Эдди Шах - Манчестер Блю
– В таких делах надо всегда ожидать худшего. Чтобы потом ничему не удивляться.
– С тех пор как образовалась мощная банда Абдула Параса, война между китайцами и черными, казалось, утихла. А теперь она может вспыхнуть снова.
– И вспыхнет. Судя по твоему рассказу, китаеза хотел, чтобы его заметили.
Армитедж пожал плечами. Слово «китаеза» покоробило его. Вероятно, Маршалл забыл, что он женат на китаянке.
Маршалл пристально наблюдал за ним. Армитедж никак не отреагировал на его преднамеренный выпад, и он решил не заострять на этом внимание. Этот немолодой уже человек наделен потрясающим самообладанием. Он решил не доверять Армитеджу. Это человек Чарли Соулсона. Людям, которые так хорошо контролируют свои эмоции, никогда нельзя доверять.
– Мне нужны девятимиллиметровые пули с полыми головками.
– Ты что, провез оружие? – Армитедж был искренне удивлен.
– Это моя работа, Рой. Но мне нужны пули. Пара коробок.
– Ты же не на войну собрался.
– Я не собираюсь идти против банд с полицейской дубинкой в руках.
– Но это ведь не Чикаго.
– Ты чертовски прав, – фыркнул Маршалл. – Запрещать легко. А что, если мистер Парас затеет разборку с китайцами? Должен же я как-то защищаться. Мне нужны боеприпасы, Рой, и побыстрее. – Маршалл смягчился. – Я не сумасшедший. Я – профессионал. Один из лучших. Я не собираюсь выходить на улицу и стрелять в людей. Меня учили более искусному ремеслу, чем это.
Армитедж кивнул.
– Посмотрю, что можно сделать. Какие у тебя планы?
– Действовать по обстановке. А как, буду решать только я сам.
– Твой брат этого не переживет.
– Ничего, переживет. Ты ведь сам говоришь, что все вышло из-под контроля. Как он там?
– Хорошо.
– Я его увижу?
– Не знаю, есть ли в этом смысл.
– А как отец?
– Он все еще живет на ферме. Только землю уже обрабатывать не может. Сдает в аренду.
– Он что-нибудь знает обо мне?
– Только то, что после смерти тети ты уехал на Юг. И с тех пор от тебя никаких известий.
– Что ж, удобно.
– В то время это казалось наиболее приемлемым.
– Да уж. В своем письме ты упомянул о Мэри. Я и не знал, что она умерла.
– Поэтому я и написал. Вы были очень близки.
– Как это случилось?
– Она умерла при родах.
– А ребенок?
– Мертворожденный. – Он так тихо произнес это слово, что ему показалось, Маршалл не расслышал. – Мертворожденный, – повторил он.
– Слышу. – Маршалл боялся даже думать, что пережила Мэри, которая была для него всем – сестрой, матерью, другом. – Я должен увидеть Чарльза.
– Может, после того, как все будет кончено?
– Нет. Сейчас.
– Ладно тебе, Джимми. Это не...
– Это одно из условий нашего договора, Рой.
– Он не согласится.
– А ты убеди его. Он сам затеял это дело, и, по крайней мере, встретиться со мной он может. Организовать время и место встречи я поручаю тебе.
– Чарльз – заметная фигура. Его легко могут узнать.
– Я готов встретиться с ним даже в туалете. Устрой встречу, Рой. Иначе сделка не состоится. – Маршалл переменил тему. – Кто у китайцев самый главный?
– У них всем заправляют Триады. Список имен – в документах. Наверное, лучше всего встретиться с Фредди Уткой.
– Хорошо. Как мне держать связь с тобой?
– Через Джилл Каплз. Здесь я приготовил для тебя список телефонов, там есть и ее номер.
Мрачное настроение Маршалла стало рассеиваться. Теперь он сможет встречаться с Джилл под видом совместной работы.
– Хорошо. Она может помочь мне информацией?
– Конечно. Она ведь работает в разведывательном отделе.
– Да, я знаю.
– Здесь подобраны документы. – Армитедж подтолкнул Маршаллу толстый доклад, подготовленный Джилл. – Фотографии преступников, карты районов – в общем, все, что нужно.
– Как ты думаешь, почему черные так агрессивны? – спросил Маршалл, просматривая доклад. – Мне казалось, здесь, в Англии, они поспокойнее.
