Джеймс Гриппандо - Смерть в кредит
Лопата.
Джек опрометью бросился к ней. Вода хорошо пропитала землю, и все равно казалось, что почва вокруг лопаты рыхлая – будто ее недавно копали. Мысль о зарытых сокровищах – последнее, что могло прийти в голову. Сердце бешено колотилось в груди, вдруг вспомнилась Эшли Торнтон, живьем замурованная в подводной пещере под рекой Санта-Фе!
Джек положил на землю фонарь и принялся копать. Он работал словно одержимый. Шло как по маслу – ведь он раскапывал яму, засыпанную совсем недавно. В стороны летели комья земли, Джек остервенело рыл, как вдруг лопата уткнулась во что-то плотное, наподобие полиэтиленового мешка. Джек не разрубил находку, но все равно рыть прекратил. Отбросив лопату, он встал на колени и принялся сгребать ладонями слипшиеся комья. Взгляду предстал плотный полиэтиленовый пакет, частично присыпанный землей: сложно было определить его габариты. Джек торопился, и через несколько секунд на свет появилась веревка, за которую можно было подхватить находку. Джек поднатужился раз-другой и рывком вытащил мешок из ямы, повалившись вместе с ним на землю.
Это был большой мешок с затягивающейся веревкой. Он не имел явной формы, и Джек пнул его, пытаясь составить себе представление о его содержимом. Похоже, что внутри находился не один крупный объект, а несколько малых – частей или кусков. Не хотелось даже думать о том, что это могли быть за части. Свайтек потянул за веревку, направил внутрь луч фонарика и остолбенел.
– Тео! – во всю глотку завопил он, не отдавая себе в том отчета: сейчас ему срочно требовалась помощь друга.
И тут отовсюду повалили бойцы спецназа в камуфляже, с винтовками наперевес. Следом прибежал вымокший до нитки Тео.
– Не стреляйте! – крикнул Джек.
– Что стряслось, чувак? – спросил Тео, переводя дух.
С неба лились потоки воды, и даже с фонариком сложно было рассмотреть содержимое мешка. Копаться внутри Джек не стал, чтобы не повредить вещественные доказательства, но то, что лежало на самом виду, серьезно тревожило. Это был череп.
Останки, бесспорно, принадлежали человеку.
Тео подошел и остановился, почуяв недоброе. Джек даже не взглянул на друга. Он молча закрыл мешок и уронил его на землю. Вынув из кармана сотовый телефон, он нажал кнопку быстрого набора номера Хеннинг.
Глава 55
Джеку пришлось довольствоваться ролью стороннего наблюдателя, когда полицейские осматривали место преступления. Он стоял по внешнюю сторону желтой ленты и, по сути, мало что видел – разве что отдаленный свет портативных паросветных ламп да мерцание фонариков. Фэбээровцы отгородили от посторонних весь семнадцатый ряд и несколько соседних. Джека с Тео выслали на утоптанную проселочную дорогу чуть ли не в четверти мили от того места, где были обнаружены останки.
Еще два часа на место прибывали эксперты и следователи. Агент Хеннинг настояла на том, чтобы Джек отправился домой, со своей стороны пообещав поделиться с ним, когда что-нибудь выяснится. Джек домой не поехал, но обещания принял к сведению. Они с Тео взгромоздились на капот ее автомобиля, поставив ноги на бампер – так уж она точно не уедет, прежде с ними не поговорив. Джек то и дело поглядывал на часы. Как ни странно, с каждым часом ночь становилась все теплее, пот катился со лба градом. Нервы стали ни к черту – ведь и так ясно, что рано или поздно Энди появится и скажет что-нибудь хорошее. А может, и плохое.
– Нет, это не Мия, – пробормотал Джек.
Тео молча слушал, как Джек в десятый раз за последние два часа озвучивает мысли.
– Да там ничего не осталось – голые кости, – продолжал Джек. – И никакого запаха. Покойники так быстро не разлагаются. Нет, это не она. – Бедняга тяжело вздохнул, не до конца принимая собственные раскладки. – А с другой стороны, история Джорджа Кантеры.
– Кого? – не понял Тео.
– Кантера был моим клиентом как раз до нашего с тобой знакомства. Его приговорили к смертной казни, я его защищал. Он зарезал мать и выбросил тело где-то в Эверглейдс. Через две недели ее выловили легавые, я сам там присутствовал. От трупа мало что осталось.
– Это не Эверглейдс.
– Один хрен – Флорида. Мы со своими кондиционерами и пестицидами совсем позабыли, какова она на самом деле, земля-матушка. Болото, сплошное болото. Помню, у отца в агитпрограмме была любимая байка – когда-то бабуля нашептала. Мол, когда она была маленькой, у них стол стоял на кухне в керосине – на каждую ножку по банке. А иначе жуки заберутся и всю жратву со стола стянут.
