Гарольд Роббинс - Бетси
— Я не собираюсь кататься на лыжах. Бетси вот-вот должна родить, и я хочу быть рядом с ней.
— Как она?
Вновь смех.
— Сохраняет олимпийское спокойствие. Ее муж, Макс, волнуется куда больше. А я все еще не могу поверить, что скоро стану бабушкой.
— Бабушки нынче молодеют год от года. Юное поколение заботится об этом. Передай Бетси мои наилучшие пожелания.
— Обязательно. До свидания, Анджело.
— До свидания, Алисия, — я положил трубку и прошел к бару.
Бросил в бокал несколько кубиков, откупорил бутылку «Кроун Ройал», плеснул виски, воду добавлять не стал.
Номер Один предположил правильно: Уэйман прикрывал своего дружка. Оставалось только удивляться прозорливости старика.
Музыка в кабаре гремела все сильнее. Я рассердился.
Вновь взялся за телефонную трубку, позвонил заместителю управляющего отелем.
— Вам нужно что-то сделать с усилителями звука в кабаре. От этого шума у меня пухнет голова.
— Вы, должно быть, ошиблись, мистер Перино, — проворковал заместитель шелковым голосом. — Кабаре сегодня закрыто. Наверное, кто-то из наших гостей включил радио на полную громкость. Мы незамедлительно с этим разберемся.
— Пожалуйста, разберитесь, — и я бросил трубку на рычаг.
Направился к спальне, музыка звучала все громче.
Распахнул дверь и едва не оглох.
Синди сидела на кровати. Длинные волосы рассыпались по обнаженным плечам и груди. Она повернулась ко мне, голова ее дергалась в такт ритму. Губы разошлись в счастливой улыбке.
— Добро пожаловать, Анджело. Прелесть, а не мелодия, правда?
— Приглуши звук! — проревел я в ответ. — Чего ты добиваешься? Хочешь, чтобы меня выставили из отеля?
Синди подняла с покрывала блок дистанционного управления, направила его на магнитофон, стоящий в углу.
Громкость уменьшилась до приемлемого уровня.
— Последний писк моды. Я не могла устоять.
Я лишь смотрел на нее.
— Как ты сюда попала?
Ее глаза округлились.
— Поверишь ли, когда вчера я приехала в этот паршивый город, ни в одном отеле не нашлось свободного номера.
— Это не ответ на мой вопрос.
На коленях она добралась до края кровати.
— Подойди сюда.
Я повиновался, и она обняла меня за шею. Губы ее были мягкие и теплые.
Я оторвался от нее.
— Ты все еще не ответила на мой вопрос.
— Без особого труда, дорогой, — ее глаза смеялись. — Просто сказала, что по твоему распоряжению должна установить в спальне новую стереосистему.
— Но это было вчера. Почему они разрешили тебе остаться здесь?
— Всем известно, что на монтаж таких систем одного дня недостаточно. Кроме того, я сидела очень тихо, пока не услышала, что ты пришел и первым делом позвонил другой женщине, — Синди сунула руку под подушку и подала мне точно такую же записку, как та, что я уже получил у портье. — Особенно ей.
И лицо ее стало таким злым, что я поневоле рассмеялся.
— Да ты ревнуешь. На тебя это не похоже. Я-то думал, ты слишком холодна для таких чувств.
— Я не ревную! — с жаром воскликнула Синди. — Но как бы вел себя ты сам, если б прождал меня в постели два дня, а я, придя, первым делом начала бы названивать другому парню?
— Но я не знал, что ты меня ждешь! — я все еще смеялся.
— Неважно! — фыркнула Синди. — Не думаю, что ты поступил как джентльмен. Мог бы сначала заглянуть в спальню.
— Но я звонил по делу.
— Естественно, — саркастически бросила она.
— Можешь не сомневаться, — заверил я ее. — Ты подумала о второй миссис Хардеман. А я звонил первой.
— О боже! — в ужасе ахнула Синди. — Только не говори мне, что ты трахал и ее.
Утром, придя на завод, я нашел в своем кабинете Дункана. С ним сидели Кэррадайн из конструкторского отдела и Хафф из отдела дизайна.
С первого взгляда мне стало ясно, что они не принесли мне добрую весть.
Я прошел за стол, сел.
— Итак, господа, чем вы решили меня порадовать?
— Выложить тебе все сразу, парень? — пробурчал Дункан. — Или по очереди?
— По очереди. Сегодня понедельник, и с утра я не в очень хорошей форме.
— Ладно. С пятницы все работы на сборочном конвейере остановлены. Распоряжение президента.
— Он не может этого сделать. Нет у него такого права.
Номер Один все еще председатель совета директоров и высший руководитель компании.
— Он это сделал, — сухо ответил Дункан.
— Мы можем пойти туда и возобновить работу.
— Не можем. На завод нас не пускают. Мы даже не можем попасть в свои кабинеты. Нас пустили только сюда.
