Майкл Коннелли - Кровавая работа
— Пока мне это неизвестно.
В голове у него была полная каша. Вопросы, заданные Уинстон, заставили его сообразить, что он, охваченный волнением, позвонил ей слишком рано. Он еще не просмотрел целую кипу документов по делу Кеньона. Связь, которую он так настойчиво отыскивал, могла прятаться там.
— Терри?
— Извини, я задумался. Послушай, давай я перезвоню тебе через какое-то время. У меня еще куча неразобранного материала, может, мне удастся.
— О каких материалах ты говоришь?
— Думаю, я располагаю всеми или почти всеми ниточками, которые утаил от вас Спенсер.
— В таком случае ты можешь вернуть расположение капитана.
— Только пока не докладывай ему ни о чем. Дай мне немного времени, чтобы разобраться во всем, и я тебе позвоню.
— Обещаешь?
— Конечно.
— Вот так и скажи. Терпеть не могу ваши фэбээровские отмазки.
— Да ладно, я же на пенсии! Хорошо, я обещаю.
Часа через полтора Маккалеб закончил просматривать документы. Адреналин, ударивший ему в голову утром, поутих. По мере чтения отчетов он узнал много новой информации, но ничто не указывало на связь между Кеньоном, Корделлом и Торрес.
Остальные документы содержали солидный список имен, адресов и банковских данных двух тысяч человек, которые пострадали от краха банка. Но ни Корделл, ни Торрес в него не входили.
Следователям Бюро пришлось рассматривать каждую жертву аферы как потенциального убийцу Кеньона. Каждое имя сопровождалось подробными данными, информацией о прошлом человека, в том числе криминальном, если такое имелось, — обо всем, что позволило бы подозревать его в убийстве. Был выявлен примерно с десяток таких личностей, однако тщательная проверка сняла с них подозрения.
Затем следствие занялось второй версией, то есть предположением, что тайный партнер Кеньона — не выдумка и действительно вынуждал того уводить незаконными способами десятки миллионов.
Этой версии дали ход после того, как выяснилось, что Кеньон был готов к сотрудничеству с властями и открыть имя человека, который стоял за всей аферой. Согласно заявлению адвоката Кеньона, Стэнли Ла Гросса, Кеньон решил пойти на такой шаг в надежде убедить адвокатуру округа обратиться с петицией к судье, которая вынесла ему приговор о снижении срока тюремного заключения. Ла Гросса заявил, что в то утро, когда Кеньона убили, они планировали встретиться и обсудить, каким образом Ла Гросса должен вести переговоры о таком сотрудничестве.
Маккалеб вернулся на несколько страниц и перечитал расшифровку телефонного разговора между Кеньоном и Ла Гросса буквально за несколько минут до убийства. Обмен короткими фразами между адвокатом и его клиентом, казалось, подтверждал сенсационное заявление Ла Гросса.
По версии ФБР, изложенной в отчете по заявлению Ла Гросса, тайный партнер Кеньона либо решил подстраховаться и просто убрать Кеньона, либо пришел к такому решению, узнав о намерении Кеньона сотрудничать со следственными органами. В отчете также отмечалось, что Кеньон еще не успел сообщить о своих планах ни агентам ФБР, ни в прокуратуру. Это означало, что утечка информации шла от людей Кеньона, возможно от самого Ла Гросса.
Маккалеб поднялся со стула и налил себе стакан апельсинового сока, прикончив один из больших пакетов, купленных в субботу утром. Глотая жидкость, он раздумывал о том, чем могла стать информация Кеньона для следствия. Да, дело запутывалось все больше. После утренней эйфории он постепенно осознал, что, по сути, находится на нуле и ни на йоту не приблизился к разгадке, кто и почему убил Глорию Торрес, с того момента, когда открыл пакет от Карузерса.
Ополаскивая стакан, Терри заметил двух мужчин, спускавшихся по сходням к причалу. Они были одеты в почти одинаковые синие костюмы. Если кто-нибудь в костюме появлялся на берегу, то это обычно означало, что банк прислал своего исполнителя, чтобы забрать лодку у клиента-должника. Но Маккалеб уже понял. Он узнал эту особую повадку. Эти двое пришли к нему. Вернона Карузерса, должно быть, все-таки вычислили.
Маккалеб вернулся к столу и быстро сгреб в стопку документы ФБР. Затем отделил толстую пачку документов с именами, адресами и банковской историей обманутых вкладчиков и засунул ее в один из настенных шкафчиков на кухне. Остальные бумаги он положил в кожаную сумку, которую сунул в ящик под навигационным столом.
Он открыл раздвижную дверь салона и вышел на палубу, чтобы поприветствовать агентов.
