор Айлз здесь, — услышала она его ответ на звонок.
«Джейн звонит», — пронеслось в голове Мауры. Но когда она взяла трубку, оказалось, на линии была судмедэксперт штата Мэн.
— Я решила уточнить, получили ли Вы мое сообщение. Потому что ответа я так и не дождалась, — пояснила доктор Эмма Оуэн.
— Вы звонили? Когда?
— Около полудня. Поговорила с одним из учителей. Какой-то парень, говорящий довольно сварливо.
— Должно быть, это доктор Паскуантонио.
— Да, он назвал это имя. Полагаю, он забыл Вам сообщить. Я собиралась идти спать и решила позвонить еще раз, потому что Вы просили меня сразу же сообщить о результатах.
— Это насчет анализа на токсины?
— Да. Теперь я вынуждена спросить у Вас кое-что. Доктор Уэлливер на самом деле была психотерапевтом?
— Она была клиническим психологом.
— Ну, она принимала галлюциногенные препараты. Анализ токсинов выявил содержание диэтиламида лизергиновой кислоты в ее организме.
Маура обернулась и уставилась на Сансоне, произнеся: — Этого не может быть.
— Нам еще необходимо подтвердить это при помощи метода ВЭЖХ с детектированием флюоресценции[159], но, похоже, Ваш доктор Уэлливер была под ЛСД. Теперь я понимаю, что имеют в виду некоторые психотерапевты, говоря о терапевтических методах. О способе открыть свой разум духовному познанию и тому подобной болтовне. Но Бога ради, она же работала в школе. Употребление ЛСД — это уж точно не пример для подражания.
Маура не могла пошелохнуться, телефонная трубка была так плотно прижата к уху, что она могла слышать собственный пульс.
— Так падение с крыши…
— Вполне возможно, стало результатом галлюцинаций. Или острого психоза. Вы помните об эксперименте, который несколько лет назад проводили в ЦРУ? Они дали какому-то бедолаге ЛСД, и тот выпрыгнул из окна. Нельзя предугадать, как субъект отреагирует на наркотики.
Маура подумала о кристаллах на полу ванной комнаты, рассыпавшихся, когда кто-то опрокинул сахарницу в унитаз. Уничтожение доказательства.
— …я намерена идентифицировать эту смерть как несчастный случай. Не самоубийство, — заключила доктор Оуэн. — Падение с высоты в результате приема галлюциногенов.
— ЛСД можно синтезировать, — отрезала Маура.
— Хм, можно. Думаю, да. Разве изначально его не выделили из какого-то гриба, паразитирующего на злаковых растениях?
«А кто знает о растениях больше, чем профессор Дэвид Паскуантонио?»
— О, Господи, — прошептала Маура.
— Возникла какая-то проблема?
— Мне надо идти.
Она повесила трубку и повернулась к Сансоне, который стоял подле нее с немым вопросом в глазах.
— Нам нельзя здесь оставаться, — сообщила она. — Мы должны забрать детей и немедленно уйти.
— Почему? Маура, что изменилось?
— Убийца, — сказала она. — Он уже в замке.
ГЛАВА ТРИДЦАТАЯ
— Где остальные? — спросила Маура.
Джулиан покосился на них из дверей своей комнаты, глаза все еще были полусонными. Он стоял с обнаженным торсом, одетый лишь в трусы, волосы торчали во все стороны. Сонный подросток, явно думающий лишь о том, чтобы заползти обратно в кровать. Зевая, он потер подбородок, на котором пробивалась первая темная щетина.
— Разве они не в своих кроватях?
— Уилла, Тедди и Клэр нет в своих комнатах, — ответил Сансоне.
— Когда я заходил к ним, они были на месте.
— И когда это было?
— Не знаю. В половине одиннадцатого, вроде бы. — Джулиан внезапно заметил пистолет, заправленный за пояс Сансоне. — Что происходит?
— Джулиан, — сказала Маура. — Нам нужно сейчас же их найти. И нам нужно сделать это тихо.
— Подождите, — ответил он, ныряя обратно в свою комнату. Мгновение спустя он вернулся, одетый в синие джинсы и кроссовки. С Медведем, следующим за ним по пятам, он вышел в коридор и направился к комнате Уилла и Тедди.
— Ничего не понимаю, — хмыкнул он, нахмурившись при виде пустых кроватей. — Мальчишки были здесь, оба уже надели пижамы.
— Они ничего не говорили о том, что собираются выйти наружу?
— Они знают, что ночью им следует оставаться внутри, особенно сегодня.
Джулиан развернулся и зашагал по коридору. Маура и Сансоне проследовали за ним в комнату Клэр, где все они остановились среди книг, разбросанных по столу, рубашек и грязных носков, лежащих кучей в углу. Никаких тревожных признаков, типичный беспорядок в комнате подростка.
— То, что они ушли, не имеет смысла, — заявил Джулиан. — Они же не тупые.
Внезапно Маура ощутила, насколько глубокой была тишина. Глубокой, как земля, глубокой словно могила. Если другие души и находились в замке, она бы не смогла их услышать. Ее страшила мысль о том, чтобы обыскать каждую комнату, каждую нишу и лестницу в крепости, в которую уже проник убийца.
Собака заскулила, и это испугало Мауру. Она посмотрела на Медведя, который уставился на нее с жутковатым проблеском интеллекта в глазах.
— Он может помочь нам в поисках, — сообразила она. — Ему просто нужен их запах.
— Он же не ищейка, — возразил Джулиан.
— Но он пес, и у него собачье чутье. Он может выследить их, если дать ему понять, что мы ищем.
Она взглянула на ворох разбросанной одежды Клэр.
— Дай ему понюхать какую-нибудь из этих вещей, — приказала она. — Давайте посмотрим, куда он нас приведет.
Джулиан достал из кармана поводок, пристегнул его к ошейнику Медведя и подвел пса к куче грязного белья.
— Сюда, мальчик, — позвал он. — Обнюхай-ка это хорошенько. Это то, как пахнет Клэр. Ты же знаешь Клэр, правда?
Он обхватил огромную голову пса руками и посмотрел Медведю прямо в глаза. Связь между ними была чем-то глубоким, даже священным. Она возникла в горах Вайоминга, где мальчик и собака научились полагаться друг на друга, где выживание подразумевало под собой полной доверие. Маура изумленно наблюдала за тем, как понимание, казалось, загорелось в глазах пса.
— Давай же, — произнес Джулиан. — Давай найдем Клэр.
Медведь натянул поводок, уводя мальчика из комнаты. Но вместо того, чтобы направиться к парадной лестнице, собака помчалась вниз по коридору к заброшенному крылу здания, где тени были глубже, а двери распахнуты, обнажая пустые комнаты с накрытой простынями мебелью. Они прошли мимо портрета женщины в красном, написанного красками. Глаза женщины, казалось, смотрели на Мауру со странным металлическим блеском, словно светились изнутри каким-то тайным знанием.