Я промолчал. Лорен перешел в решительную атаку.
Не слишком заботясь о тылах.
— Что еще?
— Профсоюз. ПАР заявил, что не допустит пуска конвейера, пока не будут пересмотрены все ставки. Они полагают, что для многих рабочих мест они занижены.
— Я думал, мы уже все согласовали.
— То есть ты согласовал. Но Уэйман затормозил все бумаги. Так что в профсоюзе их и не видели.
Опять Уэйман. Не слишком много от него пользы. Я уже начал ненавидеть его.
— Он мог вести переговоры лишь на основе наших цифр. И не имел права менять или задерживать наши предложения.
— Смог, как видишь. Действуя по прямому указанию президента.
Я посмотрел на Дункана.
— Это все?
— Нет. Утром ты не просмотрел «Уолл-стрит джорнэл»?
Я покачал головой.
— Так взгляни.
Статья на первой странице. Две колонки под заголовком:
«СТО ПЯТЬДЕСЯТ МИЛЛИОНОВ ДОЛЛАРОВ, ЗАТРАЧЕННЫЕ „ВИФЛЕЕМ МОТОРС“ НА НОВЫЙ АВТОМОБИЛЬ, ВЫБРОШЕНЫ КОТУ ПОД ХВОСТ?»
Я прочитал статью. Получили ее из Детройта в пятницу.
«Специально для „Уолл-стрит джорнэл“. — Информированные источники сообщают, что в „Вифлеем моторс компания высказывают серьезные опасения относительно успеха их нового автомобиля «бетси“, который должен появиться на рынке в конце текущего года.
Сомнения эти вышли на поверхность в связи с судебным иском Лорена Хардемана Третьего и его сестры, княгини Алехиной, к их деду, Лорену Хардеману Первому и «Фонду Хардемана», которые, по существу, контролируют гигантскую корпорацию.
Хорошо информированные источники также сообщают, что президент компании Лорен Хардеман Третий испытывает все большую тревогу в связи с ростом затрат и недостаточной безопасностью нового автомобиля. Именно эти причины заставили его решиться на крайнюю меру, и он обратился в суд лишь после того, как ему не удалось убедить деда отказаться от этого опасного проекта в интересах общественности…»
Текст на этом не кончался, но я отложил газету. Насчет «хорошо информированных источников» сомнений у меня не возникло. Уэйман. Как исполнительный вице-президент он имел прямой выход на редакцию. И у меня возникло предчувствие, что это лишь начало, и такие же статьи скоро появятся по всей стране. Пожалуй, они нашли лучший способ убить «бетси» до того, как она вышла на рынок. Еще два-три подобных материала, и «бетси» не будут брать даже задаром.
— Подождите меня здесь, — и я направился в кабинет Лорена.
Глава 4
— У мистера Хардемана совещание, — секретарь привстала, пытаясь остановить меня.
— Вот и прекрасно, — я словно и не заметил ее намерения.
Лорен Третий сидел на столом, Уэйман и еще один мужчина, которого я видел впервые, — напротив.
Лишь Лорен не удивился моему приходу.
— Я тебя ждал.
— Еще бы, — буркнул я.
Мужчина и Уэйман тут же встали.
— Мы подождем в моем кабинете, пока ты не освободишься, — и Уэйман первым направился к двери.
— Вы останьтесь, — бросил я Уэйману. — То, что я намерен сказать, касается и вас.
Уэйман стрельнул глазами на Лорена, тот кивнул, — Марк, побудьте в моем кабинете, — обратился Уэйман к мужчине, а сам сел.
— Это Марк Симпсон? — спросил я, прежде чем за мужчиной закрылась дверь.
Уэйман замялся, но Лорен вновь кивнул.
— Да, — с неохотой ответил вице-президент.
— Я так и думал. Дерьмо начинает всплывать на поверхность.
Они промолчали.
— О нем мы еще поговорим, — я встал сбоку от стола, чтобы видеть их обоих. — Ты видел статью в «Уолл-стрит джорнэл»?
— Да, — ответил Лорен.
— Не кажется ли тебе, что с ней ты перегнул палку?
— Нет. Приведенные в ней факты соответствуют действительности.
— Как ты ее себе представляешь.
— Как я ее себе представляю.
— А ты не задумывался, что случится с компанией, если ты проиграешь?
— Такому не бывать, — уверенно заявил он.
— Ты проиграешь, если и победишь. Еще несколько таких статей, и ты будешь руководить компанией-банкротом. Даже круглые дураки перестанут покупать автомобили, изготовленные на наших заводах.
— Что бы ни случилось с компанией, тебе до этого нет дела.
— Вот тут ты ошибаешься. Очень даже есть. Мне принадлежит двести тысяч акций компании, которые я купил у твоего деда за два миллиона долларов.
Впервые на лице Лорена отразилось удивление.
— Я в это не верю. Дед не стал бы продавать акции постороннему.
