Михаил Нестеров - Легионеры
Что же произошло? Что могло случиться в Москве? Да, в Москве, теперь Марк не сомневался в этом, словно действительно получил телепатическую шифровку от Спрута. Подвел Ленца? Нет, просто не оправдал надежд. На самом деле “шифровку” – она же подтверждение утечки информации – получил по сотовой связи Эдик Андриасов. Он связался с директором столичного аэропорта из машины, едва выехав за пределы “Северного”, и передал слово в слово: “Диверсанты сели в самолет, а я на пути к вам. Подробности при встрече”. Директор нервическим голосом одобрил поведение коллеги: “Сейчас там такое начнется!..” – “Кончай разговор, – распорядился Сергей, – и на звонки больше не отвечай”. Он полагал, что вслед за ценной информацией об отступлении диверсионной группы последуют другие просьбы, причем не от директора. Это он, гражданский чиновник, мог не сообразить, почему Андриасов говорит с ним по-русски и сам машинально отвечает на этом языке, а более компетентный человек быстро бы разобрался в этом вопросе. А вести беседу на родном наречии Марковцев Эдику позволить не мог. Вот если бы он понимал по-грузински...
В другой ситуации Сергей поставил бы себе за оперативность высший балл, ведь он уложился в очень короткий срок, свернув операцию и получив зеленый свет на всех постах ДПС вплоть до Новоалексеевска. В штабах ушло бы гораздо больше времени на то, чтобы провести оперативное совещание, принять решение, доложить о нем и получить добро, потом отдать соответствующие приказы, дождаться их исполнения. Это “Скорая помощь” и пожарники выезжают немедленно, а здесь нужно привести в действие целый механизм, работающий порой тяжеловато, раскачать маятник.
– ...ждет вас. – Охранник, нагнувшись, посмотрел в салон, и... сработал один-единственный план, имевшийся у Марковцева: кивок стража походил на одобрение, когда он рассмотрел вооруженных людей в униформе спецназа.
– Что он сказал? – спросил Сергей, когда “Мерседес” на малом ходу проехал ворота.
– Сказал, что директор ждет меня.
– Я так и понял. – Марк в очередной раз отметил время: до прибытия рейса 148 оставалось пятнадцать минут.
– Слушай меня внимательно. – Марк поиграл желваками и заставил Андриасова на миг оторваться от дороги и посмотреть ему в глаза. – Ты жив только потому, что слушаешься меня. Жив потому, что я не увидел пока ни одного лишнего жеста. Ты умный парень, Эдик, и понял, что выхода с летного поля нет ни у меня, ни у моего товарища. Перед смертью не надышишься, понял меня? Я наплюю на лишние двадцать минут жизни и пристрелю тебя.
Сергей сделал паузу, всматриваясь в группу вооруженных автоматами спецов.
– Как только ты остановишь машину, сразу вылезай. Сразу, понял? Не медли ни мгновения. Торопись, но не беги. На меня внимания не обращай, словно меня не существует, понял? Я так же скоро, но не суетливо в отличие от тебя, выйду из машины. И мы вместе – ты чуть впереди – пройдем в зал аэропорта. Ничего не бойся, тебя ждут. А то, что тебя сопровождают, не вызовет подозрений. Тут братвы в униформе немерено, половина из них в масках. Все, глуши двигатель и выходи. Оставь ключи! – прошипел Сергей. – На выход!
Дверцы серебристого “Мерседеса” открылись синхронно. Молодец, хорошо идет, отмечал Марк, изо всех сил стараясь не замечать вооруженных спецназовцев. Вот если бы существовала, как акцент, грузинская походка... Или кавказская на худой конец. Он чувствовал на себе десятки взглядов, но они отмечали только его военную выправку, как он поддерживает автомат правой рукой, а левой по широкой дуге акцентирует свой шаг. Немыслимо заподозрить противника среди сотен своих и на своей же территории.
Андриасов с трудом справился с застекленной дверью. Тугой ход, как в метро, отметил Сергей, придерживая дверь свободной рукой.
Все, они уже в зале. За Певца Марк не беспокоился, почти не беспокоился. Его скрывают зеркальные стекла машины; а по осадке “Мерседеса” не определишь в нем одного человека.
Хорошая машина. Очень хорошая машина, все больше нервничал Марковцев.
Одним широким шагом он поравнялся с Андриасовым.
– Где здесь служебные туалеты?
– Зачем?
– Где у вас служебные туалеты? – сквозь зубы процедил Марк.
– Там. – Неопределенный кивок. – По коридору и направо.
– Пошли.
– Сергей...