– Да это все молодежь. Первые иммигранты были ленивыми. Мы называли их короедами. – Армитедж усмехнулся. – Сейчас за такие слова могут арестовать. Чтобы свести концы с концами, они торговали наркотиками, подворовывали, занимались сутенерством. И никаких амбиций. А вот их детишки совсем другие. Им кажется, что страна у них в долгу, и они готовы его востребовать. Но они не хотят учиться, приносить пользу обществу, а выбрали путь полегче: наркотики, уличные девки, притоны, вооруженные грабежи. Сейчас всем этим заправляют организованные группировки. – Армитедж вдруг осекся, опасаясь показаться расистом. – Вообще-то я против черных ничего не имею. Я без предрассудков. Большинство из них заботятся о своих семьях, много работают. Некоторые даже служат у нас в полиции. Но есть и поганцы – они-то и сеют предрассудки среди белых. И пока они есть, отношение к черным вряд ли изменится. – Армитеджу показалось, что он увлекся. – И вот теперь вся страна знает о Мосс-Сайде. Раньше никто и не подозревал о его существовании. Но недавно был убит четырнадцатилетний Бенджи Стэнли. Просто ехал на своем мотоцикле, и его застрелили торговцы наркотиками. Здесь было целое нашествие репортеров, понаехали в своих фургонах. Понятно, для них главное – увеличить тиражи своих газет. А с их подачи мы вдруг оказались первым по счету криминальным городом в стране.
– До этого вам еще далеко, – возразил Маршалл. – В Вашингтоне в прошлом году было 453 убийства. И знаешь, что сказал мэр? Ситуация улучшается. В 1991 году у нас их было 481.
Армитедж усмехнулся:
– Обязательно найдется кто-то, кому еще хуже. Так. Может, тебя еще что-то интересует?
– Как умерла моя мать.
– От рака. Ей вводили очень сильные препараты, и, думаю, она не страдала.
– И то хорошо.
– С возвращением тебя, Джимми.
Маршалл рассмеялся:
– Куда? Для меня это просто очередной город, очередная работа.
– Ты серьезно?
Маршалл пожал плечами и встал из-за стола. После ухода Армитеджа он налил себе чашку кофе и включил телевизор. Усевшись напротив, стал изучать документы.
Передавали городские новости. Он взглянул на экран.
– Прошлой ночью в районе Спринг-Гарденс обнаружено тело девушки. Она выбежала из дискотеки, где перед этим, приняв избыточную дозу наркотиков, скончался ее брат. В тихом переулке недалеко от ночного клуба девятнадцатилетняя Луиз Тэйнор была убита ножом. Незадолго до этого прохожие видели там молодого китайца. Полиция пока не подтвердила связь между двумя смертями. Однако один из журналистов высказал предположение, что это является частью войны между группировками распространителей наркотиков, охватившей Манчестер. Начальник полиции Чарльз Соулсон и вся полиция города в течение последних нескольких месяцев подвергаются резкой критике со стороны политиков, средств массовой информации и общественности. Моральный дух полиции падает, и мистер Соулсон вчера на обеде обратился с просьбой об оказании поддержки.
Маршалл отложил доклад, взял дистанционное управление и прибавил громкости. На экране появился его брат в парадном мундире начальника полиции.
– В нашем обществе существует некоторое предубеждение против людей в униформе, – произнес Чарльз Соулсон. Вокруг за обеденными столами сидели бизнесмены в вечерних костюмах, для которых он значил немногим больше, чем очередное блюдо. – Вы и сами испытываете это всякий раз, когда полицейский останавливает вас за превышение скорости. Тем не менее вы ждете, что он встанет, порой в одиночку, против толпы разбушевавшихся футбольных болельщиков или будет преследовать банду хулиганов по ночным переулкам. Вы ждете от него готовности пожертвовать своей жизнью только потому, что он носит синюю униформу. А многие ли из вас пытались узнать, что скрывается под этой униформой?
Вглядитесь в полицейского внимательнее. Это такой же человек, как и вы, с такими же страхами, надеждами и идеалами. Представьте себе полицейского, только что окончившего училище. Ночная безлюдная улица. Вдруг крики, группа пьяных хулиганов. Как простой обыватель, вы могли бы проехать мимо или в лучшем случае позвонить в полицию. Но полицейский так поступить не может. Он запрашивает помощь по радио и тут слышит звон разбитого стекла. Что ему делать? Униформа не избавляет от страха, от стремления избежать опасности. А с годами чувство страха не ослабевает, ведь у него есть семья, дети, о которых он должен заботиться. Такова судьба полицейского. Днем и ночью возле пивных, в барах, на улице – везде, где есть люди, он должен быть начеку. Кроме того – изуродованные тела, которые ему приходится вытаскивать после автомобильных катастроф, избитые хулиганами-подростками старики. Даже в свободное от работы время он не может расслабиться. Невозможно перестать быть полицейским, повесив форму в шкаф. И все же в кругу семьи и друзей он должен оставаться обычным человеком.
Простите, что я говорю о таких вещах после великолепного обеда. Но теперь, когда вы знаете, с чем приходится сталкиваться полицейским, постарайтесь представить себе, каково мне и моим коллегам, когда некоторые политические деятели обвиняют нас в жестокости, безответственности, недостаточной общительности. – Чарли Соулсон улыбнулся и промокнул лоб платком. – Есть такая байка о льве и газели. Просыпаясь каждое утро, газель знает: чтобы выжить, ей нужно бегать быстрее самого сильного льва. А лев понимает, что главное для него – не отстать от самой нерасторопной газели. Поэтому, когда наступает рассвет, лев и газель показывают лучшие результаты в беге, иначе их ждут неприятности. То же самое можно сказать о преступном мире и полиции.