— Мистер Маккалеб? — обратился к нему агент помоложе. Он носил усы, что по стандартам Бюро считалось смелым.
— Попробую догадаться. Невинс и Улиг, — невинно улыбнулся Терри.
Было ясно, что молодым людям не очень понравилось, что их сразу раскусили.
— Можно подняться на борт?
— Разумеется.
Молодого агента звали Невинс. Так что беседу в основном вел Улиг.
— Если вы знаете, кто мы, значит, вы в курсе, зачем мы пришли. Нам бы не хотелось усложнять ситуацию, особенно учитывая вашу долгую службу в Бюро. Так что, если вы вернете нам украденные материалы, все на этом и закончится.
— Ого, — воскликнул Маккалеб. — Украденные файлы?
— Мистер Маккалеб, — продолжил Улиг. — Выяснилось, что у вас находятся документы, принадлежащие ФБР. Вы больше не являетесь агентом и потому не имеете права держать их у себя. Как я уже сказал, если вам не хватает проблем, вы их получите. Но достаточно будет просто вернуть нам документы.
Отступив на шаг, Маккалеб присел на планшир. Он попытался сообразить, кто их проинформировал, и понял, что это мог быть только Карузерс. Должно быть, Вернона здорово прижали в Вашингтоне и ему пришлось назвать имя Маккалеба. Но вряд ли старый друг выдал его, неважно, под каким давлением.
Поэтому он решил положиться на чутье и считать, что все это — блеф. Невинс и Улиг знали, что Карузерс проводил для Маккалеба баллистический анализ. Это не было секретом. Вот они и прикинули, что Карузерс мог заодно скопировать и отправить ему, Маккалебу, все компьютерные файлы.
— Да вы что, ребята, — сказал он. — У меня нет никаких материалов, украденных или нет. Вас дезинформировали.
— Тогда откуда вы знаете, кто мы такие? — спросил Невинс.
— Ну, это просто. Я слышал про вас этим утром, когда вы явились к шерифу и приказали выкинуть меня из дела.
Сложив руки на груди, Маккалеб смотрел мимо агентов в сторону лодки Локриджа. Бадди сидел в кубрике, потягивая пиво из банки, и с интересом наблюдал сцену с участием двух мужчин в синих костюмах на «Обгоняющем волны».
— В общем, мы бы хотели осмотреть все, чтобы убедиться, что вы говорите правду, — сказал Улиг.
— Если у вас есть ордер на обыск. Только я в этом сомневаюсь, — ответил Терри.
— Он нам не нужен, после того как вы позволили нам войти на борт катера и осмотреться. — С этими словами Невинс шагнул и попытался раздвинуть двери салона. Но дверь была заперта. Маккалеб улыбнулся.
— Невинс, — сказал он, — вы войдете, только если взломаете ее. А это будет непохоже на добровольное разрешение хозяина. Кроме того, не забудьте, за нами наблюдает свидетель.
Оба тут же начали оглядываться и, конечно, увидели Локриджа, который поднял свою банку с пивом в знак приветствия. У Улига явственно напряглись желваки, и Маккалеб понял, что тот по-настоящему злится.
— Так, Маккалеб, — сказал старший агент. — Что ж, храни документы. Но повторяю тебе, умник, не попадайся нам на пути. Следователи ФБР взяли дело под свой контроль. И меньше всего мы хотим, чтобы какой-то раздолбай с катера, без жетона, да еще с чужим сердцем, устраивал нам геморрой.
Маккалеб почувствовал, как его ладони сжимаются в кулаки.
— Вон с моего катера, и побыстрее, — холодно произнес он.
— Конечно, мы уже уходим, — фыркнул Невинс.
Оба агента выбрались по лесенке на причал. Направляясь к сходням, Невинс обернулся и бросил Терри:
— До встречи, Потрошеный.
Маккалеб проследил за ними, пока они не вышли за ворота.
— Что все это значит? — крикнул ему Бадди.
Маккалеб все смотрел вслед агентам.
— Да так, старые друзья решили меня навестить.
В восточных штатах было уже почти восемь вечера. Маккалеб набрал домашний номер Карузерса. Вернон сообщил, что уже прошел процедуру выкручивания рук.
— …Я им говорю, ребята, я передал всю информацию Левину. Да, я действительно немного «подтолкнул» это дело, проследив, чтобы пакет отправили быстрее — по просьбе нашего бывшего агента, Маккалеба, — но никаких копий отчетов или чего еще я не отсылал, — говорил в трубку Карузерс. — Но мне они не поверили и поехали трясти тебя. Меня обложили со всех сторон и, похоже, были бы не прочь меня выпереть. Но тогда им придется платить каждый раз, когда я буду выступать свидетелем по каждому из моих дел. А дел у меня — хоть лопатой греби, вот так-то.