– Пошли, я сказал! Двадцать минут посидишь связанный и с кляпом во рту, ничего с тобой не случится. Самое легкое, что я могу предложить.
В двери служебного туалета торчал, как во многих конторах, ключ. Он словно запрещал случайно попавшему в административное крыло человеку заходить внутрь. Непонятная логика того, кто первым додумался оставить ключ в двери.
Сергей осмотрелся. Все три кабинки открыты. Удача. Двери расположены низко, нет безобразного просвета, через который видны ноги. Марк закрыл за собой дверь и подтолкнул Эдика к кабинке.
– Руки назад. Руки назад!
Андриасов сделал еще один шаг и оказался стоящим над унитазом.
– Руки! – снова раздался голос Сергея.
Эдик снова помедлил. Но очередной окрик заставил его повиноваться. Когда он завел руки за спину, Марк выстрелил ему в затылок. И чтобы кровь не залила пол, поставил тело Андриасова на колени и поместил его голову в унитаз. После закрылся изнутри и покинул кабинку, перемахнув через дверь.
Жаль Эдика, но кто пожалеет Марковцева, его товарища, который тоже ожидал смерти в машине? А как поверить на слово? Да никак. Первое, что сделал бы Андриасов, оказавшись в кабинете директора, – указал на свою машину из широкого окна. В арсенале Марковцева было много способов сделать Эдика послушным, например, продемонстрировать минирование подвала, в котором находились служащие “Северного”, и сопроводить его словами: “Одно лишнее слово, и твои соотечественники взлетят на воздух”. Только разговор ему предстоял не с дилетантом, а с профессионалом, который, зацепившись даже за недомолвки Андриасова, мог за считанные минуты вытянуть из него правду.
Марк появился на летном поле так же уверенно и спокойно, как и покинул его, сопровождая Андриасова. Открыв дверцу, уселся на место.
– Проводил? – спросил Муромов.
Да, кивнул Сергей, чуть поворачивая голову.
– У тебя кровь на шее, вытри.
Марковцев глянул на себя в панорамное зеркальце: маленькая капелька крови на шее, чуть ниже маски.
– Сколько у нас времени?
– Минут десять-пятнадцать.
53
“Принять меры к задержанию всех подозрительных лиц предположительно славянской национальности в возрасте от двадцати до сорока лет. Они могут передвигаться группами до трех человек и поодиночке. Преступники вооружены и представляют угрозу безопасности Грузии. При задержании применять огнестрельное оружие и стрелять на поражение. Передать экстренное сообщение по всем радиочастотам, включая диапазон FM, телеканалам местного и государственного телевещания. Привлечь население к бдительности и содействию службам безопасности и полиции; не вступать в контакт с подозрительными личностями; о всех подозрительных случаях немедленно сообщать по телефону или обращаться в ближайший полицейский участок. Проверять весь автотранспорт без исключения. Преступники могут использовать поддельные документы граждан Грузии, включая паспорта, водительские удостоверения и удостоверения личности, справки регистрации и временного гражданства. Председатель чрезвычайной комиссии полковник Министерства госбезопасности Зия Селиани”.
Первыми к “Северному” начали стягиваться наряды полиции. Три “УАЗа” перегородили единственную дорогу, ведущую к аэродрому. Стражи порядка сместились к обочине и, оживленно жестикулируя в сторону серых строений и дымящихся останков броневиков, о чем-то переговаривались.
Оптический прицел на снайперской винтовке Колпакова позволял разглядеть каждого, находящегося от него сейчас на расстоянии двухсот пятидесяти метров. Полицейские рисковали, позволив себе показаться в непосредственной близости от аэродрома. Подразделения сил быстрого реагирования, которых ждали с минуты на минуту, могли последовать примеру коллег. И чтобы не дать им рассредоточиться так близко, снайпер расстрелял проблесковые маячки на головной машине и провожал взглядом фигуры убегающих людей. Еще один удачный выстрел в бензобак автомобиля, и вслед им полетели осколки стекол и обломки искореженного металла.
С противоположной стороны аэродрома – а это огромный по площади пустырь – противник мог появиться лишь на вертолетах. Незаметно, но довольно быстро кольцо вокруг диверсионной группы сужалось. Боем через плотную цепь бойцов спецназа им не выбраться, а пара штурмовиков “Су-25”, на бреющем полете пронесшихся над аэродромом, наверняка получили приказ сбивать любые самолеты, взлетающие с “Северного”.
Это хороший и поучительный пример, ведь неизвестно, куда развернется борт, возможно, возьмет направление на столицу Грузии.