– А когда я был маленьким, эти жучки сами были жратвой, – сообщил Тео.
– Я что хотел сказать: здесь климат сырой, влажный, насекомых пруд пруди – все это ускоряет разложение.
– Да забудь ты об этом ненормальном и его мамаше, мало ли таких. Нет, послушай, мы не в Эверглейдс. И еще не прошло двух недель с тех пор, как ее похитили, и уж тем более, не дай Бог, убили. Смотри, давай предположим, в худшем случае, даже если все эти записи были сделаны в первый день и Мия, допустим, умерла сразу после записи, тогда сколько дней ее уже нет?
Джеку пришлось задуматься.
– Двенадцать.
– Вот и я о том же – двух недель еще не прошло.
Попытаться, конечно, стоило, но разница в два дня не внушает особого оптимизма.
Тео слез с капота, направился к полицейской ленте и безуспешно попытался стрельнуть сигаретку у полицейского в форме, охраняющего вход в питомник. Джек какое-то время наблюдал за другом, потом потерял к нему интерес. Он стал смотреть на звезды, небеса, хотел было обратиться к Богу, но в какой-то момент передумал. Какой смысл взывать к Богу и просить его, чтобы те кости в мешке, если они и принадлежат Мие, оказались бы вдруг не ее костями, – это слишком много даже для Бога. Самое большее, о чем мог просить Джек, – дать ему силы достойно принять страшное.
Из рощи прорезался яркий луч света, полоснув словно копьем. Он колебался, прыгая из стороны в сторону, вверх-вниз. У Джека забилось сердце, и вскоре стало ясно, что интуиция его не подвела: очень скоро из темного тоннелеобразного свода вышли агент Хеннинг и какой-то эксперт с фонариками в руках. Джек спрыгнул с капота автомобиля и заспешил к краю обнесенного лентой места преступления. Замахав руками, он привлек внимание Энди. Та повернулась, что-то сказала сопровождавшему ее эксперту – Джек не разобрал слов, слишком далеко они находились, – и они направились в его сторону. Джек всматривался в лица, пытаясь прочесть в них последние новости, но из-за темноты не смог. Они приблизились, и Джек выпалил:
– Это она?
Энди со следователем нырнули под полицейскую ленту, Энди не спешила с ответом, и Свайтеку на миг даже показалось, что она снова заладит свое: «Простите, я не могу вам этого сказать». Может, он неверно истолковал ее движения или она прочла по его лицу все, что накипело у него на душе, и в последний момент передумала – как бы там ни было, Энди ответила:
– Нет, не она.
Волна облегчения прошла по телу, и тут к делу подключился здоровый скептицизм.
– А разве можно это определить так быстро и без лаборатории?
Энди махнула рукой в сторону своего спутника и представила его:
– Познакомьтесь, это доктор Рубен Калхаун, судебный антрополог. На наше счастье, он оказался в Майами. Он изучал предмет в отделении антропологии университета Теннесси, что в Ноксвилле.
Бывать там Джеку не доводилось, но в памяти быстро всплыла картина: живописная полоса земли возле медицинского центра университета Теннеси, обнесенная забором с колючей проволокой. Это место было специально отдано для изучения посмертного разложения тела. Там постоянно лежало около сорока покойников, помещенных в самые разнообразные условия: на солнце, в тени, в одежде, без одежды, чуть присыпанные землей, запрятанные в багажники автомобилей, залитые водой. Столь тщательными исследованиями не занимались нигде в мире. Это было самое старое и всеобъемлющее «похоронное бюро» на свете.
– Вы имеете в виду трупоферму? – уточнил Джек.
– Да, только я предпочитаю другое название, иначе можно подумать, будто трупы там произрастают как горох или морковка.
– Если это не Мия, то кто? Кого я откопал?
Калхаун прочистил горло, словно готовясь произнести торжественную речь.
– Для начала я должен со всей убежденностью вас заверить, что обнаруженные вами останки принадлежат человеку.
– Доктор, вы, пожалуйста, не обижайтесь, но любой, кто способен отличить человеческий череп от футбольного мяча, может совершенно убежденно сообщить то же самое.
– Гм… да, возможно.
Джек кинул взгляд в сторону рощи.
– А неплохое придумано место для захоронения. Деревья растут десятилетиями, лет двадцать пять никто сюда с лопатой не сунется. Плюс постоянное опрыскивание пестицидами, удобрения – все это в почву проникает, никаких улик не останется.
